Впервые за многие годы Кремль назначил нового куратора Абхазии — им стал первый замглавы президентской администрации Сергей Кириенко. Его первая задача — обеспечить победу лояльного Москве кандидата на местных президентских выборах. Раньше откровенное российское вмешательство в абхазскую предвыборную рутину неизменно заканчивалось неудачей, но Кириенко, похоже, готов попробовать переломить этот тренд, чтобы навести порядок в этом своенравном кавказском регионе.
Попытка №
Недавняя поездка Кириенко в Абхазию стала главным событием местной предвыборной кампании. Перед камерами замглавы президентской администрации с удовольствием вспоминал свое детство в Сухуми, пил кофе в самой популярной прибрежной кофейне и возлагал цветы на могилы абхазских лидеров. Визит вышел настолько нарядным и праздничным, что, казалось, еще немного — и имя самого Кириенко окажется в избирательном бюллетене, а гостеприимная Абхазия, конечно, будет не против его избрать.
Но следом за успешной поездкой пришло то, чего в Абхазии опасались больше всего. Команда Кириенко принялась активно продвигать одного из двух главных кандидатов — Бадру Гунба. Его срочно десантировали в Москву на встречи с российскими министрами, где одна за другой, словно по волшебству, начали решаться застарелые проблемы Сухуми.
Возвращение кандидата в Абхазию было не менее эффектным — из российской столицы Гунба прибыл на самолете в сухумский аэропорт, который после 30 лет простоя обещают открыть уже этой весной — разумеется, при финансовой поддержке Москвы.
Насколько удачным окажется новый абхазский эксперимент Кириенко, станет ясно уже через несколько дней — выборы лидера Абхазии назначены на 15 февраля. Ранее столь откровенное вмешательство Кремля в местный предвыборный процесс неизменно оборачивалось поражением для его протеже. Но Кремль, похоже, уверен, что на этот раз все будет по-другому.
Взять измором
Кураторство Кириенко началось на фоне очередного политического кризиса в Абхазии. В ноябре сотни местных жителей и оппозиция захватили здание президентской администрации. Они выступали против готовности местного руководства ввести льготный инвестиционный режим для российского бизнеса — один из пунктов в длинном списке многолетних требований Москвы. В итоге абхазский президент Аслан Бжания был вынужден подать в отставку, став третьим подряд местным лидером, потерявшим власть из-за уличных протестов.
Но ликование оппозиции оказалось недолгим. Уже через несколько дней, сославшись на задержки выплат, Москва отключила Абхазии электричество. 200 тысяч человек остались всего с двумя часами света в день. Это вызвало скачок цен на основные продукты, перебои в работе школ и больниц. Ситуацию усугубило то, что еще с сентября 2024 года прекратились российские трансферты на выплаты зарплат абхазским бюджетникам.
К концу декабря положение стало настолько тяжелым, что люди из провластного блока стали записывать ролики с детьми, умоляющими им помочь. Перед новогодними праздниками Москва наконец согласилась ослабить давление и восстановила энергоснабжение. Но чтобы ни у кого не оставалось вопросов, кого винить за случившееся, двух оппозиционеров, возглавлявших недавние протесты, лишили российских паспортов. Теперь они вряд ли смогут ездить куда-то дальше самой Абхазии.
Такое поведение Москвы оставляет местной оппозиции мало иллюзий. На выборах ее представляет Адгур Ардзинба — один из лидеров недавних протестов. Последние недели он вел очень активную кампанию, что в Абхазии означает не столько телевизионную рекламу и яркие предвыборные лозунги, сколько многочасовые поездки по плохим дорогам в отдаленные абхазские села. Там кандидатов традиционно ждет испытание старейшинами, которые без церемоний распекают их, не глядя на их известность и связи в Москве.
Для провластного кандидата Бадры Гунба ситуация до открытой поддержки Кириенко выглядела не лучшим образом. Он был вице-президентом при Аслане Бжания, отправленном в отставку во время ноябрьских протестов, а это серьезно подрывает веру избирателей в его способность победить.
Сразу после своей отставки Бжания намекал, что готов бороться за второй срок. Но после очередной поездки в Москву и утечек в прессу компромата отказался от этой идеи. Публичных объяснений Бжания не дал, из-за чего в Абхазии подозревают, что он останется теневым руководителем в случае победы Гунба.
Сам Гунба, как и его главный соперник от оппозиции Ардзинба, принадлежит к первому послевоенному поколению Абхазии — тем, кто родился еще в советское время, но вырос уже в реальности последствий грузино-абхазской войны начала 1990-х. В те годы в самопровозглашенной республике не существовало полноценных государственных институтов, которые могли бы дать следующему поколению представление о том, как развивать регион. Поэтому фактор молодости обоих кандидатов лишь усиливает апатию среди местных — все больше людей задумываются о том, как долго им еще удастся жить без прямого российского диктата.
И кнутом, и пряником
Проблем, которые придется решать следующему абхазскому лидеру, накопилось достаточно. Во время поездки в Сухуми Кириенко хоть и заявил о готовности ослабить давление Москвы, но напомнил: главные социально-экономические проблемы Абхазии остаются неизменными десятилетиями, а значит, решать их — пусть и «без суеты» — все равно придется при российском участии.
Слова Кириенко, как и последовавшая за ними открытая поддержка одного из кандидатов, дают понять — в Москве давно решили, каким курсом должна идти Абхазия. Российские власти годами добиваются, чтобы этот небольшой кавказский регион отказался от своего особого уклада, передал наконец России ключевые рычаги управления, разрешил россиянам скупать недвижимость, да и в целом перешел на российские порядки — примерно так, как это устроено в соседнем Краснодарском крае.
Москва пыталась добиться этого самыми разными методами. В первые годы после признания Абхазии в 2008 году российские чиновники попробовали продвинуть нужные правки в местное законодательство. Когда натолкнулись на сопротивление, перешли к шантажу — начали поднимать вопросы о прозрачности российских вложений в абхазские соцпроекты и требовать вернуть кредиты. В ответ Сухуми с готовностью вступал в дискуссии, но менять свою позицию не спешил.
В 2013 году все стало гораздо серьезнее — тогда курировать регион поставили Владислава Суркова. Назначение выглядело для него почти как кавказская ссылка, но Сурков, вопреки ожиданиям, всерьез занялся абхазскими делами: часто приезжал и проводил долгие закрытые встречи с местными элитами.
Как позже стало известно из утекшей в СМИ переписки его аппарата, Сурков искал подход к абхазским элитам — кого-то подкупал обещаниями должностей, кого-то просто деньгами. Процесс удалось сдвинуть с мертвой точки, но довести до конца не получилось — в Сухуми снова начались протесты, и очередного президента вынесли из кабинета.
Также Сурков первым привнес в абхазскую политику российские идеологемы. После аннексии Крыма в 2014 году он предложил слабому сухумскому руководству новые соглашения, которые должны были подчеркнуть абхазскую лояльность на фоне нарастающей изоляции России.
В ответ в Сухуми то там, то здесь начали говорить «правильные слова», но всерьез принимать новую повестку не спешили. Например, в отличие от Южной Осетии, абхазское руководство отказалось признавать независимость восточных украинских регионов вплоть до 2022 года. При этом в частных беседах некоторые из них жаловались, что история с Донбассом, которую продвигает их кремлевский куратор, девальвирует абхазскую борьбу за независимость от Грузии.
К началу российского вторжения в Украину от прежнего налета романтики в российско-абхазских отношениях не осталось и следа. Формально куратором региона был Дмитрий Козак, но по факту вопросами Абхазии занимались сразу несколько российских чиновников, все больше из силового блока.
Тогда же впервые прозвучали угрозы — Москва четко дала понять, что может просто отключить свет или перекрыть финансирование, если абхазское руководство не начнет выполнять кремлевские поручения. В итоге российские требования в Сухуми услышали и начали постепенно воплощать в жизнь, но в конце 2024 года процесс опять прервался из-за протестов и вынужденной отставки Бжания.
Новый куратор Кириенко, похоже, решил, что пора переходить к более прямым методам: вместо бесконечных обсуждений со своенравной абхазской элитой проще помочь прийти к власти своему кандидату — такому, который не просто исполнит поручения Москвы, но и по возможности сумеет убедить местных в их неотвратимости.
Сухумская весна?
Тем не менее попытка Кириенко решить абхазский вопрос наскоком может обернуться провалом. И причина тут не только в недавнем успехе ноябрьских протестов, которые, по мнению местных, позволили сменить слишком пророссийского лидера. Есть и более глубинные закономерности абхазской системы, попытка изменить которые может обернуться новым политическим кризисом.
Новейшая история Абхазии показывает, что неоднократное вмешательство Москвы в абхазские выборы неизменно приводило к одному и тому же результату — провалу ее протеже. Выборы 2004 года в этом плане наиболее поучительные.
Тогда, на следующий год после грузинской Революции роз, Кремль решил напомнить новому грузинскому лидеру Михаилу Саакашвили, по какому адресу обращаться, если он вознамерится возвращать Абхазию. Чтобы показать свое влияние на абхазские расклады, Москва поддержала на местных выборах молодого абхазского политика Рауля Хаджимба, который в советские годы был рядовым сотрудником КГБ.
Хаджимба действительно пользовался уважением в регионе (что позволит ему избраться местным президентом 10 лет спустя), но репутация ставленника Москвы оказалась для него тогда роковой. А его личная встреча с Владимиром Путиным только подлила масла в огонь — Абхазия выбрала его соперника, а попытки поставить под вопрос результаты голосования чуть не привели к вооруженному конфликту в Сухуми.
С тех пор прошло 20 лет, и Абхазия сильно изменилась. Она стала еще более зависимой от России, которая остается единственной региональной державой, признающей независимость этого небольшого региона. Абхазия уже не раз выбирала и смещала своих лидеров, но так и не нашла ответа на вопрос, как выстраивать свою независимость и повышать благосостояние местных жителей. Так что сейчас не только у Кириенко может сложиться впечатление, что абхазы будут готовы поступиться своей самобытностью в обмен на поддержку Москвы.
Такой вариант, конечно, не исключен. Тогда нынешние предвыборные дрязги будут быстро забыты. Но может быть и по-другому — абхазы выберут оппозиционного кандидата и снова будут бороться за свою правоту.
Тогда в Абхазии, скорее всего, вновь начнутся протесты, которые могут оказаться гораздо более агрессивными, чем в ноябре. После последних волнений в Сухуми возник вакуум власти, в городе начались перестрелки и убийства, в том числе и в парламенте. Кроме того, весна для местных жителей традиционно голодный сезон, когда деньги, заработанные на туристах прошлым летом, истрачены, и у людей остается все меньше того, что можно потерять.
В таких условиях попытки Москвы усилить давление, отключая свет и не выплачивая зарплаты, могут привести не к большей покорности, а только раззадорить местное недовольство. А в абхазской реальности, где почти у каждого найдется оружие, новые, агрессивные протесты чреваты самыми непредсказуемыми последствиями.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
