Наименее яркая, энергичная и заметная избирательная кампания подошла к концу. Она была сумбурной и удивительно бессодержательной: ни каких-то идей, ни врагов, ни новых лиц. Даже дебаты, в которых впервые приняла участие «Единая Россия», прошли скучно.
Причина в том, что с откладыванием планов социально-экономических реформ нужда Кремля в мобилизации электората отпала, и выборы были пущены почти на самотек.
Роль политических партий в нынешней системе фактически исчерпывается участием в выборах раз в четыре, а теперь — раз в пять лет. Это, таким образом, скорее электоральные проекты, чем полноценные партии. Реализовать какие-то обещания, независимо от количества мандатов, которые они получат на выборах, партии не способны, а потому вместо выдвижения и отстаивания полноценных программ они соревнуются в популистских обещаниях. Соответственно, выборы превращаются в шоу.
Открытие кампании — обновившаяся «Справедливая Россия». Второе дыхание открылось у Сергея Миронова с его уходом с поста спикера Совета федерации. Партии удалось переломить ход кампании в свою пользу. В первоначальных планах Кремля была ликвидация проекта «Справедливая Россия» с целью электорального усиления «Единой России». Следствием серьезного нажима на СР стал и переход ряда ее депутатов в «Народный фронт». Казалось, что окончательный развал СР — дело ближайшего времени. Однако трудности партию только укрепили. А Кремль, поняв уже в ходе кампании, что в отсутствие СР ее потенциальный избиратель проголосует за коммунистов, а не за «Единую Россию», предпочел вскоре ослабить административное давление на эсеров. Можно предположить, что СР может и вернуть статус запасной партии власти.
Похоже, что особой интриги в выборах нет: ЕР, пережившая за последние месяцы неоднократную смену модели — содержательной и лидерской, а также управленческие сложности (трения между Владиславом Сурковым и Вячеславом Володиным), несколько потеряет, сохранив, однако, абсолютное большинство в Думе. Три другие думские партии, согласно опросам, сохранят и несколько даже расширят свое присутствие.
Никто из трех партий-аутсайдеров и близко не приблизится ни к семипроцентному, ни к утешительному «медведевскому» пятипроцентному порогу. Лишь у «Яблока» есть, пожалуй, призрачные шансы набрать 3%, которые дают партии право на получение государственного финансирования.
Некоторую дополнительную интригу парламентским выборам 4 декабря придают идущие в параллель с федеральной избирательной кампанией кампании в 27 региональных парламентов. Региональное измерение выборов вообще представляет особый интерес. Благополучно заменив всех губернаторов-«тяжеловесов», сейчас Кремль столкнулся с тем, что «паровозов» для вытягивания списка ЕР в регионах не стало. Отсюда — отсутствие губернаторов в списках в каждом третьем регионе и привлечение в качестве лидеров региональных списков вице-премьеров и министров федерального правительства, некоторые из которых, по слухам, могут после выборов заменить неэффективных губернаторов. Выборы, таким образом, могут стать механизмом значительного обновления правительства. Заметно усиление политической конкуренции внутри партии власти, и в частности — между региональным и федеральным ее уровнями. Есть и случаи прямого раздрая внутри партии власти, в частности между штабами ЕР по проведению федеральных и местных выборов: в Пермском крае, Омске, Приморье.
Важно и то, что, хотя ожидаемые низкие результаты «Единой России» в ряде регионов не особенно повлияют на общую картину, партию власти там ждут неприятности и унижения. Взять, например, Санкт-Петербург, где существенно более низкий результат, чем средний по стране, был бы для ЕР особенно унизителен. Есть еще ряд регионов, где негативные в отношении власти электоральные настроения совпадают с отсутствием полного контроля над избиркомами. Такое отмечается на Северо-Западе, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке.
Несколько уменьшилось давление со стороны Кремля. Это простой политический расчет: Владимиру Путину нет смысла всеми силами обеспечивать максимально высокий результат ЕР, которую он передал своему младшему коллеге Дмитрию Медведеву (в отличие от предстоящих президентских выборов, на которые Медведев не пойдет).
Косвенным свидетельством отсутствия планов по обеспечению высокого результата любой ценой является приглашение/разрешение миссии наблюдателей ОБСЕ. Можно, однако, возразить, указав на атаку на ассоциацию «Голос»: Кремль, похоже, нервничает из-за общего полотна выборов, раскрывшегося на карте нарушений — совместном проекте «Голоса» и Газеты.ру, и из-за популярности этого интернет-ресурса.
Похоже, 4 декабря системе предстоит еще пройти тест на вменяемость и рациональность. Речь идет прежде всего о результате ЕР, который при отсутствии экстраординарных фальсификаций не должен превысить прогнозные 55-56%, и о результате СР, который не должен упасть ниже 10-12%. Можно, конечно, объявить о совсем других результатах, не пропустить, в частности, СР в Думу, но в ситуации электорального подъема этой партии и роста протестных настроений это было бы больше чем преступлением: это было бы ошибкой.
С удручающей в целом картиной выборов примиряет то, что это, судя по всему, последняя кампания такого рода — с теми же изрядно надоевшими избирателям политиками, с теми же партиями, по тем же правилам. Это, по сути, рецидив примитивной, еще докризисной политической системы, выстроенной Путиным несколько лет назад, в золотое докризисное время, когда Кремлю казалось, что, имея большие деньги, можно обходиться и без парламента, и без реальных политических партий, и без сильных губернаторов. Сохранить эту архаичную систему до сегодняшнего дня почти без изменений позволила лишь популистская политика правительства, купившего себе таким образом отсрочку от кризиса. Конец этой политики задолго до следующих выборов неизбежен. Неизбежно и усложнение политической системы.