Летние Олимпийские игры 2020/2021 в Японии запомнятся не только тем, что проходят в пандемию, но еще и особо бережным отношением организаторов к экологии. Медали сделаны из переработанных материалов, кровати – из картона, а олимпийский огонь впервые в истории горит не на природном газе, а на водородном топливе.
Выбор именно водорода тут неслучаен. После того как японское правительство возглавил Ёсихидэ Суга, Япония, которая многие годы не особенно интересовалась темой изменения климата, решила всерьез взяться за борьбу с глобальным потеплением. Страна собирается ускоренно переходить на новые виды энергии, но в отличие от многих других делает главную ставку не на ветер или солнце, а на водород.
Японский интерес к водороду открывает новые возможности для России, у которой есть хорошие шансы стать основным поставщиком нового топлива в Японию. Однако сам по себе потенциал – это еще не гарантия успеха. Москве предстоит разобраться с несколькими серьезными вопросами, если она хочет не дать другим странам обойти ее на водородном рынке Японии.
Почему водород
Во времена долгого правления Синдзо Абэ (2012–2020) борьба с изменением климата и близко не входила в приоритеты японского правительства. Страна продолжала строить угольные электростанции и не спешила следовать примеру других развитых стран, принимая на себя жесткие обязательства по сокращению выбросов.
Подход сменился только в 2020 году, когда премьером стал Ёсихидэ Суга. Он объявил о планах достичь углеродной нейтральности к 2050 году, а уже к 2030 году Япония обещает сократить выбросы на 46% по сравнению с уровнем 2013 года. Причем пока США и Европа инвестируют в солнечную и ветровую энергетику, японские власти собираются заменить классическое топливо для тепловых электростанций (уголь, нефть и газ) на водород. Также в планах вывести более 200 тысяч водородных автомобилей на японские дороги к 2025 году (сейчас их менее четырех тысяч, да и те почти все принадлежат государству).
Такой акцент японцев на водороде связан с несколькими причинами. Во-первых, водород действительно обеспечивает экологически чистую энергию – то есть не выделяет углекислый газ, а единственным выбросом, например, автомобилей на водородном топливе является вода.
Во-вторых, география Японии плохо подходит для ветровой или солнечной энергетики. Солнечного света в стране много, но рельеф – гористый, и равнинных пространств, где можно было бы ставить солнечные панели, мало. А строить ветряки мешают регулярные тайфуны и глубокое дно у японского побережья.
Третья причина – запасы водорода почти неограниченны, и его можно импортировать из самых разных стран. Японию давно беспокоит, что она не просто сильно зависит от импорта энергоносителей, но и импортирует почти всю используемую нефть из стран Ближнего Востока.
Наконец, японцы надеются, что, продвигая водород, смогут обеспечить будущее для своего автопрома – одной из главных отраслей в японской экономике. С инженерной точки зрения производить электрокары проще, чем автомобили на бензине или водороде. Если электромобили станут доминировать в отрасли, то многие страны будут производить их сами. Поэтому японские автопроизводители стараются продвигать водородные автомобили, чтобы не потерять свою долю на мировом рынке.
Что это означает для России?
Если Японии, третьей экономике мира, действительно удастся перевести свою энергетику на водород, то у России появится возможность стать одним из главных поставщиков его на японский рынок, что позволит компенсировать сокращение экспорта традиционных видов топлива. В 2020 году из $10,7 млрд японского импорта из России $6,4 млрд приходилось на нефть, газ и уголь. Доля России в японском импорте угля составляет 11%, сжиженного газа – 9%, нефти – 5%.
Конечно, японский спрос на российские углеводороды не исчезнет моментально. Например, совсем недавно, в 2019 году, японский консорциум согласился купить 10% акций «Арктик СПГ-2», проекта компании «Новатэк» на Гыданском полуострове по добыче, производству и отгрузке газа. Однако постепенное снижение спроса тут неизбежно – по-другому достичь 46% сокращения выбросов к концу этого десятилетия не получится.
Водород может стать для России новым важным экспортным товаром. И Москва это понимает: в октябре 2020-го правительство РФ приняло дорожную карту по развитию водородной энергетики. К тому же российские и японские энергетические компании сотрудничают не первый год (проект «Сахалин-2» экспортирует СПГ в Японию с 2009 года), поэтому налаживать весь процесс с нуля не придется.
Официальные представители двух стран уже обсуждали потенциал сотрудничества в этой области: в сентябре 2019 года «Русатом Оверсиз» (подразделение «Росатома») и японское Агентство по природным ресурсам и энергетике подписали соглашение о совместной разработке пилотного проекта экспорта водорода из России в Японию. Его результаты будут известны до конца 2021 года. «Газпром», «Новатэк» и «РусГидро» тоже думают о том, чтобы не упустить возможность производить водород на экспорт в Японию. Среди японских компаний наибольший интерес к сотрудничеству с Россией в этой сфере проявляет Kawasaki Heavy Industries.
Власти Сахалина, который находится всего в 40 километрах от японского острова Хоккайдо, тоже видят потенциал и хотят стать хабом по производству и экспорту водорода. По крайней мере об этом в октябре 2020-го говорил губернатор Валерий Лимаренко: «Сегодня все мировые энергетические лидеры идут в сторону водорода как наиболее перспективного топлива, которое отвечает всем понятиям “зеленой энергетики”. Поэтому наша задача – немедленно сориентироваться, оценить возможности развития на Сахалине водородной темы».
Илон Маск против
Правда, препятствий на пути российского водорода в Японию тоже хватает. Во-первых, пока рано говорить, что водород станет основным топливом будущего. С этим, например, совсем не согласен гендиректор Volkswagen Group Герберт Дисс, который в интервью Financial Times говорил: «Вы не увидите никакого использования водорода в автомобилях. Даже через 10 лет». Основатель Tesla Илон Маск и вовсе называл технологии в основе водородных автомобилей «невероятно глупой» идеей.
Правда, случай Японии хорош тем, что там спрос на водород вырастет, даже если водородные автомобили не станут мировым стандартом. Японцы планируют сжигать водород в тепловых электростанциях вместо углеводородов. А превращение электричества в водород может оказаться более практичным способом длительного хранения электроэнергии, чем батареи.
Кроме того, и без легковых автомобилей водород можно использовать для грузовиков и автобусов. На Олимпиаде Япония уже продемонстрировала парк водородных автобусов. Но независимо от трендов международного автопрома, вполне вероятно, что спрос на водород в Японии все равно значительно вырастет. Ключевой вопрос – откуда Токио решит его импортировать.
Вторая потенциальная проблема для России состоит в том, что на зарождающемся водородном рынке уже есть немалая конкуренция. Япония подписала меморандум о сотрудничестве с ОАЭ по развитию водородных технологий. А несколько японских компаний, в том числе Kawasaki Heavy Industries, участвуют в пилотном проекте по производству и экспорту водорода из Австралии.
Тем, кто собирается конкурировать за японский рынок водорода, придется не только предложить надежные поставки по низким ценам, но еще и гарантировать, что водород они произвели с минимальными выбросами углекислого газа.
Недостаточно зеленый
Существует три основных способа произвести водород. «Серый» водород производят с использованием угля, нефти или природного газа. «Голубой» – так же, но соответствующие выбросы при этом улавливают и не выпускают в атмосферу. И «зеленый» – совсем без выбросов благодаря использованию возобновляемых источников энергии, вроде солнечной или ветровой.
В интервью Nikkei Shimbun в декабре 2020 года замминистра энергетики Павел Сорокин подтвердил желание России экспортировать водород в Японию в больших объемах, но пояснил, что, по его мнению, для России более рациональный вариант – это производство серого или голубого водорода. Связано это с тем, что Россия намерена задействовать в производстве свои значительные запасы природного газа, прямой спрос на который может заметно снизиться в будущем.
Однако тогда есть риск, что Япония предпочтет более экологически чистый водород из других стран. Серый водород точно так же приводит к выбросам в атмосферу, просто происходит это на более ранних этапах производственной цепочки.
Россия может инвестировать в технологии улавливания и хранения углекислого газа и начать производить «голубой» водород. Но пока такие технологии в мире непопулярны. Сейчас из 36 млрд тонн углекислого газа, ежегодно выбрасываемых во всем мире, улавливается и хранится всего 40 млн тонн. Слишком дорого обходятся трубопроводы и другая инфраструктура для перекачки больших объемов углекислого газа в места, где его можно безопасно закачать под землю.
Поэтому будущее, скорее всего, за зеленым водородом. Тем более что производить возобновляемую электроэнергию становится все дешевле: по данным Bloomberg NEF, за последнее десятилетие стоимость солнечной энергии снизилась на 84%, энергии ветра на суше – на 62%, а энергии ветра над морем – на 58%.
Еще можно производить водород с использованием электроэнергии из атомных электростанций. Такой водород называют «розовым», и с точки зрения выбросов углекислого газа он такой же экологичный, как и зеленый. Для России с ее развитой ядерной промышленностью розовый водород может стать отличной альтернативой серому или голубому.
Производство водорода выглядит многообещающей отраслью для России, а Япония может стать одним из крупнейших потребителей этого топлива. Открывается возможность для сотрудничества, которую российское руководство рискует упустить, если продолжит относиться к производству водорода исключительно как к ширме, за которой скрывается желание держать на плаву нефтегазовую отрасль.