За два года условия пандемии практически стали новой нормальностью в отношениях России и Китая, но в начале 2020-го это было не очевидно. Были опасения, что новый вирус выявит все слабые стороны российско-китайской дружбы: Россия одной из первых закрыла свою границу с Китаем, а позднее китайские ученые отказались передать российским коллегам образец штамма вируса.
Сегодня эти проблемы уже позади: на границе действуют новые правила, а ученые даже разрабатывают совместную вакцину. Однако помимо этих вопросов пандемия выявила еще одну проблему: положение китайских мигрантов в российском обществе.
Быстрое восстановление
Когда в начале 2020 года новый коронавирус только начинал распространяться, некоторые предсказывали, что пандемия подорвет доверительные отношения между Россией и Китаем. Однако почти два года спустя отношения только окрепли.
Конечно, коронавирус и особенно его новые штаммы вроде дельты и омикрона усложняют торговлю и заставляют власти стран периодически перекрывать границы, однако, Москва и Пекин выработали инструменты, чтобы преодолеть эти логистические сложности. КНР не собирается отказываться от политики нулевой терпимости к вирусу, а потому китайская таможня совершенствует процедуры выявления инфекции.
В первый год пандемии из-за дополнительных таможенных сложностей двусторонняя торговля несколько сократилась – на 3%. Однако за 11 месяцев 2021 года все восстановилось и даже выросло почти на 30%, по сравнению с тем же периодом прошлого года. Логично ожидать, что по итогам года двусторонний торговый оборот станет рекордным и превысит $130 млрд, особенно учитывая высокие цены на энергоресурсы, которые подстегивают экспорт российского угля через дальневосточные порты и российского газа через «Силу Сибири».
В политическом плане контакты на высшем уровне в пандемию даже участились. В течение двух лет пандемии Владимир Путин и Си Цзиньпин связывались друг с другом почти каждый месяц. В июне 2021 года лидеры двух стран общались по видеосвязи по случаю 20-й годовщины заключения Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, а в августе между ними состоялся долгий телефонный разговор по ситуации в Афганистане.
Контакты на высшем уровне сопровождались заседаниями пяти межправительственных комиссий в онлайн-формате и переговорами между премьер-министром Михаилом Мишустиным и главой Госсовета КНР Ли Кэцяном. Наконец, 15 декабря состоялся виртуальный саммит двух глав государств, на котором было объявлено о февральской поездке Путина в Пекин, где он лично встретится с Си Цзиньпином, а затем примет участие в церемонии открытия Зимних олимпийских игр. В условиях дипломатического бойкота Олимпиады со стороны США и некоторых других западных стран присутствие Путина на церемонии станет символом постоянно углубляющегося партнерства между Москвой и Пекином.
Судя по данным опросов, положительная динамика наблюдается и на уровне обществ. За время пандемии благожелательный настрой обычных россиян к Китаю не изменился, что особенно бросается в глаза на фоне растущей враждебности по отношению к Китаю во многих западных странах. Существенно ограничились межличностные связи, но о долгосрочных негативных последствиях говорить пока рано. Китайские студенты, обучающиеся в российских университетах, перешли на дистанционное обучение, как и их российские сокурсники.
Китайские компании тоже испытывают трудности: из-за ограничений на поездки возникают проблемы с ротацией персонала. Сложности, с которыми сталкиваются китайские менеджеры и специалисты при въезде в Россию, задерживают реализацию совместных крупных проектов. Тем не менее работа над текущими проектами продолжается, и запускаются даже новые.
Ложка дегтя
За время пандемии Россия и Китай не только продемонстрировали прочность своих отношений, но также выяснили, какие проблемы игнорировались до этого. Одной из главных таких проблем стало положение китайских мигрантов в России.
Когда в феврале прошлого года коронавирус начал распространяться по России, власти немедленно ввели запрет на въезд для китайских граждан. Эта мера была вполне понятной, и китайская сторона восприняла ее адекватно. Регулирование миграционных потоков всегда было ключевым вопросом в российско-китайских отношениях, пандемия просто вывела его на первый план. Китайское правительство и общество стали чувствительнее относиться к грубому обращению с соотечественниками за рубежом.
Раздражение вызвали некоторые меры московских властей, в частности, выборочные проверки документов у китайцев и полицейские рейды на общежития китайских студентов и мигрантов, иногда проводившиеся посреди ночи. По всей Москве на улицах были установлены контрольные пункты, у китайцев проверяли документы и в общественном транспорте.
Все это вызвало волну возмущения в социальных сетях в Китае. Посольство КНР даже направило в мэрию Москвы официальную дипломатическую ноту с требованием положить конец подобным практикам, причем тон документа был непривычно жестким. Вместе с тем меры, принятые Собяниным, по его словам, не были проявлением синофобии – мэр таким образом «защищал здоровье граждан», о чем активно писал в своем блоге.
Причины подобного отношения к китайцам в период начала пандемии кроются в миграционной политике России. В большей степени она сформировалась по отношению к гражданам стран бывшего СССР, которые сильно зависимы от России. Положение мигрантов в России часто приводило к скандалам, но странам ближнего зарубежья нечего предъявить крупной и влиятельной Москве. Другое дело Китай.
Трудовых мигрантов из Китая в России немного – по данным МВД в допандемийном 2019 году в Россию въехало по рабочим целям всего 140 тысяч (или 2,5% от общего числа). В 2020-м ожидаемо был спад до 33,5 тысяч (1% от общего числа). С января по сентябрь 2021-го в Россию въехало почти 60 тысяч трудовых мигрантов из Китая – самый высокий показатель среди стран вне бывшего СССР.
Многие китайские мигранты в России, как и большинство других, живут замкнутыми общинами и лишены доступа к ключевым социальным услугам. Так, в начале пандемии уровень заражаемости среди китайских торговцев в Москве был высоким во многом из-за скученных условий проживания и отсутствия доступа к системе здравоохранения.
Такие проблемы не решаются дополнительными выборочными проверками – это ни к чему, кроме дипломатических скандалов не приводит. Если описанные выше происшествия будут повторяться, то китайцы сохранят настороженное отношение к российским властям, что, в свою очередь, только усилит слухи о синофобии в России. Если же у китайцев не останется иного выбора, кроме как жаловаться в социальных сетях, то все новые скандалы будут поддерживать напряженность в общественном мнении. На официальном уровне избегать проблемный вопрос будет все труднее.
Однако улучшить положение китайских мигрантов в России через дополнительные соглашения и более тесное сотрудничество правительств по этим вопросам вряд ли получится. Истоки проблем миграционной политики в России практически никак не связаны с отношениями Москвы и Пекина. Не стоит ждать, что российские власти из-за казусов с гражданами своего нового геополитического партнера начнут пересматривать всю систему работы с мигрантами. Москве, конечно, хотелось бы, чтобы в отношениях не было никаких проблем, однако на данном этапе гораздо проще оставить все как есть.
Статья подготовлена при поддержке Министерства иностранных дел Швеции.
