Татьяна Становая — старший научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии. Наряду с этим она руководит аналитической фирмой R.Politik. Reality of Russian Politics.
Становая начинала работать в московском представительстве металлургической компании «Северсталь». В дальнейшем на протяжении 15 лет она руководила аналитическим департаментом Центра политических технологий — одного из первых и по сей день ведущих аналитических центров современной России. В 2018 году Татьяна Становая создала собственный проект — R.Politik, который занимается оперативным анализом политического процесса в России. В 2019 году она стала приглашенным экспертом Московского Центра Карнеги, с которым сотрудничала вплоть до его закрытия в апреле 2022 года.
В сферу научных интересов Татьяны Становой входят российские группы влияния, связи внутри элиты, формальные и неформальные механизмы принятия политических решений в стране.
Становая — автор множества публикаций в российских и зарубежных СМИ по вопросам внутренней и внешней политики России. Она комментирует российскую внутреннюю политику для таких изданий, как РБК, Ведомости, Коммерсант, The Washington Post, Foreign Policy, Figaro, Liberation, Politico, The Wall Street Journal, AFP, Reuters и др.
Новая реальность заставляет игроков адаптироваться к жизни в условиях незащищенности и непредсказуемости. По аналогии с диким капитализмом можно говорить о наступлении дикого путинизма, когда никто не знает, чего ждать завтра, и все — вне зависимости от должностей и званий — готовы к арестам в любой момент.
Главная проблема для Путина заключается в том, что ни у кого из западных лидеров, включая Трампа, нет такого плана прекращения войны, который был бы хотя бы отдаленно приемлем для России.
Обмен заключенными в нынешних условиях — это плод непримиримой вражды и практическое подтверждение ее ожесточенности. Он больше похож на раздел имущества разводящихся, чем на совместное предприятие ради общей цели.
Все принятые решения прямо говорят только об одном: Путин доволен текущей конфигурацией власти и использует смену правительства лишь для повышения эффективности того, что уже существует, но никак не для перемен
Новый, уже шестой срок Путина обещает быть политически самым трудным для нынешнего режима. Желание Кремля зацементировать консолидацию общества вокруг «спецоперации» через военную повестку и репрессии начнет утрачивать актуальность на фоне трудности или невозможности выполнения задачи добиться капитуляции Украины.
Каждый наделяется ответственностью за будущую «победу», а пространство даже для «нейтральности» схлопнулось. В оплату этих новых обременений Путин предложил ожидаемо деньги
Война с ее страшными последствиями вытолкнула Россию в глубокий идеологический клинч с Западом, поставила ее в режим экзистенциальной борьбы за выживание, отчуждение от цивилизованного мира, что делает разговор путинской России даже с консервативной Америкой крайне непростым
Война начинает диктовать Путину собственные правила. Президент и его окружение сами вынуждены встраиваться в новую военную реальность, когда-то ими же созданную, и подчиняться ей
Путин ждет, что Запад переосмыслит свою политику и начнет искать возможности для инклюзивного разговора. Сигнал о том, что Россия к такому разговору готова, был одной из главных задач пресс-конференции
И мятеж Пригожина, и антисемитские бунты на Северном Кавказе показывают, как российская власть, какой бы жесткой и устойчивой она ни казалась, оказывается робкой и колеблющейся, когда возникают любые не антипутинские беспорядки
