Российская атака на оборонный завод «Южмаш» в городе Днепре стала первым в истории случаем применения в боевых условиях ракеты с разделяющейся головной частью индивидуального наведения. Сейчас, под громкие заголовки о ядерной эскалации, идут споры о том, какую именно баллистическую ракету использовала Россия. Сначала сообщалось о РС-26 «Рубеж», потом Владимир Путин заявил, что это была новая ракета «Орешник», а ГУР Украины добавил, что она, вероятно, входит в состав мобильного ракетного комплекса «Кедр».
Но по большому счету не так важно, какую именно ракету использовала Россия. Главное, что Москва показала — у нее появилась новая баллистическая ракета, а значит, и новая ядерная угроза.
Издержки запугивания
Произведенный 21 ноября запуск баллистической ракеты по Украине выглядел логичным ответом на удары американскими ATACMS и британскими Storm Shadow по международно признанной территории России. По словам Дмитрия Пескова, «главный месседж» атаки на Днепр — это то, что действия Запада по поставке ракет Киеву не могут остаться без реакции российской стороны.
При этом сам Путин подчеркивал, что применение противником дальнобойных ракет не повлияет на ход боевых действий. То есть запуск «Орешника» был скорее ответом ради ответа, призванным показать, что у России ракеты длиннее и мощнее. Использование доселе никому не известного экспериментального вооружения, по замыслу Кремля, должно было не столько подорвать военный потенциал Украины, сколько оказать информационное давление на Запад — испугать простых европейцев, чтобы те надавили на свои правительства, подтолкнув их пойти навстречу требованиям российского руководства.
Чтобы усилить этот эффект, после атаки Путин намекнул на возможность дальнейших испытаний новейших ракетных комплексов в Украине исходя из возникающих для России угроз. Все вместе это должно представить российские пуски баллистических ракет как механизм сдерживания Запада.
Однако даже в России сторонники концепции стратегического неядерного сдерживания отмечают: надо иметь на вооружении немало баллистических ракет, чтобы они были мощным фактором такого сдерживания. А «Орешник» еще проходит испытания, что означает, что много таких ракет на вооружении у России быть не может.
Важен тут и фактор экономической эффективности. Чем больше ракета, тем она дороже. А ракета с гиперзвуковыми возможностями — еще дороже, чем обычная. В этом плане бить по Днепру «Орешником» не имело военного смысла: эффект от удара значительно более дешевыми ракетами комплекса «Искандер-М» был бы сопоставимым.
Кроме того, проводить испытания в боевых условиях — не лучшая идея. Падение боеголовок дает огромное количество важной информации. Поэтому принимающий полигон, где проводят испытания, оснащают различными датчиками, позволяющими собрать сведения о траектории полета ракеты, положении ее боеголовок и работе бортовых устройств. Запустив экспериментальную ракету по Украине вместо испытательного полигона, Россия, конечно, может попытаться проанализировать нанесенные разрушения, но многие другие необходимые данные собрать будет просто невозможно.
То есть, несмотря на разговоры о невиданной пользе от «испытаний в боевых условиях», атака на Днепр больше похожа на эпатажный жест. На показательное выступление, свидетельствующее, что Россия не только разрабатывает новые ядерные вооружения, не ограниченные никакими соглашениями, но и готова применять их на практике.
Инструмент шантажа
В отличие от пока еще активного договора СНВ-3, ограничивающего стратегические наступательные вооружения России и США, Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) перестал действовать еще в 2019 году. А значит, Москва имеет законное право разрабатывать и развертывать такие ракеты с дальностью полета от 500 до 5500 км.
Россия, среди соседей которой немало стран с большими армиями и развитыми ракетными программами, давно считала ДРСМД, распространяющийся только на США и РФ, невыгодным. Путин еще в июне 2000 года дал понять, что Москва может выйти из этого соглашения.
Потом российское руководство долгие годы не решалось сделать это открыто, но, по данным США, вело тайные разработки ракетных комплексов наземного базирования средней дальности. В 2019-м, сразу после прекращения действия ДРСМД, эти разработки стали официальными.
Предполагалось, что новые ракеты будут разработаны в течение 2019–2020 годов. Однако ни о каких результатах не сообщалось, пока в мае 2024-го МИД РФ не заявил: в ответ на действия США Россия «активизирует доработку и приступает к производству» ракетных комплексов средней дальности.
Вероятно, речь тут идет о ракете РС-26 «Рубеж». Она разрабатывалась в 2010-х годах как ракета средней дальности (от 2000 км). Но тогда еще действовал ДРСМД, и Россия называла ее межконтинентальной, демонстрируя на испытаниях дальность полета свыше 5500 км. В 2018 году разработка «Рубежа» прекратилась. Между тем после российского удара по Днепру в Пентагоне подтвердили, что «Орешник», по их данным, основан именно на РС-26 «Рубеж».
По словам Путина, помимо этого в России сегодня разрабатываются и другие подобные ракетные комплексы. Учитывая прошлые заявления российского президента на ракетную тему, можно предположить, что возобновлены могли быть какие-то из прошлых разработок. Например, с полки могли достать «Змеевик» — баллистическую ракету средней дальности для береговых войск ВМФ. «Змеевик» то появлялся, то исчезал из разработок России, но очевидно, что какая-то береговая ракетная система создается, пусть и с другим названием.
Более того, из новых заявлений Путина следует, что Москва отказывается от своего одностороннего моратория на развертывание ракет средней и меньшей дальности. Если раньше российский президент допускал их развертывание исключительно в ответ на размещение таких же ракет США, то теперь он ставит этот вопрос в зависимость от любых дальнейших действий противников.
В целом новая ядерная доктрина России обозначила, что Москва больше не считает важным выполнение соглашений по контролю над вооружениями. Однако Россия хочет использовать ценность нынешней, пока еще существующей системы контроля для США. Даже сейчас, во время войны, Вашингтон не прекращает прощупывать почву на предмет возможного возобновления переговоров по СНВ. А МИД РФ всякий раз отвечает, что вопрос контроля над вооружениями можно решить только в комплексе с решением вопросов Украины и европейской безопасности.
Удар баллистической ракетой по Днепру — это новая форма шантажа, которая должна подтолкнуть западных лидеров к такому решению. Россия показывает Западу: если хотите контроля над вооружениями, соглашайтесь с требованиями по Украине, иначе ядерных ракет в Европе станет больше. Москва считает вполне релевантным опыт середины 1970-х, когда размещением на белорусской территории передвижных комплексов «Пионер» с ракетами средней дальности Советский Союз напугал Европу и вызвал у ее лидеров желание договариваться.
Более того, власти РФ уверены: давая Украине право на использование дальнобойных ракет по международно признанной территории России, НАТО включается в соревнование с Москвой, а затем, как в 1979 году, в ответ на ракетные угрозы предложит ей переговоры. И тогда Москва сможет выторговать себе новый мировой порядок.
Однако ATACMS и Storm Shadow — не то же самое, что Pershing II, один из главных героев советско-американского противостояния. Первые — это конвенциональные ракеты с ограниченным радиусом поражения до 300 км, Pershing II же были ядерными ракетами с дальностью более 1800 км. То есть нынешние западные ракеты не несут критической угрозы России. НАТО не увеличивает свой ракетно-ядерный потенциал, не участвует в ядерной гонке, не ввязывается в игры с Москвой. Российские угрозы остаются висеть в воздухе, что пока еще позволяет сохранять мир в относительной безопасности.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
