Вацлав Гавел, последний президент Чехословакии и первый президент Чехии, скончался 18 декабря 2011 года.
В 1989 году, когда завершилась эпоха тотальной неправды и насилия над личностью, чехам и словакам нужен был кто-то, кто покажет, что можно, как призывал Александр Солженицын, «жить не по лжи». Таким человеком стал Вацлав Гавел. Ведь еще в 1978 году в своем знаменитом эссе «Сила бессильных» диссидент Гавел писал: «Если вы живете по правде, это всегда опасно для системы». И завершал свои размышления простым вопросом: «Всегда ли светлое будущее так далеко, как нам кажется? А что, если оно уже пребывает с нами давно, и только наша слепота и слабость мешают нам видеть его в нас и вокруг нас?..»
Сам себе Гавел ставил в заслугу, что жил всегда в соответствии с собственными принципами. Это, несомненно, так, хотя, с другой стороны, за четырнадцать лет трех президентств и ему приходилось идти на какие-то компромиссы. Но это никогда не были компромиссы с совестью.
Приход Гавела в президентский дворец в Пражском Граде стал видимым символом сокрушительного поражения прежнего порядка и точкой отсчета новой эпохи. Собственно, все четырнадцать лет главным делом этого классического представителя центральноевропейской богемы было именно это — оставаться символом. Благодаря тому, что президентский пост не предполагает большого числа полномочий, драматург, эссеист и бывший политзаключенный мог играть свою роль «некоронованного короля Чехии» — морального авторитета, который всегда был готов поднести обществу зеркало, чтобы оно не забывало о реальности. Но в коридорах резиденции (по которым он иногда ездил на самокате) Гавел все же так и не почувствовал себя окончательно своим — хотя умело носил смокинг и был весьма неплохим оратором, кавалером иностранных орденов и желанным гостем по всему миру. Недаром свои мемуары, подписанный том которых лежит сейчас передо мной, он озаглавил «В Пражский Град и обратно».
Мне он запомнился пожилым человеком в вельветовом пиджаке, пуловере и фетровых тапочках, уставшим от болезней и подводившим итоги своей удивительной жизни.
Не успел Вацлав Гавел покинуть этот мир, как в российском сегменте Интернета ревнители диктатуры в ее разных обличиях уже высказались в адрес «русофоба». Гавелу это было безразлично при жизни — и это тем более неважно сейчас. Перечитайте его последнюю статью в «Новой газете», полную надежды на мирные перемены в России и симпатии к ее народу, чтобы это понять.
Он любил Америку и даже, в отличие от большинства европейцев, в том числе и своих сограждан, поддерживал вторжение в Ирак — но считал, что Соединенные Штаты чересчур снисходительно относятся даже к своим союзникам. Он вел Чехию к рыночной экономике — и сомневался в том, только ли благо несет глобализация. Он, агностик, боролся за торжество демократии и прав человека — и под конец жизни задумался о том, может ли современное общество существовать без высших ценностей, без искры Божьей.
Вацлав Гавел стал успешным политиком, потому что остался самим собой. Подобное в истории случается нечасто — как правило, на сломе эпох. Конец восьмидесятых годов XX века был именно таким временем. Гавел принял вызов века и справился с ним. Вечная память.
Константин фон Эггерт — член Королевского института международных отношений (Лондон, Великобритания), член консультационного совета журнала Pro et Contra.