Пока президент Петр Порошенко выводит Украину из тяжелого политического кризиса после событий Евромайдана и выстраивает политическую систему в рамках фактически сложившейся президентской республики, «окно возможностей» для проведения радикальных реформ, похоже, закрывается. Ведущие западные партнеры Украины понемногу утрачивают интерес к украинской теме на фоне других актуальных проблем, они разочарованы тем, что Киев не принимает решительных мер для борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти и старыми способами ведения бизнеса.
На этом фоне основные задачи, которые встают перед западными политиками, — это, во-первых, оказать давление на киевское руководство, чтобы оно начало серьезные и целенаправленные реформы для повышения уровня жизни населения; а во-вторых, попытаться убедить Кремль в том, что ему необходимо предпринять серьезные шаги в поисках дипломатического решения для выхода из тупиковой ситуации в контексте выполнения Минских соглашений.
Политическая консолидация и персонифицированная власть
На первый взгляд политическая ситуация на Украине кажется совершенно удручающей. Слишком много возможностей, открывшихся после Евромайдана 2014 года, упущено, и это вызывает глубокое недовольство украинского политического истеблишмента и очевидную усталость от украинских проблем в западных столицах. Ситуация усугубляется тем, что из-за политического кризиса в первом полугодии 2016 года было потеряно драгоценное время и растрачен капитал доверия к власти. В апреле 2016 года премьер-министр Арсений Яценюк был вынужден сложить свои полномочия, и на его место пришел давний деловой партнер Петра Порошенко, 38-летний Владимир Гройсман, который до этого занимал должности спикера Верховной рады Украины и мэра Винницы — родного города Порошенко. В новом правительстве гораздо менее видны иностранцы и радикальные реформаторы, которые получили признание в странах Запада. Сложившаяся после Евромайдана парламентская коалиция прекратила свое существование, и Порошенко, проводя через Верховную раду важнейшие законодательные и конституционные инициативы, все больше опирается на поддержку новых олигархических группировок и оставшихся в политике бывших членов Партии регионов (ПР).
Администрация президента Украины видит внутриполитическую ситуацию в стране иначе. По ее мнению, Порошенко искусно использовал разрешение кризиса в стране в своих интересах, не упуская из виду предстоящую в 2019 году президентскую кампанию. Благодаря своему терпению и искусному обращению с ключевыми политическими игроками Порошенко сумел осуществить консолидацию всех ветвей власти в руках относительно небольшой группы лиц, лично ему преданных.
Рассмотрим некоторые примеры. Неоднозначно оцениваемый новый генеральный прокурор Украины Юрий Луценко, который, кстати, не имеет высшего юридического образования, был одним из основных сторонников президента в парламенте страны. Новый спикер Верховной рады Андрей Парубий и руководитель Совета национальной безопасности и обороны Украины Александр Турчинов являются его верными политическими сторонниками. То же можно сказать и о членах нового правительства, Центральной избирательной комиссии, Национального агентства по предупреждению коррупции (НАПК) и даже органов судебной власти.1 В число союзников Порошенко в Верховной раде входят члены пропрезидентской фракции, «Национального фронта» Арсения Яценюка и нескольких депутатских групп в Верховной раде, лояльных различным олигархам. Есть информация о существовании некой «Стратегической группы восьми», которая представляет собой неформальное «политбюро», куда входят высшие руководители Украины. Эта группа проводит регулярные встречи, помогает сглаживать разногласия и, предположительно, укреплять дух прагматизма в верхних эшелонах власти.
К достижениям нового правительства относят почти незамедлительное повышение тарифов на коммунальные услуги в соответствии с требованиями МВФ и принятие масштабной программы судебной системы 335 голосами (что на 35 голосов превышает конституционное большинство при голосовании). Однако такие шаги едва ли получат поддержку общества, которое недовольно ходом реформ и все больше разочаровывается в самой идее ускоренной либерализации и реформ. По данным последних опросов общественного мнения, проведенных специалистами Украинского центра экономических и политических исследований имени Александра Разумкова и Киевского международного института социологии, 76% респондентов считают, что страна идет неправильным курсом. Значительная часть респондентов (72%) считает, что живет в ниже черты бедности, а подавляющее большинство участников опроса (82%) полагают, что стране нужен «сильный лидер». Неудивительно, что результаты президентства Порошенко положительно оценили лишь 20% респондентов, а 75% дали отрицательную оценку. Если бы президентские выборы состоялись сейчас, Порошенко получил бы лишь 13% голосов, уступив бывшему премьер-министру Юлии Тимошенко (партия «Батькивщина») и Юрию Бойко («Оппозиционный блок»2).
Тем не менее политическая позиция Порошенко укрепляется — у главных представителей оппозиции, которая остается разрозненной и неоднородной, нет прочной электоральной поддержки. Хотя Юлия Тимошенко является лидером опросов общественного мнения и возглавляет партию «Батькивщина», ей будет очень трудно объединить страну в качестве потенциального преемника Порошенко, даже если предположить, что не будет расследования ее предполагаемого участия в коррупционных схемах в прошлом. «Оппозиционный блок» (ранее — Партия регионов) был отчасти ассимилирован политической командой Порошенко после того, как его члены стали уязвимы из-за расследований дел о коррупции. Повторный арест Александра Ефремова, луганского олигарха и главной фигуры Партии регионов, убил сразу двух зайцев: он стал предупреждением противникам Порошенко и продемонстрировал решимость властей бороться с коррупцией. Сценарий, при котором создается коалиция с участием Тимошенко и Бойко, также представляется весьма маловероятным. Ультраправые группы остаются раздробленными и пользуются лишь ограниченной популярностью электората. Надя Савченко, бывшая военнопленная, которая выступает в роли харизматического лидера, — непредсказуемый политический фактор, однако лишь немногие считают ее сильной фигурой на общенациональном уровне.
Несмотря на то что на Украине существует весьма активное гражданское общество и декларируется право людей и СМИ на свободу слова, уровень демократии в стране далек от высокого. Уже прошло три года после Евромайдана, но так и не было проведено заслуживающего доверия независимого расследования по делу о расстреле снайперами людей на Майдане в феврале и трагедии в Доме профсоюзов в Одессе в мае 2014 года.
Все больше беспокойства вызывает ситуация вокруг свободы слова и СМИ. Растет количество случаев физического нападения на журналистов, достаточно вспомнить подрыв автомобиля в центре Киева в июле 2016 года, когда погиб Павел Шеремет, известный журналист, занимавшийся расследованиями, и поджог телестудии популярного телеканала Интер-ТВ, совладельцем которого является Дмитрий Фирташ. Эти нападения, по словам профессора Бейлорского университета Сергия Кудели, отражают облик страны с «политически ангажированными судами, неэффективной полицией и коррумпированной прокуратурой, в которой политические связи и пачки денег гарантируют безнаказанность любых преступлений».
Активисты, связанные с министром внутренних дел Арсеном Аваковым, опубликовали личные данные журналистов, получивших аккредитацию от пророссийских сепаратистов для освещения событий на Востоке Украины. Сбор и распространение личных данных в интернете были официально представлены как законный акт в отношении группы, члены которой, по словам Авакова, являются «либеральными сепаратистами». По мнению некоторых представителей гражданского общества, это очень напоминает высказывание Владимира Путина о «национальных предателях». Многие журналисты считают, что бездействие властей в ответ на столь разнузданные действия — скрытое предупреждение о том, что они не должны отступать от официальной точки зрения.
Правительство Порошенко периодически оказывает давление на различные независимые СМИ (например, «Громадске ТВ», 112 TV Channel и радио «Вести»), опираясь на так называемые темники (т.е. темы или инструкции), чтобы отвлечь общественное внимание от вопросов, связанных с упоминаниями Порошенко в публикациях «Панамского архива», или стимулировать критику в СМИ Надежды Савченко и журналиста Сергия Лещенко, который смело выступает с критикой президента.
Сохраняющиеся риски внутренней безопасности
Обострение напряженности в Крыму в августе 2016 года и обвинение Путиным правительства Украины в поддержке терроризма возродило угрозу большой войны. Отмечается эскалация конфликта, и, согласно отчетам Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине и Международной антикризисной группы, боевые действия в Донбассе не прекращаются. Растет число погибших на Украине. Только в течение июля 2016 года погибли 27 военнослужащих украинской армии, а общее количество потерь (включая раненых и убитых) за первое полугодие 2016 года превысило 600 человек. Потери среди гражданского населения в июне 2016 года достигли самого высокого уровня с августа 2015-го.
На фоне продолжающейся политической неопределенности в выполнении Минских соглашений Москва приступила к укреплению Донбасса. Кремль назначил двух высокопоставленных кураторов — заместителя председателя правительства Дмитрия Козака и помощника Президента Российской Федерации Владислава Суркова — для надзора за усилиями по созданию государственности в Луганске и Донецке. В 2015 году поддержка со стороны России позволила сепаратистам значительно увеличить свои военные возможности. Плохо организованные сепаратистские военные и полувоенные группировки ушли в прошлое, и на их место пришли более слаженные и структурированные подразделения, которые возглавляют российские военнослужащие и офицеры служб специального назначения. Также есть свидетельства, что продолжаются поставки сепаратистам новых видов современных вооружений российского производства, в том числе артиллерии, систем электронной борьбы, танков, систем противовоздушной и противотанковой обороны, а также беспилотных летательных аппаратов.
Несколько лидеров сепаратистов, выступавших против военной субординации, были убиты или высланы из Донбасса. Похоже, Москва готова удерживать своих ставленников в узде любой ценой, и это говорит о том, что она хочет контролировать уровень насилия и избежать повторения трагедии MH-17, когда современные системы вооружений были переданы радикальным националистам, шахтерам, водителям грузовиков и ветеранам Советской армии.
Россия усилила свое военное присутствие в Крыму, где проводит частые широкомасштабные военные учения и развертывает современные системы вооружений, например комплекс ПВО С-400. Украинские власти опасаются, что российские лидеры в конечном итоге решат установить контроль над южной частью Херсонской и Запорожской областей, чтобы обеспечить водо- и энергоснабжение Крыма, а также надежное транспортное сообщение с полуостровом.
Выполнение условий Минских договоренностей о режиме прекращения огня и отводе тяжелых вооружений было сорвано главным образом сепаратистами, они несут ответственность за подавляющее большинство нарушений. Политики продолжают говорить, что альтернативы Минским соглашением не существует, но все, в общем-то, разочарованы: Киев считает, что Запад недостаточно поддерживает его в стремлении обуздать российскую агрессию, а Москва по-прежнему пытается оказать максимальное давление на Киев, чтобы он выполнил политическую часть Минских соглашений. Европейские политики напряженно работают над выходом из тупика по политической части договоренностей, что подразумевает проведение региональных выборов в Донецке и Луганске под наблюдением ОБСЕ, а также отложенное в долгий ящик принятие Верховной радой поправок к конституции, предоставляющих особый статус Донбассу. Очевидно, что Порошенко считает принятие таких поправок политическим самоубийством.
По-видимому, раздраженная риторика, с которой Кремль выступил в августе 2016 года, должна была напугать Порошенко и заставить его пойти на дополнительные уступки за столом переговоров, а также активизировать усилия германского канцлера Ангелы Меркель и французского президента Франсуа Олланда как участников «нормандской четверки». Кроме того, Москва стремится помешать тому, чтобы США и ЕС увязали снятие антироссийских санкций с полным выполнением Минских соглашений. Периодически появляются достаточно неопределенные намеки на то, что некоторые ключевые политические игроки в Европе могли бы поощрить усилия по частичному выполнению Минских соглашений в форме частичного смягчения санкций.
Реформа украинских служб безопасности — процесс, который требует не только искоренения коррупции, но и выявления российских агентов,— продвигается, но медленно. За два года, с 2014-го по март 2016-го, около 15% сотрудников Службы безопасности Украины были уволены в результате люстрации — процесса проверки причастности должностных лиц к неправомерным действиям в период пребывания Януковича на посту президента. В ближайшее время все сотрудники и руководство Министерства обороны Украины должны пройти проверку на благонадежность, включая обязательную проверку на полиграфе.
За прошедшие два года украинская армия значительно усилилась, несмотря на то что еще не все проблемы решены. Один из наиболее острых вопросов — низкий уровень порядка и дисциплины как в регулярных частях, так и среди добровольческих формирований на линии фронта в Донбассе. Контрабанда и незаконная торговля оружием вдоль линии соприкосновения и в других районах Украины превратились в серьезную проблему. Кроме того, сохраняется напряженность между военным командованием в Киеве и добровольческими батальонами на линии фронта в Донбассе, которые занимают критическую позицию по отношению к киевскому политическому и военному руководству.
В разных регионах страны население все чаще сталкивается с проблемами в таких областях, как здравоохранение, образование и общественная безопасность. В начале 2016 года ухудшение положения в сфере социального обеспечения и обеспечения законности и правопорядка в районах, примыкающих к административной границе с Крымом, а также в Херсоне и Одессе потребовало вмешательства сил Национальной гвардии Украины. Реформа полиции идет с переменным успехом: реформа дорожно-патрульной службы принесла ощутимые результаты2, однако уровень преступности и распространения огнестрельного оружия в криминальной среде повышается. Развал системы охраны правопорядка в некоторых сельских районах (особенно в таких регионах, как Запорожье, Черновицкая область, Закарпатье и Волынь) набирает темпы. В ответ на это власти в Киеве начали применять жесткие меры в отношении преступных сообществ.
Сохраняющиеся экономические проблемы
На фоне признаков макроэкономической стабилизации экономические перспективы Украины выглядят более обнадеживающими. В сентябре 2016 года МВФ все же предоставил Украине транш на сумму $1 млрд в рамках кредитной программы на сумму $17,5 млрд, которая была приостановлена из-за украинских внутриполитических проблем. Всемирный банк прогнозировал 1%-ный экономический рост за 2016 год после 12%-ного падения ВВП в 2015 году. Консенсус-прогноз Министерства экономического развития и торговли Украины предполагает 2,9%-ный рост экономики в 2017-м. В то же время правительству предстоит решать тяжелейшие проблемы растущей бедности населения и осуществить уже давно востребованные структурные реформы в экономике.
Правительство Украины остается одним из самых коррумпированных в мире. Вновь созданные органы борьбы с коррупцией активно включились в работу, однако пока еще ни одна важная персона не стала объектом судебного преследования. Киев постоянно сотрясают новые разоблачения коррупционных действий, и на этом фоне усиливается борьба между Национальным антикоррупционным бюро Украины (НАБУ), прокуратурой и другими правоохранительными органами. Слабо проработанное введение новой системы предоставления государственными служащими деклараций о доходах в режиме онлайн вновь высветило проблему финансовой ответственности и прозрачности доходов и привело к новой отсрочке предоставления очередного транша МВФ. Эта система была окончательно утверждена 1 сентября 2016 года.
Между тем из-за окончания ценового бума на мировом сырьевом рынке произошла корректировка цен на многие из основных экспортных товаров — сталь, уголь и сельскохозяйственную продукцию. Правительство смогло несколько увеличить валютные резервы страны, продолжило наводить порядок в банковском секторе и уменьшило напряженность в финансовом секторе за счет частичной реструктуризации внешнего долга в конце 2015 года. Структура внешней торговли страны кардинально изменилась в результате снижения товарооборота с Россией и прочими странами Евразийского экономического союза и роста торговли со странами Евросоюза. Беспошлинная торговля с Евросоюзом стала реальностью весной 2014 года, однако «глубокое и всестороннее соглашение о свободной торговле» отнюдь не является панацеей от всех трудностей и невзгод, с которыми сталкивается украинская экономика. Секторы производства промышленных товаров и сырья, а также сельское хозяйство должны в ближайшей перспективе получить наибольшую выгоду от расширения доступа на европейский рынок.
Успехи Украины в энергетическом секторе выглядят весьма внушительно, однако не исключено, что этот позитивный процесс развернется в обратную сторону. Обстоятельства сложились благоприятным образом (резкий спад внутреннего спроса, перенасыщение мирового рынка и готовность партнеров из стран ЕС реэкспортировать российский газ), так что Украина отказалась от использования российского газового импорта, который очень долго был инструментом чрезмерного политического влияния Кремля, и приступила к реструктуризации «Нафтогаза» — национальной газовой компании, печально известной своими коррупционными схемами. Успех первоначального этапа внедрения новой системы корпоративного управления в «Нафтогазе» стал прямым результатом разумных мер давления и определения условий получения кредитов, сформулированных основными странами-донорами и международными финансовыми институтами.
Украина будет по-прежнему зависеть от поддержки Запада — и потому, что пока нет перспектив радикального улучшения отношений с Москвой, и потому, что Киеву нужна помощь в борьбе с глубоко укоренившейся коррупцией и «капитализмом для своих». В то же время неурегулированная ситуация в области безопасности на Востоке Украины, коррупция и высокая степень зависимости от экспорта сырьевых товаров будут ограничивать перспективы роста и приток прямых инвестиций из зарубежных стран. К сожалению, в такой ситуации недовольство избирателей будет увеличиваться, а позиции популистов укрепляться.
Запад и Украина: процесс отрезвления
В Киеве понимают, что интерес Запада к Украине ослабевает. И Вашингтон, и Брюссель переключили внимание на собственные внутренние проблемы — результаты голосования по вопросу выхода Великобритании из Евросоюза, кампанию по выборам президента США, миграционный кризис и целый ряд прочих актуальных вопросов. Выборы 2017 года в Германии и во Франции еще больше осложнят ситуацию. Западные ключевые политические игроки, безусловно, разочарованы беспорядочной и запутанной политикой Украины, бесстыдной коррупцией в верхних эшелонах власти и неспособностью украинских элит и политиков осуществить коренные реформы. К тому же у некоторых европейских политиков появилось ощущение, что украинское руководство все чаще действует по принципу «наша страна просто слишком большая, чтобы Запад допустил ее крах». Похоже, что для всех, кроме некоторых руководителей стран Запада и чиновников высшего звена, Украина остается на периферии внимания.
Что же будет дальше? Многое будет зависеть от того, захочет ли следующий президент США пересмотреть позицию Барака Обамы по российско-украинскому конфликту.
С марта 2014 года президент Обама неоднократно подчеркивал, что военный вариант решения конфликта не рассматривается. В апреле 2016 года Обама дал интервью главному редактору журнала «Атлантик» Джеффри Голдбергу, в котором он пояснил свое нежелание предоставить Украине летальные вооружения: «Украина, которая не является страной НАТО, будет уязвима пред лицом военного доминирования России, что бы мы ни делали», и также сказал, что «существуют способы сдерживания [России], но нужно очень четко и заранее понимать, за что стоит воевать, а за что — нет. Если кто-нибудь из вас, живущих в этом городе, готов заявить, что нам стоило бы рассмотреть вариант войны с Россией за Крым и Восточную Украину, то он должен откровенно сказать об этом и очень четко обосновать свою точку зрения».
В этом контексте говорить о том, что Запад часто недооценивает и не совсем правильно понимает стоящие перед Украиной проблемы, было бы чисто теоретической констатацией факта. Если известные европейские политики занимались анализом своих промахов в осуществлении программы «Восточное партнерство» в период предшествовавший вильнюсскому саммиту в ноябре 2013 года, то к сожалению, подобных дискуссий о допущенных ошибках и просчетах Запада в период после саммита не возникало. Такое обсуждение сейчас особенно актуально, поскольку Запад начинает новый этап, который, как предполагается, пройдет под знаком долгосрочной поддержки украинских реформ и содействия укреплению ее независимости и суверенитета.
Во-первых, необходимо откровенно заявить, что Запади принадлежит важная роль в побуждении Украины к продолжению и развитию реформ, а также признать, что фактические результаты никогда не будут оправдывать ожиданий. Огромная часть проблем страны вызвана неспособностью украинской элиты сохранять верность основополагающим принципам и нормам представительного демократического правления, сложившегося в современной Европе. Помощник госсекретаря США по европейским и евразийским делам Виктория Нуланд в марте 2016 года заявила: «Европейское будущее Украины ставят под удар не только внешние, но и внутренние силы».
В то же время западные политики зачастую чрезмерно увлекаются своими идеями и теряют чувство реальности. Еще в ноябре 2013 года, когда только начались демонстрации на Майдане, многие западные политики не обратили должного внимания на то обстоятельство, что основные общественные дебаты шли не только вокруг геополитической ориентации Украины, но и необходимости радикального изменения прогнившей политической системы. Аналогичным образом дебаты о создании зоны свободной торговли в 2012–2014 годах в основном сводились к поверхностному обсуждению возможных плюсов и минусов такого соглашения без практической и трезвой оценки серьезнейших вопросов управления страной, экономических проблем, фактического потенциала Украины и возможностей для бизнеса.
С начала 2014 года в центре внимания западной политики в отношении Украины были вопросы противодействия российской агрессии. Это вполне объяснимо и осмысленно, ведь именно Москва несет ответственность за первый после окончания Второй мировой войны случай территориального захвата в Европе и за поддержку необъявленной войны на Востоке Украины. Тогда, в начале кризиса, главной целью было предотвратить дальнейшую эскалацию конфликта, а не предъявить Киеву претензии в несовершенстве его политики в условиях сложной послереволюционной ситуации. По мере развития кризиса становилось все более очевидным, что у ведущих стран Запада не было желания вступать в прямую военную конфронтацию с Москвой. В результате Запад, как ни парадоксально это звучит, был слишком осторожен в определении степени давления как на Москву, так и на Киев.
Что касается Москвы, Запад решил использовать преимущественно экономические санкции и дипломатическую изоляцию, чтобы продемонстрировать Кремлю свое недовольство и воспрепятствовать дальнейшим посягательствам Москвы на суверенитет Украины. К сожалению, выбрав этот подход, западные страны не учли дополнительные факторы — устойчивую популярность Путина и всплеск русского национализма после аннексии Крыма. Путин использовал такие методы, как эскалация конфликта и тактическая внезапность, чтобы застать врасплох своих противников на Украине и в Европе. Политика западных стран оказалась беспомощной — не было эффективных инструментов противодействия путинской поддержке сепаратистов.
Западные лидеры проявили излишнюю самонадеянность, когда решили использовать экономические санкции для того, чтобы наказать Москву и дать «передышку» Киеву, чтобы он смог приступить к радикальным реформам. Было слишком наивно рассчитывать на реформистский потенциал правительства Порошенко. Западные лидеры, казалось, не учли основные уроки «оранжевой революции»: ориентированным на Запад политикам, исполненным благих намерений, было не по плечу справиться с вездесущей коррупцией и циничными элитами. Отсутствие быстрого прогресса в осуществлении реформ вселило в московских руководителей уверенность (возможно, ложную) в том, что они могут позволить себе спокойно сидеть и ждать, чем все это закончится. Кремль делает ставку на то, что Запад в конечном счете утратит интерес к происходящему на Украине, терпению украинского народа придет конец и он возмутится действиями правительства Порошенко. А пока Москва готова направлять своим ставленникам в Донбассе огромные партии военного снаряжения и оказывать им прямую поддержку.
Нынешний тупик в минском процессе постепенно привел к охлаждению отношений между Украиной и ее основными европейскими партнерами. Появились нежелательные для Киева сомнения в искренности заявлений правительства Порошенко о его приверженности идее сохранения территориальной целостности Украины. Хотя результаты опросов общественного мнения показывают, что большинство жителей Донбасса действительно за то, чтобы этот регион остался в составе Украины, ключевые политические фигуры в Киеве считают Донбасс пророссийским «троянским конем» и угрозой для нового политического порядка на Украине. На уровне практических действий Киев не проявляет особого энтузиазма к реинтеграции контролируемых им территорий Донбасса, которые подверглись разрушениям за годы конфликта и находятся в состоянии экономической отсталости. Пока руководители стран Запада не смогли оказать давление на Киев, чтобы он начал разрабатывать эффективный план восстановления территориальной целостности за рамками требований Минских соглашений. И хотя Москва, как представляется, не особо стремится «вливать» неограниченные ресурсы в Донбасс, вскоре может оказаться, что собрать воедино эти территории будет уже невозможно.
Трудно представить, каким образом можно разблокировать патовую ситуацию в минском процессе. Столкновения вдоль линии соприкосновения продолжаются, и это подпитывает недовольство и разочарование находящихся на передовой украинских офицеров среднего звена — они считают, что несут тяготы и лишения по вине некомпетентного и коррумпированного военного командования в Киеве. По данным Международной кризисной группы, региональное военное командование «решительно поддерживает предложение, выдвинутое рядом ведущих политиков, блокировать сепаратистские анклавы в обозримом будущем».
Очевидно и нежелание Москвы использовать Минские соглашения для разрешения конфликта. Кремль просто не хочет выводить тяжелое вооружение, восстанавливать контроль Украины над государственной границей или проводить под контролем ОБСЕ реальные выборы на территориях, удерживаемых сепаратистами. Если указанные действия не будут выполнены, Киев в свою очередь не начнет исполнять свои обязательства по Минским соглашениям. При этом не следует ждать, что Вашингтон будет оказывать серьезное давление на Киев, чтобы он принял пакет мероприятий по децентрализации. В какой-то момент Германия и Франция, как гаранты минского процесса, могут просто-напросто решить, что им надо признать свое поражение. Такой шаг может иметь далеко идущие последствия, особенно в свете наметившегося в Евросоюзе стремления ослабить увязку полного выполнения Минских соглашений с возможным снятием санкций.
Запад должен оставаться непреклонным в своем решении воспрепятствовать действиям России по дестабилизации Украины и не показывать, что к Киеву предъявляются более строгие стандарты и требования, чем к Москве. Несмотря на все очевидные недостатки, минский процесс — единственный дипломатический инструмент, который помогает избежать очередного выхода кризиса из-под контроля. Однако при этом минский процесс предоставляет крайне ограниченные возможности западным дипломатам, которые стремятся к установлению продолжительного режима прекращения огня, не говоря уже о менее масштабных инициативах, таких как мониторинг разведения воюющих сторон в горячих точках. Ситуацию еще больше осложняет отказ Москвы предоставить полный доступ наблюдателям миссии ОБСЕ ко всей зоне конфликта.
Поддержав безоговорочно правительство Украины после Майдана, Запад принял на себя чрезмерную ответственность за будущее развитие страны, и это требует очень мудрого и продуманного подхода. Западные партнеры играют важную закулисную роль, определяя, какие именно реформы должны стать приоритетными, они оказывают поддержку в военной области, предоставляют разведывательные сведения — все это помогает Киеву обеспечивать независимость, суверенитет и территориальную целостность.
Улучшение экономической ситуации на Украине парадоксальным образом облегчает задачу Запада обеспечить строгое соблюдение условий получения кредитов в рамках многосторонних и односторонних программ экономической помощи через МВФ, ЕС и прочие институты. Запад хотел бы, чтобы правительство Порошенко взяло на себя больше ответственности за многочисленные неудачи в области борьбы с коррупцией и установления правопорядка, но сделать это ему будет гораздо сложнее в ситуации серьезной экономической нестабильности.
Кроме того, не стоит забывать о таких факторах, как бедность населения и тяжелые социально-экономические условия: они могут подтолкнуть многих представителей политического истеблишмента к переходу на популистские позиции и сопротивлению предписанному МВФ курсу реформ и мерам строгой экономии. Координаторы западных программ помощи Украине должны будут уделить повышенное внимание влиянию этих программ на социально уязвимые слои населения. Дальнейший процесс поляризации украинского общества не может не привести к размыванию чрезвычайно хрупкой базы политической поддержки правительства страны.
К наиболее уязвимым и слабо проработанным направлениям реформ относятся борьба с коррупцией, установление верховенства права и создание независимой судебной системы. Один из главных уроков последних лет состоит в том, что наиболее успешные реформы были проведены на основе совершенно новых институтов, таких как Национальное антикоррупционное бюро Украины и транспортная полиция, а не там, где пытались спасти и улучшить существующие структуры. До тех пор пока не будут арестованы и осуждены некоторые из крупнейших фигурантов коррупционных схем, правящая элита будет считать, что может воровать и обходить закон в угоду своим корыстным интересам с полной безнаказанностью. Попытки подчинить НАБУ генеральному прокурору были глубоко обескураживающими. Страны Запада должны и впредь решительно поддерживать независимость НАБУ и практику расследования фактов коррупции в государственном секторе.
В конечном итоге проведение реформ и будущее украинской демократии в целом не могут зависеть от судьбы правительства Порошенко и отдельных политиков. Персонифицированный подход несет в себе угрозу — он может ограничить варианты для стратегии Запада и усилить авторитарные тенденции. Запад должен поддерживать постоянное информационное взаимодействие не только с основными членами команды Порошенко и его политическими союзниками, но и с оппозиционными партиями, региональными лидерами и широким кругом гражданских организаций. Консолидация власти, которая происходит сейчас, может восприниматься как неизбежное зло, однако попустительство ослаблению демократии на Украине никому не пойдет на пользу.
Михаил Минаков — политический аналитик и консультант. С 2001 года преподает в Киево-Могилянской академии, с 2011 года — главный редактор журнала «Идеология и политика». Он также участвует в проекте Фонда Карнеги за Международный Мир Ukraine Reform Monitor.
Примечания
1 Цель реформы судебной системы — сделать ее более независимой как от исполнительной, так и от законодательной власти. Однако в течение переходного периода, который продлится до 2019 года, осуществление надзора за ротацией судей, назначение членов юридических органов местного самоуправления и формирование нового Верховного суда будет зависеть от Порошенко. Кроме того, внесение изменений в конституцию и принятие нового закона о судоустройстве Украины создают определенные юридические препятствия для импичмента президента.
2 Создан на основе бывшей Партии регионов. – Прим.ред.
3 Организация новой дорожно-патрульной службы была внедрена еще в девяти украинских городах: Борисполь, Черкассы, Чернигов, Черновцы, Кременчуг, Полтава, Тернополь, Винница и Житомир.