В прессе

Волатильность в экономике Китая нам только предстоит увидеть

Период волатильности в экономике Китая еще только предстоит, поскольку все фундаментальные проблемы последние 10 лет никак не решались, потому что была благоприятная внешняя конъюнктура. Когда все начинает расти, структурными реформами никто не хочет заниматься.

 Александр Габуев, Дмитрий Мазоренко
Автор
Vласть
 on 27 мая 2016 г.
Российская Федерация включила Фонд Карнеги за международный мир в список «нежелательных организаций». Если вы находитесь на территории России, пожалуйста, не размещайте публично ссылку на эту статью.

Источник: Vласть

Замедление роста экономики Китая стало одной из крупнейших проблем для многих развивающихся рынков. За сжатием взаимного товарооборота последовало и обрушение цен на сырьевые товары. Часть экспертов говорит об окончании болезненного периода изменений и постепенном восстановлении всех рынков, однако эти предположения могут быть слишком оптимистичными. Vласть поговорила с руководителем программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги Александром Габуевым, участвовавшем в Астанинском экономическом форуме, о глубине китайского кризиса, отсутствии стойкой политической воли для институциональных реформ и все еще вероятных рисках ухудшения обстановки в глобальной экономике.

Интервью было опубликовано в интернет-журнале Vласть

Некоторые эксперты в комментариях прессе стали говорить, что острый период волатильности в экономике Китая уже закончился. Как вы считаете, это действительно так или о конце пока еще не может быть и речи?

Мне кажется, что она еще только предстоит, поскольку все фундаментальные проблемы, о которых сами китайцы говорят последние 15 лет, прошедшие 10 лет никак не решались, потому что была благоприятная внешняя конъюнктура. Когда все начинает расти, в такой момент структурными реформами никто не хочет заниматься. Находитесь вы на пике сырьевой конъюнктуры или на витке инвестиционного и потребительского бума, инвесторы несут к вам деньги и у вас все хорошо. Но сейчас все проблемы начинают вылезать наружу. Вообще, падение темпов роста – это нормальная вещь, но вопрос в том, насколько в целом можно доверять китайской статистике. Одна из ключевых китайских проблем – это рост плохого долга, потому что весь этот инвестиционный цикл охватил те проекты, которые совершенно не окупаются и теперь висят токсичными активами на балансах банков, а точнее – хитро упрятаны за балансами и упакованы в те вещи, за которыми их как бы не видно. С другой стороны, понятно, что у страны есть социальные проблемы, потому что при таком населении нужно поддерживать занятость, ведь никто не отменял вековые традиции народных бунтов. И эти рабочие места нужно как-то генерировать. Часто их можно генерировать не за счет каких-то хороших, продуктивных проектов, а за счет строек, которые потом усугубляют проблемы. И сегодня горизонт планирования между решением долгосрочных проблем и тушением локальных пожаров, к сожалению, смещается в сторону последних. Ответы на многие нынешние вызовы прямо противоречат друг другу. Например, дорогой юань - это хорошо для развития внутреннего потребления. С другой стороны, у вас есть куча экспортоориентированных провинций, где кластерно сбиты производства, в духе наших моногородов. Они могут шить джинсы, делать ботинки или производить электронику, для которых дорогой юань это однозначно плохо. Поэтому китайские власти вынуждены заниматься микро регулированием и из-за этого меньше проблем не становится. Прошедший год вообще показал резкое снижение доверия к китайской бюрократии и в принципе понятно почему - их реакция на фондовый рынок, которая началась с безудержной денежной закачки и закончилась неумелыми движениями по решению проблем, взять то же изменение курсообразование юаня – все это подорвало веру в эффективность регуляторов. Очевидно, что чем больше шараханий мы увидим, тем более волатильными будут другие рынки. Не только фондовый.

Выходит, все те меры, о которых компартия Китая заявляла в конце прошлого года и начале этого, не возымели практически никакого эффекта?

Их просто никто не начал реально и системно осуществлять. План реформ, который был озвучен в 2013 году, он действительно подробный и по консенсус мнению большинства экономистов правилен для лечения поставленного диагноза. Рецепт один – больше рынка, больше конкуренции, снижение доли государства, повышение эффективности государства, которое вместо собственника должно становиться регулятором. Это очень правильные слова, но имплементация близка к нулю. Почему? Потому что Си Цзиньпин тогда же начал антикоррупционную программу, и теперь бюрократия парализована из-за поменявшихся правил игры, из-за того, что брать на себя ответственность сейчас очень страшно, поэтому лучше ничего не делать. Плюс консенсус, который породил нынешнюю элиту и конфигурацию руководства на съезде 2015 года, привел к власти в экономическом блоке Ли Кэцяна, часть выходцев из Госплана и государственной комиссии по реформам и развитию - очевидно не самых качественных управленцев. Не знаю, удастся ли поменять их на новом съезде в 2017 году, но если нет, проблемы явно будут нарастать.

Насколько я понимаю, Китай сейчас замер в этом хаосе и просто плывет по течению.

Там идет постоянное микроманеврирование. Правая рука не знает, что делает левая. Левая иногда делает правильные вещи, а иногда в корне наоборот. В Казахстане и России много похожих элементов. В России говорят про структурные реформы, и у нас есть множество программ - от программы Грефа, до стратегии 2020, нужна лишь политическая воля. В Китае тоже есть все необходимые программы, о них часто заявляли с высоких трибун. Но ничего до сих пор не делалось. Да, сейчас политическая воля созревает, но инструмент, способствующий этому – жесткая консолидация власти в руках Си Цзиньпина, что имеет обратный эффект. Она парализует общий процесс принятия решений у бюрократии и элиты...

Полный текст интервью

Фонд Карнеги за Международный Мир как организация не выступает с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды автора, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.