В ожидании украинского контрнаступления Россия пытается укрепить свои позиции не только военным, но и мистическим образом. Самолеты Росгвардии с иконой святого Серафима Саровского облетают особо уязвимые регионы. Эрмитаж передает РПЦ серебряную раку мощей Александра Невского. Президент Путин пожаловал церкви в безвозмездное пользование «Троицу» Андрея Рублева.
Еще в середине апреля российские власти привезли на оккупированные территории Украины две копии иконы Спаса Нерукотворного, оригинал которой находится в Главном храме вооруженных сил. Одну оставили в штабе группировки «Днепр» в Херсонской области, вторую — в штабе группировки «Восток» в Луганской области. Но, похоже, эта икона оказалась слабовата. По мере увязания России в войне суеверность главнокомандующего растет, и ему нужны всё более сильные обереги.
Зачем это РПЦ?
Два дня, 17 и 18 мая, икона святого Серафима Саровского облетала «территории России, находящиеся в зоне потенциальной угрозы от вражеских беспилотных летательных аппаратов» на самолете Росгвардии и в сопровождении священника Романа Богдасарова. Этой иконой в 1904 году император Николай II благословлял солдат, уходящих на Русско-японскую войну, вскоре проигранную Россией.
За несколько дней до облета директор Эрмитажа Михаил Пиотровский сообщил о передаче РПЦ раки Александра Невского, отметив, что «сегодня сакральное значение памятника важнее его художественной ценности». Мощи святого князя находятся в Александро-Невской лавре, где ничего не мешало их почитать и молиться перед ними. А барочное серебряное надгробие весом 1,5 тонны, сделанное при императрице Елизавете Петровне, хранилось в Эрмитаже. Теперь, как сообщил Пиотровский, «соединение мощей с гробницей на территории Лавры приобретает особый смысл».
С точки зрения православного богословия нет никакого «особого смысла» в том, как оформлены мощи святого. Можно было бы аргументировать передачу раки восстановлением исторического облика Троицкого собора Александро-Невской лавры. Но Пиотровский знает, кому адресованы его слова, он соответствует ожиданиям начальства.
Вскоре выяснилось, что президент Путин также распорядился передать РПЦ самую знаменитую русскую икону — «Троицу» Андрея Рублева. Удивлен, похоже, был даже патриарх Кирилл. Ранее он просил перенести икону в Храм Христа Спасителя всего на две недели на праздник Троицы, а в ответ получил ее насовсем да еще и от самого президента.
Во всех церковных документах «Троица» и рака Александра Невского, при всей их неравноценности, идут через запятую, как пакетное решение. Патриарх и Синод напрямую увязывают передачу с необходимостью усилить молитву во время войны, которую называют эвфемизмом «сложные времена». На деле же для РПЦ это скорее акт утверждения власти и силы.
Если бы речь шла о том, чтобы дать верующим доступ к «Троице» в сакральном пространстве, ее бы просто перенесли в храм святителя Николая в Толмачах, который одновременно — музейный зал Третьяковской галереи. Там под присмотром хранителей в специальном киоте-капсуле экспонируется икона Владимирской Божьей Матери.
Икону Рублева тоже уже несколько раз переносили в этот храм на праздник Троицы, и это не вызывало никакого ажиотажа и очередей верующих, желающих ей поклониться. Так что «просьбы верующих» как предлог для передачи иконы — это просьбы воображаемого церковного народа, который как бы представляет патриарх. В Московскую патриархию не поступало массовых петиций о желании непременно почтить в Лавре подлинник иконы Рублева.
За почти полтора года войны РПЦ продемонстрировала не только свою абсолютную лояльность и идеологическую поддержку «спецоперации», но и активное участие в ней. По приходам собирают гуманитарную помощь для «наших ребят», плетут маскировочные сети, делают окопные свечи, священники провожали мобилизованных в военкоматах по всей России, раздавая иконки и кропя святой водой.
Сформировалась целая субкультура Z-православия — сеть телеграм-каналов, телепередачи, крестные ходы с георгиевскими ленточками под пение «Катюши», красный флаг с ликом Спаса Нерукотворного, который развозят вместе с гуманитарной помощью по оккупированным территориям. Не говоря уж о военном духовенстве, священниках, которые едут на фронт, занимаются там агитацией, участвуют в боях и погибают.
Священнослужители, рискнувшие выступить против войны, даже просто заменив в молитве слово «победа» на слово «мир», подвергаются жестким публичным наказаниям, вплоть до лишения сана. Протоиерей Леонид Калинин всего лишь поставил свою подпись под протоколом Реставрационного совета Третьяковской галереи с отказом выдавать «Троицу», потому что ее состояние нестабильно. За это его запретили в служении и лишили должности председателя Экспертного совета по церковному искусству. А икона все равно поедет в Храм Христа Спасителя.
Можно было бы предположить, что все эти дорогие подарки — плата церкви за активную поддержку. Но, вероятно, это еще и аванс, утверждение РПЦ в качестве главного провайдера чудес, монополиста, которому выдан самый главный оберег.
Зачем это власти?
О бытовом магизме как типе религиозности самого Путина, его окружения и российских элит в целом ходит много слухов. Начиная от самых анекдотических вроде того, что Шойгу поставляет Путину какие-то волшебные корешки, что они вместе ездят к тайным шаманам, что у чиновников, включая силовиков, принято омолаживаться с помощью ванн с пантами марала и обмениваться какими-то волшебными чаями и отварами.
Журналисты, входившие некогда в кремлевский пул, рассказывают, что «начальнику» нельзя то ли «подрубать хвосты» (пересекать траекторию движения президента даже там, где он уже прошел), то ли наступать на его тень. Один из вице-премьеров, говорят, переносит совещания по советам астролога.
Все это по отдельности может быть правдой лишь частично, а то и вообще ей не быть. Но обилие столь характерных слухов в условиях полной информационной герметичности — само по себе уже доказательство. В России шепчутся о суеверности и склонности к эзотерике руководства страны.
Православные артефакты, похоже, проходят по тому же разряду, что и панты марала, а церковь — их поставщик. За годы правления Путина псевдорелигиозных ритуалов и символов накопилось довольно много. Все они синкретичны, используют православный дизайн и лексику, но содержательно восходят скорее к языческому обрядоверию, вобравшему не только народные, но и эзотерические практики.
Тут можно вспомнить, как в разгар пандемии был освящен зловещий Главный храм вооруженных сил РФ. В его описаниях, включая официальные, говорится, что «в пропорциях храма зашифрованы особые смыслы». Диаметр главного купола — 22,43 метра, потому что «Гитлер подписал Акт о капитуляции Германии в 22 часа 43 минуты». Высота храма — 96 метров, потому что 960 год считается годом рождения равноапостольного князя Владимира. В иконостасе 48 икон — по числу месяцев войны, считая японскую, и так далее.
Все это вариации эзотерической нумерологии, которая паразитирует на традиционных христианских символах. Даже когда число куполов древних церквей было три по числу лиц святой Троицы или 12 по числу апостолов, это символизировало связь с небесной реальностью, отсылало к евангельским образам, а не магически зашифровывало военные победы.
Не меньше магического в традиции возить по российским городам разные святыни, которая закрепилась в России в последние 20 лет. Владимир Якунин с 2003 года накануне Пасхи доставляет в Москву благодатный огонь из Иерусалима. Он же финансировал приезд Пояса Богородицы, а основатель «Фосагро» Андрей Гурьев — мощей Николая Чудотворца. Вокруг этого выстраивается целая индустрия поклонения — многочасовые очереди, автобусы с паломниками, полевые кухни, вип-билеты для руководства. При этом президент Путин лично встречал Ковчег с Поясом Богородицы в аэропорту Пулково, а к мощам Николая Чудотворца приезжал в Храм Христа Спасителя.
Зимой 2014 года православный олигарх Константин Малофеев спонсировал российские гастроли очередной афонской святыни — ковчега с Дарами волхвов. В конце января ее неожиданно повезли в Симферополь на личном самолете Малофеева в сопровождении сенатора Дмитрия Саблина и под охраной Игоря Гиркина.
Как потом рассказывал бывший зампред Совета министров Крыма Рустем Темиргалиев, именно во время гастролей Даров волхвов Малофеев и Саблин обсудили с представителями местной власти возможные действия в случае победы Майдана в Киеве. Золото, ладан и смирна из самой мирной евангельской рождественской истории то ли оказались прикрытием военно-политической операции, то ли были использованы для ее сакральной поддержки, как талисман. Скорее всего, и то, и другое.
Через полгода после визита в Крым Даров волхвов в Донецкой области был сбит малайзийский Боинг. А 31 июля, через две недели после катастрофы, президент Путин провел специальную встречу с мэром Москвы Собяниным, ректором МАрхИ Швидковским и замдиректора Музеев Кремля Баталовым по единственному вопросу — идее восстановить разрушенные советской властью Чудов и Вознесенский монастыри в Кремле. Ему обещали все сделать, но в 2017 году директор Музеев Кремля Елена Гагарина заявила, что «таких планов нет». Было ли это попыткой замолить грех в стиле Ивана Грозного?
Можно приводить еще много таких примеров, в том числе — на уровне губернаторов. Особенно отличился бывший белгородский губернатор Евгений Савченко, который на протяжении почти 30 лет своего губернаторства делал из Белгорода самый благочестивый регион России (так, что там даже вешались на крестах), первым ввел в школах «Основы православной культуры», штрафы за мат, запрещал Хэллоуин и День святого Валентина, а потом написал оккультную книгу «Потрясение» о своей встрече с женщиной-«боговидицей», через которую он общался с Высоцким и Сергием Радонежским, а также получал советы по управлению регионом.
Один из вдохновителей этого «православия чудес и святынек» — митрополит Тихон Шевкунов, которого называют «духовником Путина», но скорее можно говорить о том, что он входит в ближний круг президента и многих силовиков. Его книга «Несвятые святые», которая в России продавалась миллионными тиражами и переведена на десятки языков, состоит из нравоучительных баек о прямых причинно-следственных результатах магических действий: не причастился — получи кирпичом по лбу.
Монах Диодор (Ларионов) в рецензии на только что вышедших «Несвятых святых» писал: «Несвятые святые» — это свидетельство того, как суеверие подменяет собой веру, создавая иллюзию духовной жизни и созерцания неисповедимых «путей Господних», а на практике оборачиваясь элементарным оккультным аутотренингом — неким самовнушением».
Источники говорят, что митрополит Тихон любит рассказывать, как в начале декабря 1941 года, когда советские войска начали контрнаступление под Москвой, Сталин якобы приказал облететь Москву на самолете с Тихвинской иконой Божьей Матери. В своем кремлевском кабинете он слушал трансляцию из кабины и просил сделать погромче, потому что любил церковное пение.
Документальных подтверждений этому нет, но история прочно вошла в православно-патриотический легендариум, а мозаика на этот сюжет украшает нумерологический Главный храм Вооруженных сил РФ. Вероятно, нынешние облеты с иконами — реконструкция никогда не происходившего сталинского «воздушного крестного хода».
Символическая передача
И «Троицу», и раку Александра Невского хотят передать РПЦ для «усиления молитвы». В случае «Троицы» это будет перформативный акт: передача иконы виртуальная. Министерство культуры и Третьяковка решают непростую задачу: как одновременно удовлетворить суеверные нужды президента перед украинским контрнаступлением, властные амбиции патриарха, свои юридические интересы и, наконец, физические потребности древней иконы, за которую никто не хочет отвечать, кроме тех, у кого ее отбирают.
В итоге президент символически принес жертву — заявил о передаче иконы. Патриарх ее символически принял — везде сообщил, что «Троица» теперь принадлежит церкви. Ее продемонстрируют в главном храме страны и отдадут обратно на реставрацию как минимум на год. А где год, там и десять. Юридически икона будет по-прежнему принадлежать государству, а символически — церкви.
При этом в церковных документах и сообщениях для СМИ и икона, и ее копии фигурируют как «чудотворные». Как будто «чудотворность» — это дополнительный аргумент для легитимации прав РПЦ на любой артефакт и обоснование его ценности, потенциальной действенности в актуальный политический момент.
Но «Троица» никогда не считалась чудотворной, в церковных календарях нет дней празднования такой иконы, для нее не существует богослужебных текстов. Она была ценна не этим, не какой-то особенной намоленностью или чудотворностью, а тем, что это эстетическое, чувственное выражение сложной богословской концепции о троичности единого Бога, визуализация самого таинственного христианского догмата.
Ее «сила» была скорее в антисоветском интеллигентском культе, а не в специфическом церковном почитании. Именно искусствоведы в XX веке объяснили церкви, какое сокровище она столетиями хранила под массивным окладом и слоями позднейших записей. Это они ее раскрыли, расчистили, выставили в музее, описали как шедевр мировой живописи. Андрей Тарковский в финале черно-белого фильма «Андрей Рублев» несколько минут показывает цветную «Троицу» как аллегорию яркой и вечной духовной реальности. И теперь эта икона символически означает русскую культуру, которую президент приносит в жертву богу войны.
