В марте в Таджикистане почти незамеченными прошли парламентские выборы. Традиционно победу одержала пропрезидентская Народно-демократическая партия, и, казалось бы, в этом не было ничего неожиданного. Однако дело было не столько в результатах голосования, сколько в том, что президент страны Эмомали Рахмон воспользовался этими выборами, чтобы сделать еще один шаг к передаче власти своему сыну Рустаму.
Почти во всех партиях сменилось руководство: на место опытных политиков пришли молодые кадры — ровесники будущего преемника. Кадровые перестановки затронули и силовиков, которые годами помогали Рахмону не только бороться с оппонентами режима, но и устранять лояльных, но ставших неудобными партийных функционеров.
Учитывая, что Рахмон стремится подготовить максимально благоприятные условия для передачи власти сыну, чистки, вероятно, продолжатся, пока не будут устранены все потенциальные угрозы. Однако сколько это продлится и как долго Рахмон будет откладывать транзит — неизвестно.
При этом какие бы меры он ни предпринимал для защиты преемника, нет никаких гарантий, что тот сможет удержать власть. В таджикской политической системе накопилось слишком много противоречий, а подготовка Рахмона к передаче власти только усугубляет многие из них.
К транзиту через репрессии
Почти все политические события в Таджикистане последних лет — выборы, кадровые перестановки, борьба с влиятельными политиками и остатками оппозиции, давление на журналистов — связаны с подготовкой к транзиту власти. То, что этот процесс идет, подтверждают все более частые появления сына Рахмона, Рустама Эмомали, на публике.
Если раньше, несмотря на его пост председателя Сената — второго человека в стране, мало кто слышал голос наследника, а редкие выступления в СМИ за него зачитывали журналисты, то теперь он выступает сам. Оценить его ораторские способности жители страны смогли в новогоднюю ночь, когда впервые в истории с праздничным обращением к нации выступил не Рахмон, а его сын Рустам.
Во всех политических институтах — партиях, судах, силовых структурах — проходят кадровые перестановки: авторитетных соратников Рахмона заменяют молодые кадры. По всей видимости, это делается, чтобы не затмевать пока еще неопытного преемника, который в обозримом будущем должен стать президентом и работать уже с новой командой.
Парламентские выборы, несмотря на их предсказуемость и рутинность, также были использованы для подготовки к смене власти. Практически во всех партиях, прошедших в парламент, включая пропрезидентскую Народно-демократическую партию Таджикистана, обновился депутатский состав и сменилось руководство. Вместо опытных политиков, работавших с Рахмоном с 1990-х годов, пришли почти ровесники Рустама.
Так, зампреда правящей партии, влиятельного функционера Абдуджаббора Азизи сменил на этом посту Маликшо Неъматзода — бывший дипломат без опыта работы во внутренней политике. Также в отставку отправили главного идеолога правящей партии Саидмурода Фаттохзоду, известного политика с большим стажем. Эти перестановки должны поменять таджикский парламент так, чтобы следующий президент не смотрелся на его фоне неопытным юнцом.
Руководство сменилось и в других партиях, причем в некоторых случаях — под силовым давлением власти. Например, летом 2024 года власти заявили о том, что предотвратили попытку госпереворота, что, по всей видимости, было инсценировкой, позволившей обвинить в причастности к нему неугодных лидеров партий, влиятельных политиков и даже их родственников.
Организатором мятежа объявили лидера Демократической партии Саидджафара Усмонзоду — давнего партийного функционера и соратника Рахмона. Его партия занимала несколько мест в парламенте и исполняла роль декоративной оппозиции. Изредка Усмонзода позволял себе критиковать правительство по социальным вопросам. Тем не менее в рамках подготовки к транзиту арестовать решили даже его.
Вместе с Усмонзодой в деле фигурируют первый зампред Демпартии и бывший журналист Ахмадшох Комилзода, а также зампред непарламентской Социал-демократической партии Шокирджон Хакимов — один из немногих оставшихся в стране критиков режима.
В участии в заговоре обвинили не только действующих политиков, но и бывших высокопоставленных чиновников, давно отошедших от дел. Среди них — экс-глава МИД Хамрохон Зарифи, бывший председатель Верховного Совета Акбаршо Искандаров и другие. Все эти люди давно ушли из политики, и непонятно, зачем им было бы свергать Рахмона. Единственное, что объединяет всех арестованных, — их влияние в обществе. Многие из них участвовали в гражданской войне и, как и Рахмон, стояли у истоков создания таджикской государственности.
Следствие так и не представило каких-либо подробностей обвинений, дело засекретили, а суд проходил в закрытом режиме. В итоге всего за пару недель до начала парламентской кампании всех подозреваемых приговорили к длинным тюремным срокам — от 17 до 27 лет. Даже по меркам авторитарного Таджикистана этот вердикт выглядел неожиданно жестоким.
Таджикские власти оказались готовы пристегнуть к делу о попытке госпереворота всех подряд, вплоть до 32-летней журналистки Рухшоны Хакимовой. Ее обвинили в госизмене и приговорили к восьми годам тюрьмы; материалы дела засекретили. Смягчающим обстоятельством не стало даже то, что у нее двое маленьких детей, младший из которых все еще на грудном вскармливании.
До ареста журналистка с коллегами изучала влияние Китая на Таджикистан, но в госизмене обвинили только ее. По всей видимости, дело было в том, что она — племянница Шокирджона Хакимова, того самого критика режима и зампреда Социал-демократической партии, которого в итоге приговорили к 18 годам тюрьмы. То есть Рухшона стала показательной жертвой, чтобы дать понять остаткам независимых журналистов и активистов в стране: любая критика властей теперь чревата тюрьмой не только для них, но и для их близких.
Чистки среди своих
Зачистив партийные ряды, Рахмон взялся за перестановки в силовых структурах — тоже в рамках подготовки к транзиту. Конечно, кадровые ротации проводились и раньше, но никогда прежде президент не снимал почти всю верхушку силовых структур разом, как это произошло в январе этого года.
Должностей лишились даже особо приближенные к нему силовики, которым он, казалось, всегда доверял. Например, пост министра обороны покинул Шерали Мирзо, который занимал его в течение 12 лет. В отставку был отправлен и глава Комитета по чрезвычайным ситуациям, давний соратник президента Рустам Назарзода. На их места пришли более молодые кадры.
Неожиданным стало и то, что чистки затронули родственников Рахмона — в частности, главу Службы связи Бега Сабура и генпрокурора, однофамильца президента, Юсуфа Рахмона. Их сыновья женаты на дочерях Рахмона, что многие годы считалось гарантией их неприкосновенности. Если отставка Сабурова, который был замешан в многочисленных коррупционных скандалах, мошенничестве и даже драках, подрывающих репутацию семьи Рахмона, еще объяснима, то увольнение Юсуфа Рахмона, ставшего в последние годы одним из главных советников президента, вызвало недоумение.
Юсуф Рахмон занял пост генпрокурора 10 лет назад и за это время значительно усилил роль прокуратуры, которая раньше занималась в основном хозяйственными спорами и административными правонарушениями. При нем ведомство активно включилось в борьбу с коррупцией, наркотрафиком и даже с оппонентами режима. Например, в 2022 году он сыграл ключевую роль в подавлении протестов в Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана, которые вспыхнули из-за недовольства местных жителей действиями чиновников. Президент в отместку решил силой зачистить регион, и генпрокурор Юсуф Рахмон охотно поддержал его в этом.
Именно генпрокуратура расследовала громкое дело о попытке госпереворота, хотя вопросы, связанные с угрозами режиму, обычно входят в компетенцию Государственного комитета национальной безопасности. Но вскоре, отправив за решетку старую гвардию рахмоновских соратников, влиятельный генпрокурор сам потерял должность — его перевели на куда менее влиятельный пост секретаря Совбеза.
Возможно, свою роль в неожиданной отставке сыграло то, что сын Юсуфа Рахмона недавно развелся с дочерью Рахмона-президента, что подорвало доверие. Но в любом случае возросшая подозрительность лидера Таджикистана ко всем, кто хотя бы теоретически может угрожать его преемнику, только добавляет проблем режиму, создавая атмосферу недоверия и провоцируя конфликты даже в ближайшем окружении президента. Старая гвардия чиновников понимает, что президент постепенно от них избавляется, и готова биться с новичками, чтобы сохранить свои позиции.
В результате тотальная зачистка всех сфер власти перед транзитом лишь создает почву для новых конфликтов и борьбы за влияние. Затянувшееся ожидание смены власти и неопределенность подрывают терпение даже лояльных чиновников. Многие начинают сомневаться, что Рахмон действительно передаст власть сыну. А если смена власти не состоится при его жизни, его внезапный уход может сделать наследственный транзит невозможным. Внутренние конфликты слишком глубоки, а Рустам едва ли может сравниться с отцом по авторитету и способности удержать страну под контролем.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
