Январские цифры по исполнению российского бюджета выглядят настолько тревожно, что породили волну разговоров о скором коллапсе экономики. Дефицит по итогам первого месяца бьет все рекорды — 1,8 трлн рублей. По сравнению с январем прошлого года, когда профицит был в 125 млрд рублей, расходы выросли на 58%, а доходы, наоборот, упали больше чем на треть.
Однако хоронить российскую экономику на основе данных одного месяца рано. Несмотря на санкции, у Кремля остается достаточно возможностей экспортировать углеводороды, а экономическая жизнь в стране постепенно восстанавливается. Дефицит по осени считают, и большие траты в январе могут позволить сэкономить в следующие месяцы. Все это не значит, что российская экономика полностью адаптировалась и перестала замечать санкции, просто эффект от них более растянут во времени.
Бумажные причины
Минфин приводит несколько причин того, почему январские доходы российского бюджета в этом году упали аж на 35%. Нефтегазовые поступления сократились до 426 млрд рублей (минимум с 2020 года) из-за снижения цены на нефть Urals ($49 за баррель в январе, на 40% дешевле Brent, а бюджет сверстан в расчете на $70) и сокращения экспорта газа. Но пока у правительства есть способы закрыть возникающие разрывы: привлечь займы и использовать средства Фонда национального благосостояния.
Ненефтегазовые доходы тоже снизились — на 28%, до 931 млрд рублей. Самый серьезный спад — в поступлениях от внутреннего НДС и налога на прибыль. Но это сокращение во многом существует только на бумаге и связано с изменениями в администрировании этих налогов. В апреле 2022 года Россия перешла на ускоренный возврат возмещений по НДС, а с 1 января этого года почти все налоги и сборы стали перечислять одним платежом 28-го числа каждого месяца.
Расходы бюджета выросли на рекордные 58,7%, до 3,1 трлн рублей. Это связано с авансированием контрактов: госзакупки выросли по сравнению с прошлым годом в пять раз — с 249 млрд до 1,3 трлн рублей. Раньше внутригодовая динамика расходов была другой, потому что Минфин постепенно доводил деньги до министерств и ведомств — главных распорядителей бюджетных средств, которые и производили траты. Их скорость нарастала с января, а пик приходится на четвертый квартал. Например, в прошлом году на последний квартал пришлось более трети всех расходов. Минфин критиковали за такие неравномерные расходы — и Счетная палата, и даже президент Путин.
В январе этого года Минфин наконец учел критику и попробовал переломить традицию. Сразу 11% от запланированных на год расходов были профинансированы уже в январе и осели на счетах юридических лиц. Если же исключить госзакупки, то траты бюджета увеличились незначительно — всего на 6%. Если значительная часть авансов уже выплачена в начале года, то есть основания полагать, что остальные расходы в течение года пойдут более равномерно.
Пушки вместо масла
Точно неизвестно, на что именно так резко выросли расходы казны в январе. Но можно предположить, что авансы связаны прежде всего с тратами на оборону и безопасность (около 9,5 трлн рублей в бюджете 2023 года), а также с восстановлением разрушенной инфраструктуры в российских регионах и освоением аннексированных территорий. В конце января на встрече с правительством Путин требовал на них не экономить.
Украинские чиновники предупреждали, что Россия в ближайшие недели готовит масштабное наступление. Но если это так, то расходы на него должны были быть произведены еще в 2022 году.
По открытым источникам сложно отследить, как именно тратятся деньги. Минфин с весны перестал публиковать бюджетную роспись и расходы бюджета по направлениям. В целом за 2023 год планируется потратить 29 трлн рублей. Но судя по прошлому году, когда в декабре возникло аж 2 трлн рублей дополнительных расходов, в этом году правительство вряд ли удержится в утвержденных рамках.
Впрочем, гадать, каким будет дефицит бюджета по итогам года на основании данных только за первый месяц, не имеет смысла. Например, еще в сентябре 2022-го власти и аналитики ждали, что дефицит российского бюджета не превысит 1,5 трлн рублей, но потом случились декабрьские траты.
Пока в бюджетных планах на этот год дыра в 2% ВВП. Уже сейчас есть большие сомнения, что все получится исполнить так, как было запланировано. Но в любом случае имеющиеся резервы в сочетании с займами позволят России финансировать бюджетный дефицит еще как минимум пару лет.
Даже если дойдет до резкого бюджетного шока, военным и социальным расходам (в сумме около 17 трлн рублей) ничего не грозит. Они относятся к «защищенным тратам», которые подлежат сокращению в последнюю очередь. Предельные лимиты «защищенных» расходов планируются исходя из того, сколько доходов казна может собрать вне зависимости от сырьевой конъюнктуры. В 2023 году это примерно 11,5% ВВП (17 трлн рублей).
Социальная часть — зарплаты бюджетникам, пенсии, медикаменты — полностью защищена от сокращений законом, а в военной части закон запрещает экономить только на закупках вооружений и военной техники. Но на практике все расходы на оборону и безопасность защищены «понятийно» — даже прижимистый Минфин не торопится предлагать их к сокращению.
Туманный 2023-й
Российская экономика входит в 2023 год более сильной, чем ожидалось ранее. Это стало возможным благодаря стабильной работе банковской системы, высоким ценам на нефть и газ в первом полугодии 2022 года, а также быстрой переориентации энергопоставок на азиатские рынки. Приток валюты из-за благоприятной конъюнктуры на энергетических рынках в сочетании с отсутствием необходимости занимать позволили властям избежать сокращения расходов.
Однако в 2023 году части этих факторов уже не будет. Например, существенно изменилась ситуация на энергетических рынках: ценовых рекордов в 2023 году не предвидится, Запад ввел эмбарго на поставки нефти и нефтепродуктов из России, экспорт трубопроводного газа на минимумах. Внутри страны неопределенность давит на потребительский спрос. В некоторых отраслях опережающими темпами растут зарплаты, но потребление, несмотря на всплески, пока не выглядит уверенным и адаптировавшимся к новой структуре рынка.
Нельзя исключать и новые санкционные риски. Большая часть возможных ограничений уже введена, но некоторые санкции, вроде эмбарго на поставку нефтепродуктов, еще не нашли отражения в статистике. Кроме того, пока России удается получать чипы и технологическую продукцию с помощью прокси-фирм через Турцию и Китай. Сохранение этих потоков будет зависеть от того, как западные страны будут применять меры экспортного контроля.
Никуда не делись и внешнеэкономические риски, способные подкосить экспортную выручку. Произошедшая еще в пандемию фрагментация рынков только усилилась из-за санкций; трансакции в резервных валютах все еще затруднены, хотя бизнес все больше пользуется альтернативными. Впрочем, и здесь могут возникнуть проблемы, например, если экспортеры будут переходить на альтернативные валюты быстрее импортеров. Раньше такие колебания сглаживались потоками капитала, а теперь этой возможности нет из-за закрытого капитального счета.
Подстройка российской экономики к новым реалиям продолжается. Сокращение экспортных доходов и восстановление импорта будут давить на курс рубля. Регрессивное импортозамещение по-прежнему остается наиболее вероятной перспективой для российской экономики: утраченные импортные компоненты будут замещать менее продвинутыми аналогами (так поступили около двух третей предприятий в части машин и оборудования). Санкционная удавка затягивается медленно, но верно.
