25 апреля президент Узбекистана приезжает с официальным визитом в Москву, и одной из тем переговоров Ислама Каримова с Владимиром Путиным должны стать узбекские гастарбайтеры, для которых Россия по-прежнему остается основным направлением миграции. Даже сейчас, несмотря на экономический кризис и девальвацию рубля, большинство трудовых мигрантов из Узбекистана не спешат возвращаться домой – найти там возможность заработать все равно сложнее.
Многие годы официальный Ташкент вполне устраивало, что в стране отсутствует несколько миллионов наиболее активных граждан, а вместо них ежегодно приходит несколько миллиардов долларов переводов. Но в последнее время ситуация начала меняться – узбекские власти все активнее дают понять, что они хотят вернуть своих граждан назад.
Вместо хлопка
В начале 1990-х, когда после распада СССР Узбекистан, как, впрочем, и другие республики Средней Азии, покинула большая часть русскоязычного населения, а также еврейские, греческие, немецкие и прочие общины, здесь был популярен анекдот: «Золотые головы уехали в Израиль, золотые руки – в Россию. Что будем делать, золотозубые?» Несмотря на этот исход, с тех пор население Узбекистана выросло почти вдвое и сейчас составляет 31,5 млн человек. И хотя коэффициент рождаемости в республике все последние годы снижается (с 3,9 в 1993-м до 2,2 в 2013-м), он по-прежнему остается одним из самых высоких в СНГ (в среднем 1,6 ребенка на женщину).
Быстрый рост численности населения, за которым местная экономика, построенная еще на советских методах хозяйствования, угнаться не могла, миграция в города сельских жителей, рост безработицы и, как следствие, постепенное обнищание граждан – все это привело к тому, что Узбекистан, наряду с соседним Таджикистаном, стал основным поставщиком дешевой рабочей силы на всем постсоветском пространстве.
Притом что узбеки всегда считались одним из самых оседлых народов Средней Азии, к 2013 году на заработках за рубежом находились миллионы узбекистанцев – к тому времени каждый четвертый гастарбайтер в России был гражданином этой республики. Только по официальным данным ФМС, на тот момент в России трудилось 2,3 млн граждан Узбекистана. Неофициальные цифры, как правило, в два раза выше. Еще около миллиона узбеков выехало на заработки в Казахстан, Турцию, Южную Корею, ОАЭ и более экзотические страны. Получается, что, даже по самым скромным подсчетам, каждый девятый житель республики – гастарбайтер. А если брать только трудоспособное население (более 18 млн), то каждый шестой.
До поры до времени такое положение дел в Ташкенте, казалось, никого не смущало, тем более гастарбайтеры приносили очевидный доход. В 2009 году мигранты выслали из России на родину $2,05 млрд, в 2011-м эта сумма выросла более чем вдвое и составила $4,9 млрд. Это почти в пять раз превысило объем валюты, вырученной за год от продажи традиционного экспортного товара Узбекистана – хлопка. Рекорд был поставлен в 2012 году, когда, по отчетам Банка России, гастарбайтеры перевели из России в Узбекистан более $6 млрд (12% от ВВП).
Многие банки в Ташкенте и других городах республики только и работали что на прием денежных переводов из-за границы. При этом в статистике учитывались лишь банковские переводы, а в реальности сумма денег, перевезенная гастарбайтерами на родину, разумеется, была намного больше. Также надо учитывать, что гастарбайтеры снижали социальную нагрузку в самой республике и не обременяли власти необходимостью выплачивать им пособия по безработице.
«Лентяи» и «попрошайки»
Еще до того, как об оттоке трудоспособного населения с тревогой заговорили в руководстве Узбекистана, отношение к выезжающим на заработки начало меняться на низовом уровне. В первую очередь это касается ОВИРов, которые Агентство по вопросам внешней трудовой миграции (АВТМ), официально призванное заниматься трудоустройством граждан за границей, обклеило предупреждениями о том, чем грозит потенциальному гастарбайтеру самостоятельный выезд на работу за рубеж – а именно рабством, вовлечением в проституцию или в экстремистские организации. Одновременно в обществе начала педалироваться тема «предателей родины», которые отправляются работать на благо чужой страны, хотя в самом Узбекистане дел невпроворот.
В начале 2013 года в Москве был убит гражданин Узбекистана, работавший в России дворником. Это, к сожалению, рядовое преступление внезапно привлекло внимание узбекского президента. «Зачем он туда поехал? – возмутился Ислам Каримов на заседании правительства. – Что, этот человек не мог заработать дома столько, сколько дворником в Москве? Позор нации, если наши люди могут только дворниками работать». Это было первое публичное выступление Каримова, в котором он столь жестко отозвался о гастарбайтерах.
При этом возмущение Каримова недостаточными мерами по трудоустройству узбекской молодежи никак не подтверждается официальной статистикой. По данным Министерства труда и соцзащиты Узбекистана, в 2015 году уровень безработицы в республике составил всего 5,1%. Зато по оценкам независимых экспертов, до 20% в городах и до 40% в сельской местности.
Позже Каримов уточнил свое отношение к трудовым мигрантам, назвав их «лентяями» и приравняв к уличным попрошайкам. «Кого я считаю лентяями? Тех, кто едет в Москву подметать улицы, площади. Что там такого есть? Это вызывает отвращение», – откровенничал узбекский лидер в середине 2013 года. Тогда его заявления были восприняты многими как слова человека, абсолютно оторванного от реальности. До падения курса рубля зарплата дворника в Москве составляла не меньше $500 – это было вдвое, а то и втрое больше, чем средняя зарплата в Узбекистане. «Спятил наш Папа», – писали узбекские блогеры, сравнивая бессменного лидера республики с Брежневым.
Но если Каримов действительно не дает себе отчета в том, как на самом деле живут миллионы его сограждан, то окружение президента, в том числе люди из спецслужб, надо полагать, информированы об этом в полной мере. Они, видимо, и не позволили широко разойтись выпадам своего шефа, которые могли вызвать в народе как минимум недоумение, – видео с «лентяями» и «попрошайками» не пошло дальше интернета, официальные СМИ, в том числе телевидение и главное информагентство Узбекистана «УзА» об этом выступлении не сообщали.
Тем не менее последующие события показали, что президентская эскапада не была случайной, и отношение власти к гастарбайтерам действительно начинает меняться. Откровения, подобные тому, что настигло президента в 2013 году, стали посещать и прочих чиновников. В июле 2014 года узбекский премьер Шавкат Мирзияев обратил внимание региональных властей в Фергане на то, что многие трудоспособные мужчины в возрасте 30−45 лет уехали на заработки за границу, и потребовал вернуть их обратно. А заодно и обеспечить работой дома – ведь, согласно правительственным отчетам, ежегодно в республике создаются сотни тысяч рабочих мест. Только в 2015 году – почти миллион, при этом 60% в сельской местности.
К тому времени из разных областей Узбекистана начали поступать сообщения о том, что власти, подключив милицию и махаллинские комитеты (органы местного самоуправления, которые многими считаются главной опорой режима), начали проводить разъяснительные беседы или оказывать прямое давление на родственников гастарбайтеров с тем, чтобы они, в свою очередь, убеждали своих близких вернуться на родину. В Коканде, например, чиновники создали специальные агитбригады из числа работников местных районных и городских администраций, активистов махаллинских комитетов, учителей средних школ, аксакалов, имамов мечетей и участковых инспекторов, которые ходили по семьям гастарбайтеров и проводили воспитательные беседы о пользе труда на родине и во благо родины.
Этой весной стало известно, что спецслужбы начали собирать у родственников номера мобильных телефонов трудовых мигрантов, чтобы обзванивать их, уговаривая вернуться в Узбекистан. В некоторых случаях отказникам грозили экстрадицией из страны пребывания и уголовной ответственностью на родине. Звонят причем не только в Россию, но и в Казахстан, и в Турцию.
Навстречу Году процветания
Судить об эффективности заявленной узбекскими властями кампании сложно, поскольку по времени она совпала с общим оттоком мигрантов, связанным с девальвацией рубля и замедлением российской экономики. Так или иначе, по данным ФМС РФ, на начало 2016 года в России находилось уже 1,8 млн узбекских гастарбайтеров. Количество приезжих из Узбекистана, а соответственно и размер валютных переводов, сокращалось быстрее, чем число мигрантов из других среднеазиатских республик, − на 18,6% по сравнению с началом 2015 года и на 22,2% по сравнению с январем 2014 года (показатели для граждан Таджикистана – 12,5% и 15,8% соответственно). Правда, похожий отток наблюдался и во время кризиса 2008−2009 годов, когда никаких кампаний по возвращению мигрантов на родину в Узбекистане не велось.
Как, по всей видимости, не ведется ее и сейчас. По крайней мере, на серьезном, а не декларативном уровне. Понятно, что после событий на Украине и появления ИГИЛ (запрещен в РФ, на стороне группировки воюют около 500 граждан Узбекистана) Каримова стало серьезно раздражать то, что миллионы его подданных бесконтрольно занимаются неизвестно чем за рубежом. Но в этом случае опасность представляет как раз возвращение на родину сотен тысяч оставшихся без работы и средств к существованию узбекистанцев, которым местная власть при всем желании не в силах предоставить аналогичные по размеру заработка варианты трудоустройства. Пусть и с поправкой на в целом более низкий уровень жизни, чем в России или Казахстане.
Вряд ли этого не понимают в Ташкенте, тем более в период, когда республике, вероятнее всего, придется пережить один из самых непростых моментов в ее недолгой истории – смену лидера страны. Вопреки многочисленным прогнозам, Ислам Каримов все еще на своем посту и почти не ослабляет хватку, продолжая вносить Узбекистан во всевозможные списки самых авторитарных стран мира с тотальным контролем над общественной жизнью, отсутствием всякой политической борьбы (если не считать дворцовой возни вокруг президента) и свободы слова, полностью коррумпированными госструктурами, огромным бюрократическим аппаратом, административным давлением на бизнес и всесильными спецслужбами.
Экономика страны хоть и продолжает расти, но ее проблемы, в частности катастрофическая нехватка валюты, большая часть которой вращается на черном рынке, носят системный характер, и нынешняя власть уже доказала неспособность их решить. Поэтому ситуация будет только ухудшаться. Зависимость Узбекистана от российского рынка (доля РФ в экспорте – 20,9%, в импорте – 21,4%) тоже не должна внушать в Ташкенте оптимизма. В любом случае полтора миллиона вернувшихся гастарбайтеров местная экономика не вытянет, и безработица подскочит до совсем неприличного уровня. По большому счету Узбекистан, уже привыкший жить без миллионов своих сограждан, окажется элементарно перенаселен.
Мотивы узбекских властей, по всей вероятности, кроются в их конфликте двух реальностей. В первой существуют миллионы узбекистанцев, лишенных средств к существованию, вторая же создана исключительно фантазиями официального Ташкента. В ней Год благополучия и процветания сменяется Годом здорового ребенка, экономика растет, безработица падает, и 98,2% граждан верят в великое будущее страны под руководством Каримова. Любопытно, что эти ударные показатели официальной статистики берутся в обработку и различными международными организациями – например, по индексу счастья Узбекистан (54-е место) опережает все прочие бывшие советские республики, включая Казахстан (119), Россию (122) и даже Эстонию (117). Целая армия трудоспособных граждан, любыми способами мечтающая покинуть родину для заработка на чужбине, в эту благостную картину никак не вписывается, что и подталкивает власти к показному возмущению. Ведь в их представлении Узбекистан времен Каримова – это Мавераннахр эпохи эмира Тимура. Процветающая держава, идеальная модель хозяйствования и пример для соседей. Такой образ страны уже два десятка лет раскручивается государственной пропагандой.
Что касается случаев давления на мигрантов и их родственников, то это вполне вписывается в общую обстановку абсурда, характерную для нынешнего Узбекистана, где спущенные сверху инициативы извращаются на местах до абсолютной потери всякого смысла. Заявленную высшим руководством страны заботу о согражданах за рубежом начальники среднего звена восприняли как сигнал к дальнейшему завинчиванию гаек, а рядовые исполнители − как лицензию на шантаж и запугивание мигрантов и их родственников.
Конечно, если мы в ближайшее время услышим о каких-то межгосударственных договоренностях, способствующих возвращению узбекских граждан на родину, это может стать доказательством серьезности намерений президента и правительства республики. Но верится в это с трудом. Сложившаяся ситуация устраивает и тех, кто присылает гастарбайтеров, и тех, кто принимает, поэтому поменять что-нибудь здесь будет очень непросто.