Пока Путин относительно силен и способен удерживать баланс между группами влияния, Пригожин безопасен. Но малейшее ослабление может спровоцировать Пригожина бросить вызов власти — пусть поначалу не напрямую Путину
Главный итог югославской войны сводится к тому, что самая развитая страна Восточной Европы за несколько лет превратилась в глухие задворки. Конечно, Россия и Украина — это гораздо более масштабные государства, но вряд ли одного этого отличия от Югославии будет достаточно, чтобы не повторить ее послевоенную судьбу
Россия не собирается покидать Сирию, которую рассматривает как важное достижение прошлых лет и дополнительный козырь для возможного диалога или торга с самыми разными партнерами — от региональных держав Ближнего Востока до Запада. Однако Москва все меньше готова вмешиваться во внутренние процессы в арабской республике — как военными силами, так и финансово
Экономический детерминизм подталкивает к однозначному выводу: денежная зависимость граждан от государства ведет к политической зависимости. Однако психологические мотивы покорности, групповой нарциссизм, самоидентификация себя с лидером-автократом, конформистская агрессивность, патерналистские установки имеют самостоятельное значение
Надежды российских чиновников, что Китай поможет Москве обходить санкции, не оправдались. Китай к ним не присоединяется, но аккуратно следует введенным запретам. При этом экономическая зависимость России от Китая будет только нарастать. А значит, в своем «развороте на Восток» Кремлю придется учитывать геоэкономические интересы Китая подчас в ущерб собственным планам
Россияне смотрят на Украину сквозь остановленное время — без нас и после нас здесь не было бы и нет ничего — и этим обосновывают свое право на захват и разрушение
Патриарх Кирилл не думает о том, в какое положение ставит все православные структуры, входящие в РПЦ, но находящиеся вне российской юрисдикции, — епископов, священников, миллионы прихожан, в том числе жертв этой войны
Если «партия мира» не появляется естественным путем, то Москва, похоже, готова создать ее искусственно, чтобы вести переговоры о мире вместо Зеленского с Медведчуком — фактически с самими собой. Впрочем, у активизации Медведчука есть и более тревожный подтекст возможной подготовки нового крупного наступления, в обозе которого поедет и новоявленный миротворец
Раньше амбициозные представители российской элиты гонялись за карьерным ростом, учась в губернаторских школах и сражаясь в конкурсе «Лидеры России». Сейчас таким «модным мероприятием» становится война, а те, кто не спешит радикализироваться, все чаще будут оказываться на обочине
Кремль был бы не прочь повысить градус воинственности, но для него гораздо важнее, чтобы обыватель не почувствовал, что от него — от каждого — теперь что-то зависит. Отсюда эта странная попытка втиснуть ненормальное (войну) в контекст нормальности
