29 марта в московском метро произошли теракты, унесшие жизни почти четырех десятков человек. Четкая спланированность терактов по времени и месту и их масштабы позволяют считать, что за ними стоит хорошо организованная сила, вероятно террористическое подполье на Северном Кавказе, откуда неоднократно звучали заявления о переносе действий вглубь России. В последнее время федеральные власти предприняли ряд мер, чтобы стабилизировать там ситуацию: с одной стороны — демонстрируя переход от силовой модели подавления к бизнес-модели поиска компромисса между основными местными кланами и группами (назначение полпредом Александра Хлопонина, смена лидера Дагестана), а с другой — проводя ряд точечных спецопераций по ликвидации руководителей террористического подполья. Одной из вероятных целей терактов как раз и могла стать демонстрация того, что боевики не просто живы, но и достаточно сильны, чтобы устраивать масштабные акции устрашения в самом центре страны.
Можно ли было предотвратить теракты? Более точный ответ на этот вопрос даст расследование, но, по-видимому, не стоит сходу обвинять милицию и спецслужбы: в конце концов, защитить огромный мегаполис от такого рода угрозы — скорее внутренней, чем внешней — вряд ли возможно. Речь ведь идет о метастазах, а причины — сама опухоль — находятся далеко от Москвы. И лечение (при этом не позволяющее надеяться на быстрый результат) возможно осуществить прежде всего социально-экономическими и политическими методами.
Чрезвычайно важно то, как поведет себя в этих условиях власть. До сих пор имели место два типа реагирования на подобные резонансные теракты: обычный и «бесланский». Первый — реактивный; на Кавказе и в Москве, в крупных городах он предполагал резкое усиление давления правоохранительных органов на всех «подозрительных», работу по площадям, приводя к эскалации насилия. Результатом был своего рода замкнутый круг, когда власть своими действиями способствовала росту ненависти к себе и притоку новых сил в бандформирования. Второй — это повсеместное «закручивание гаек». Применительно к сегодняшнему дню это может выразиться, к примеру, в принятии более жесткого варианта реформы МВД, в более жестком реагировании на социальные протесты и т. д. Оба варианта не очень подходят самой власти. Эскалация конфликтов на Северном Кавказе ей сейчас совсем не нужна, дополнительно препятствовать выпуску пара в ситуации кризиса власти тоже ни к чему. Поэтому можно надеяться на более осторожную и взвешенную реакцию.
Не менее важна и реакция граждан. В отличие от терактов в Лондоне или Мадриде взрывы в московском метро не вызвали единения людей перед лицом общей угрозы. Многие предпочитали спасаться в одиночку, а водители-«бомбилы» задирали цены, наживаясь на беде горожан. И это индикатор серьезной проблемы: часть жителей Москвы — неважно, новых ли, временных ли, — не воспринимает беду как свою и рада нажиться на том, что считает чужими проблемами. Какие же еще потрясения должны случиться, чтобы привести к единению жителей и превращению их в сограждан?