IMGXYZ9127IMGZYX 2011 году мы стали свидетелями перемен поистине исторического масштаба. Этот год вместил в себя такие события, как волнения в арабском мире, кризис евро, катастрофа на АЭС в Японии, убийство Усамы бен Ладена, непредвиденная реакция общества на недавние парламентские выборы в России. Неудивительно, что всё это, а также дальнейшее развитие этих событий в будущем — 2012-м — году вызывает много вопросов, пока остающихся без ответа.
В данном интервью Джессика Т. Мэтьюз оценивает произошедшее за последние 12 месяцев и прогнозирует развитие событий в новом году. По ее мнению, главной темой 2011 года стали неожиданные и динамичные перемены, и в 2012 году эта тенденция, скорее всего, сохранится.
- Чем запомнится 2011 год?
- Какие проблемы глобального масштаба определят развитие событий в 2012 году?
- Продолжится ли процесс «пробуждения» в арабском мире?
- Угрожает ли кризис евро росту мировой экономики в будущем году? Можно ли сказать, что дни единой европейской валюты сочтены?
- Как президентские выборы в США повлияют на американскую внешнюю политику?
- Отразится ли смена руководства в Китае на внешнеполитической концепции этой страны? Каково будет значение этого события в плане соотношения сил в Азии?
- Каковы последствия вывода американских войск для Ирака и всего региона? Какое воздействие окажет окончание иракской войны на американское влияние на Ближнем Востоке?
- Как международное сообщество будет реагировать на растущие опасения в связи с ядерными амбициями Ирана?
- Что предвещает 2012 год с точки зрения хода войны в Афганистане и стабильности в Пакистане?
- Какое значение имеет смерть северокорейского лидера Ким Чен Ира?
- Станет ли 2012-й еще одним годом упущенных возможностей в борьбе мирового сообщества с изменением климата?
Чем запомнится 2011 год?
Несомненно, 2011 год запомнится как год «пробуждения» арабского мира, и возможно — пока этого нельзя сказать точно — также политического пробуждения в России.
Единственное событие, которое можно сравнить по масштабу с «пробуждением» арабов, — это кризис евро. Если еврозона или Европейский союз распадутся, по историческому значению эти события не уступят тому, что случилось на Ближнем Востоке.
Убийство Усамы бен Ладена и даже разрушительное землетрясение, цунами и последовавший за этим ядерный кризис в Японии нельзя считать событиями того же уровня с точки зрения исторической перспективы. Однако авария на АЭС «Фукусима» поставила под вопрос само возрождение атомной энергетики. Придется ли миру из-за глобального потепления все же повернуться лицом к «мирному атому», позволяющему вырабатывать электроэнергию без выбросов двуокиси углерода в атмосферу, — пока говорить рано. Но катастрофа на «Фукусиме» стала событием огромного значения не только для Японии, но и для всего мира — в частности, такое крупное государство, как Германия, решило постепенно отказаться от использования ядерной энергии; другие страны замедляют реализацию планов по развитию атомной энергетики. Последнее, пожалуй, можно воспринять позитивно, особенно применительно к Китаю и Индии, где атомную энергетику намеревались развивать необычайно быстрыми темпами. Замедление этих темпов усилит вероятность того, что это развитие будет безопасным.
Одним словом, 2011-й стал годом больших неожиданностей. Происходили события, которые еще за две недели до их начала не мог предсказать никто. Лейтмотивом года стали сюрпризы, и в 2012 году нам стоит готовиться к новым неожиданностям.
Какие проблемы глобального масштаба определят развитие событий в 2012 году?
2012-й должен стать еще одним годом исторического значения. Прежде всего следить стоит за «квартетом» проблемных стран Ближнего Востока — Египтом, Ираком, Сирией и Ираном.
В Египте идет выборный процесс; отдадут ли военные власть, которую они взяли в свои руки после смещения Мубарака, — неясно. Беспорядки, свидетелями которых мы стали в последние дни и недели, можно считать предвестниками того, что произойдет, когда новый парламент будет в конец концов избран. И эти сигналы не выглядят обнадеживающими.
В Ираке через считанные минуты после окончания войны и вывода американских войск премьер Нури Камаль аль-Малики предпринял ошеломившие всех шаги против лидеров суннитской общины. И это произошло сразу после того, как последний американский солдат покинул территорию страны! О возможном распаде Ирака говорить пока рано, но я нисколько не удивлюсь, если ситуация в этой стране сильно ухудшится.
К концу будущего года Башар Асад уже станет бывшим президентом, а нынешний правящий режим в Сирии рухнет. Неясно, однако, каков будит характер этого крушения, с каким уровнем насилия оно будет сопряжено, сколько жизней оно унесет. Сможет ли международное сообщество сыграть конструктивную роль в этом процессе, вмешается ли в ситуацию Лига арабских государств, как это произошло в Ливии, проявит ли она себя более активной организацией, чем до сих пор? События в Сирии чреваты далеко идущими последствиями как минимум для Ливана, Ирана, Израиля и Турции.
В том, что касается Ирана, мы вступаем в особенно опасный период. По последним разведданным, Тегеран планирует наращивать масштаб работ по обогащению урана на подземном объекте близ Кума. В Израиле идут споры о том, не следует ли нанести по этому объекту удар до того, как он полностью войдет в строй. Политические последствия такого развития событий для администрации США в год выборов будут просто ужасны. Эту войну Израиль может начать, но не сможет закончить. Тем временем кандидаты от Республиканской партии соревнуются друг с другом в воинственности заявлений в адрес Ирана. США могут быть вовлечены в военную акцию, которая спровоцирует резкий рост цен на нефть и, по всей вероятности, приведет к вспышке шиитского терроризма.
Если говорить о других проблемах, то кризис евро способен ввергнуть мир в экономическую рецессию. Можно ли преодолеть этот кризис, сохранится ли еврозона — на эти вопросы ответов пока нет.
Сохраняется и проблема Афганистана — Пакистана. В Пакистане ситуация превращается из плохой в просто ужасающую. Растет напряженность между армией, пользующейся в стране большим влиянием, и гражданским правительством, поэтому нетрудно предположить, что в 2012 году в Пакистане может произойти военный переворот, и еще одна эпоха гражданского правления будет закончена. Все это осложняется войной в Афганистане, где дела идут плохо. Этот конфликт длится уже десять лет, но наибольшие потери натовский контингент понес именно в последнее время — в 2010-2011 годах.
В самой Америке, с учетом того, что минувшим летом члены так называемого «сверхкомитета» так и не смогли договориться о способах снижения бюджетного дефицита, реальную озабоченность вызывает характер грядущих бюджетных сокращений. Особенно опасным было бы радикальное, всеобъемлющее урезание бюджетных расходов без учета потребностей, диктуемых внешней стратегической обстановкой. В то же время попытки обойти решение об автоматических сокращениях в 2013 году лишь подчеркивают неспособность Америки навести порядок в государственных финансах — и это в период, когда многие другие страны решают куда более сложные проблемы. Раскол и непримиримость, царящие на нашей политической арене, сильно отражаются на представлениях других стран о влиянии и могуществе США — и, естественно, на их готовности следовать примеру Америки. Издержки, с которыми это сопряжено, сложно выявить и просчитать, но они, несомненно, значительны.
Наконец, развитие событий на будущих президентских выборах в России сегодня утратило однозначность и предопределенность. Ситуация с недавними парламентскими выборами позволяет предположить, что сформировавшийся в стране средний класс и молодое поколение россиян готовы выпрямиться во весь рост и сказать «хватит». В ходе уличных акций протеста, продолжавшихся весь декабрь, оппоненты власти, по сути, заявили: «Мы хотим влиять на управление страной, мы требуем, чтобы нас воспринимали всерьез, мы не желаем еще двенадцати “путинских лет”». Прежний «общественный договор» между государством и народом, возможно, уже становится неприемлемым для значительной части населения. Если ситуация будет развиваться по этому сценарию, мы не знаем, как отреагирует на нее Владимир Путин, — и я убеждена, что он сам не знает, как на нее реагировать. Резкое ослабление легитимности Путина, даже в случае его переизбрания, неизбежно окажет большое влияние на внешнюю политику России.
Таковы лишь некоторые предварительные соображения о том, что принесет миру 2012 год.
Продолжится ли процесс «пробуждения» в арабском мире?
Да, продолжится. 2012-й станет годом потрясений, но ничего неожиданного в этом нет. Название «арабская весна» ошибочно. Речь идет о переменах, которые продлятся не несколько месяцев и даже не год. 2011-й можно скорее назвать началом периода глубоких преобразований в арабском мире, которые займут десяток, а то и несколько десятков лет.
Именно так следует воспринимать «пробуждение» в арабском мире, и было бы неверно думать, что одни выборы в одной стране — это переломный момент, после которого пути назад уже не будет. Один из примеров такого образа мысли — вся эта истерия вокруг возможного прихода исламистов к власти в Египте. На самом деле демократия со временем, скорее всего, окажет умеряющее воздействие на исламистов, поскольку пребывание у власти предъявляет куда больше требований, чем деятельность в оппозиции. Первые выборы — не конец, а только начало пути.
Однако будущий год станет трудным временем для новых правительств, поскольку перед ними стоит сложнейшая задача добиться прогресса в развитии экономики. По всему региону люди требуют улучшения своего экономического положения, но в нынешнем контексте трудно представить себе, как власти смогут эти требования выполнить.
Угрожает ли кризис евро росту мировой экономики в будущем году? Можно ли сказать, что дни единой европейской валюты сочтены?
Мы часто забываем, что в экономическом плане Евросоюз — более крупное образование, чем США. Происходящее в Европе оборачивается гигантскими последствиями для мировой экономики, однако масштаб этого воздействия будет определяться характером изменений в еврозоне — случится ли ее внезапный распад или она найдет способ постепенного выхода из кризиса.
ЕС, похоже, полон решимости сделать всё для спасения евро. Проблема заключается в том, что принятие необходимых для этого мер требует от правительства каждой из стран-участниц огромной политической воли. Чтобы политические силы внутри страны санкционировали их действия, лидерам приходится ждать, пока экономика страны не окажется на краю пропасти. На каждом этапе политический процесс можно продвинуть лишь на шаг вперед — когда иного выхода, кроме как действовать, просто нет. И эта схема повторяется раз за разом.
Беда в том, что из-за этого цена спасения евро постоянно повышается. Европейцы оказываются не в состоянии упредить ситуацию на рынках. Если бы лидеры стран ЕС пошли на те решения, что они приняли в декабре, на восемь месяцев раньше, это позволило бы завоевать доверие рынков и остановить скольжение по наклонной плоскости. Но тогда это было невозможно по политическим причинам. А когда мировая экономика балансирует на самом краю пропасти, двигаться вперед нелегко.
К сожалению, альтернативное развитие событий представить себе трудно. Связь между политикой и экономикой и дальше будет приносить свои ужасные плоды: необходимые шаги не получат поддержки на внутриполитической арене, пока экономика страны не окажется на грани коллапса.
Пока что мы видим твердую решимость сохранить евро, но возникает вопрос: когда свое воздействие начнет оказывать усталость? Более того, рынки не позволят продолжать этот «танец» до бесконечности. Так или иначе, момент истины наступит в будущем году. Однако экономическое оздоровление затянется на много лет.
Как президентские выборы в США повлияют на американскую внешнюю политику?
Внутриполитические процессы в США с наибольшей очевидностью повлияют на внешнеполитический курс страны по трем направлениям. Первое из них — китайское. В США давно уже наблюдается тенденция, в рамках которой партия, потерявшая власть, — неважно, демократы или республиканцы — резко критикует партию, стоящую у власти, за «мягкотелость» по отношению к Китаю.
Будущий год не станет исключением. В самом Китае тоже произойдет смена руководства. Выборы пройдут и на Тайване, и если нынешнее правительство, выступающее за сближение с Пекином, потеряет власть, то существует вероятность резкого роста напряженности по обе стороны Тайваньского пролива, что приведет к дестабилизации обстановки во всем регионе. При этом, как бы ни разворачивались события, в адрес администрации США будут звучать громкие требования ужесточить позицию в отношении Китая способами, на которые она в ином случае не пошла бы. Более того, недавние заявления президента Обамы о «развороте» США в сторону Азии, вероятно, представляют собой упреждающий ход во избежание таких нападок.
Следующее направление — отношения с Израилем. Президент Обама подвергнется сильнейшему давлению: от него будут требовать доказать делом, что к Израилю он относится не хуже, чем к палестинцам, — и это при том, что нынешнее израильское правительство, мягко говоря, трудно назвать конструктивной силой в рамках мирного процесса. С учетом продолжающегося строительства поселений и постоянно звучащих в Тель-Авиве призывов к военной акции против Ирана этот вопрос может стать серьезнейшей проблемой для администрации США.
Третье направление, которое может стать предметом повышенного внимания в ходе предвыборной кампании, — соревнование в жесткости заявлений по Ирану. На самом деле миру, возможно, в конечном итоге придется смириться с наличием у Тегерана потенциала для производства ядерного оружия — когда он сможет создать бомбу, как говорится, «одним поворотом отвертки». Если иранское руководство достаточно разумно, именно в этом должна состоять его цель.
Главная угроза в связи с наличием у Ирана этого оружия состоит не в том, что его правители — безумцы, способные развязать атомную войну, а в том, что это спровоцирует гонку ядерных вооружений в одном из самых опасных регионов мира; средства, чтобы ее профинансировать, у государств этого региона есть.
Крайне важно, чтобы Соединенные Штаты делали все возможное для предотвращения такого исхода. Администрация Обамы предпринимает с этой целью недюжинные усилия, но безуспешно. Тегеран отверг протянутую американским президентом руку. Тем не менее санкции дают результат, а дипломатические шаги для привлечения к сотрудничеству по этой проблеме России и Китая обеспечивают продвижение вперед, пусть и медленное. В то же время не стоит забывать, что в случае падения режима Асада в Сирии Иран лишится главного союзника. А правительства, чьи позиции на международной арене ослабевают, часто предпринимают внутриполитические шаги, призванные продемонстрировать их решимость и отвлечь внимание народа от внешнеполитических неудач.
Отразится ли смена руководства в Китае на внешнеполитической концепции этой страны? Каково будет значение этого события в плане соотношения сил в Азии?
Хотя речь идет о смене поколений в китайском руководстве, во внешнеполитическом курсе страны, скорее всего, сохранится преемственность. Впрочем, и при нынешних руководителях ситуация в Китае вызывает немало вопросов.
В частности, неясно, с какой степенью агрессивности и национализма Пекин будет отстаивать свои территориальные притязания, прежде всего в Южно-Китайском море. В 2010 году Китай предпринял ряд агрессивных шагов на этом направлении, но в минувшем году, кажется, осознал неразумность такого подхода и во многом пошел на попятный. Кроме того, Пекин сталкивается со сменой руководства в Северной Корее, а в такие периоды с этой нестабильной и опасной страной особенно трудно иметь дело.
В то же время Китаю придется решать ряд вопросов в собственной экономике. Пекину необходимо добиться увеличения расходов населения, но это создаст новому поколению китайских лидеров немало затруднений внутри страны. Но, хотя Китаю придется бороться с проблемами, порожденными этой ситуацией, и экономический рост в стране замедлится, на мой взгляд, это вряд ли перерастет в кризис.
Каковы последствия вывода американских войск для Ирака и всего региона? Какое воздействие окажет окончание иракской войны на американское влияние на Ближнем Востоке?
Когда происходит свержение авторитарного лидера — будь то в результате революции или вмешательства извне, — возникает вакуум власти. Почти всегда он заполняется различными фракциями, борющимися друг с другом за распределение властных позиций, и, как я уже не раз предупреждала, наличие американских оккупационных войск в Ираке лишь оттягивало начало этой борьбы, но вряд ли способно было ее предотвратить.
Окончание девятилетней войны в Ираке дает Соединенным Штатам возможность сложить с себя часть ответственности за происходящее в этой стране. Но что это будет означать конкретно? Ответ полностью зависит от развития событий на иракской политической арене. Если там разгорятся межконфессиональные распри, нам всем придется иметь дело с целым набором совершенно новых проблем — особенно в случае усиления иранского влияния в стране.
Иракскому правительству необходимо придерживаться согласованной схемы распределения власти между шиитами, суннитами и курдами. Если оно будет действовать именно так, надежда на лучшее есть. О конечном результате говорить пока рано, но тот факт, что аль-Малики уже через несколько часов после вывода американских войск обвинил вице-президента страны в государственной измене, отнюдь не вселяет оптимизма.
Как международное сообщество будет реагировать на растущие опасения в связи с ядерными амбициями Ирана?
Разведданные говорят о том, что иранцы планируют увеличить число центрифуг для обогащения урана на подземном предприятии вблизи города Кум. США, судя по всему, дали понять Тегерану, что эту «запретную черту» он пересекать не должен.
Израильтяне, похоже, рвутся в бой, заявляя, что речь идет о неприемлемой угрозе самому существованию еврейского государства и что им необходимо действовать до того, как этот объект заработает на полную мощность. Если первоначальную военную акцию Израиль проведет в одиночку, Соединенные Штаты, несомненно, будут вовлечены в конфликт и разделят всю вину с Тель-Авивом, и при этом администрация США будет лишена того внутриполитического капитала, который она бы приобрела, если бы инициатором подобных действий стал сам Вашингтон.
Тревогу вызывает то, что внутриполитические соображения могут подтолкнуть американскую администрацию к действиям, последствия которых будут поистине катастрофическими. Первым результатом военной акции станет резкий рост нефтяных цен. Учитывая неустойчивость мировой экономики, последствия этого будут ужасающими. Кроме того, неизбежен всплеск шиитского терроризма: ведь Иран не один год готовился к такому сценарию, и ему останется лишь отдать приказ уже созданным террористическим ячейкам. Думаю, в конечном итоге Соединенные Штаты горько пожалеют о том, что пошли на военную эскалацию.
Что предвещает 2012 год с точки зрения хода войны в Афганистане и стабильности в Пакистане?
Американские военные утверждают, что армия США выигрывает войну в Афганистане, но лично я никаких признаков этого не замечаю — на мой взгляд, дело обстоит с точностью до наоборот. Чтобы не сорвать график вывода войск, намеченного на 2014 год, и при этом оставить после себя стабильную страну, не находящуюся под пятой движения «Талибан», необходимы поистине титанические усилия.
Главный вопрос в связи с афганским конфликтом — это дата вывода американских войск. С одной стороны, легко сказать, что было неразумно устанавливать конкретную дату, но с другой стороны — американская общественность жаждет, чтобы в этом крайне затяжном конфликте была поставлена последняя точка. К тому же возникает вполне законный вопрос: можно ли вообще реально изменить к лучшему ситуацию в этой стране даже еще за десять или двадцать лет военных действий?
Так или иначе, дата вывода приближается. И почти нет признаков того, что НАТО и Кабулу удастся за оставшееся время создать афганские силы безопасности, способные обеспечить целостность страны и защитить ее от талибов. Государственный аппарат — слабый и глубоко пораженный коррупцией — и афганские силовые структуры потребуют куда больших объемов финансирования, чем может себе позволить сам Афганистан. В результате они на неопределенный срок останутся «подопечными» международного сообщества — на этот факт пока никто не обратил должного внимания, но подобный исход определенно не назовешь позитивным.
В то же время ситуация в Пакистане постоянно ухудшается, и в 2012 году эта страна станет одним из главных объектов для тревоги. По некоторым признакам, военные уже готовятся выступить против гражданского руководства страны (все гражданские правительства в истории Пакистана свергались в результате военных переворотов). Экономика Пакистана также находится в ужасающем состоянии.
Отношения между США и Пакистаном к настоящему времени резко ухудшились. Вашингтону необходимо будет переосмыслить свой курс в отношении Исламабада. До сих пор характер американской финансовой помощи Пакистану — хотя это и не входило в намерения Вашингтона — поощрял Исламабад к чрезмерным расходам на вооруженные силы и подкреплял его самоубийственное «помешательство» на Индии. Политика США по отношению к Пакистану всегда предопределялась другими, более масштабными задачами — в нынешнем случае потребностями афганской войны. Сегодня, когда многообещающих вариантов практически не существует, Вашингтону необходимо найти способ более конструктивно влиять на ход событий.
Какое значение имеет смерть северокорейского лидера Ким Чен Ира?
После смерти Ким Чен Ира нам довелось услышать немало неразумных «экспертных оценок», муссирующих наихудшие сценарии будущего развития событий в КНДР. На деле ни о кризисной ситуации, ни о благоприятном моменте для воссоединения Северной и Южной Кореи сейчас речь не идет.
Вероятнее всего, страну ждет длительный траур, за которым последует непростой переходный период, когда Ким Чен Ын будет пытаться консолидировать власть. Законную озабоченность вызывает вероятность того, что новое руководство постарается продемонстрировать твердость, проводя ядерные испытания или совершая иные провокационные действия. В конечном итоге, на мой взгляд, в стране утвердится власть третьего поколения семьи Кимов, и оно же, вероятно, станет последним поколением этой династии.
Станет ли 2012-й еще одним годом упущенных возможностей в борьбе мирового сообщества с изменением климата?
Думаю, так и произойдет. В будущем году особых изменений в этой области ожидать не следует. Проблему создают Соединенные Штаты, а с учетом ноябрьских президентских выборов Конгресс никаких решений по данному вопросу принимать не будет. Китай проявляет больше готовности действовать, но перед ним стоят куда более трудные задачи. Индия будет выжидать, пока что-то не предпримут США и Китай. А Россия, на долю которой приходится немалая часть выбросов двуокиси углерода в атмосферу — ее роль в этом недооценивается, — отнюдь не готова к каким-либо позитивным шагам.
Научные данные просто ужасают. Чтобы температура на планете оставалась на безопасном уровне, всему мировому сообществу необходимо в ближайшие пять лет принять безотлагательные меры. Но причин для ожиданий, что такие решительные шаги в нужных масштабах начнутся без серьезных климатических потрясений, способных подтолкнуть страны мира к действию, увы, нет.
С учетом отрицания самого факта климатических изменений Соединенными Штатами нам остается только пассивно ждать. По-моему, на самом деле это отрицание никак не связано с сомнениями в достоверности научных данных. Причины этого носят идеологический и экономический характер: все понимают, что для борьбы с изменением климата понадобятся радикальные и инициативные действия государства и что положение тех, кто получает выгоду от нынешней структуры экономики, в результате изменится.
Чтобы дело сдвинулось с мертвой точки в мировом масштабе, Соединенным Штатам необходимо действовать, и в конечном итоге нам придется вводить плату за выбросы парниковых газов. Как только такая плата будет введена, начнутся и изменения. Рано или поздно мы начнем действовать, но вопрос заключается в том, когда это произойдет, сколько это будет стоить и какой непоправимый ущерб будет к этому времени нанесен планете. Одно очевидно: чем дольше мы затягиваем дело, тем болезненнее будут последующие шаги.