Три года российского вторжения в Украину, казалось, породили новый формат отношений Москвы со странами Южного Кавказа. Поглощенной войной России пришлось смириться с тем, что ее кавказские соседи получили большую свободу во внешней политике и взяли более уверенный тон в разговорах с Кремлем.
Армения заморозила свое участие в ОДКБ и стала готовить законодательную базу для интеграции в Евросоюз. Азербайджан добился досрочного вывода из Нагорного Карабаха российских миротворцев, закрыл в Баку офис Россотрудничества и отказался замять катастрофу самолета «Азербайджанских авиалиний», публично потребовав от Москвы извинений и наказания виновных.
Но похоже, новая реальность не задержится в регионе надолго. Переговоры Москвы с Вашингтоном и вызванные ими ожидания скорого окончания войны в Украине заставляют политику на Южном Кавказе вернуться к старым правилам.
Самолет и памятник
Кризис в отношениях России с Азербайджаном начался с того, что президент Ильхам Алиев отказался замять декабрьскую катастрофу рейса AZAL Баку — Грозный, который, по всей видимости, случайно сбила российская ПВО. Отказавшись уладить случившееся неформально, азербайджанский лидер публично и жестко потребовал от Москвы извинений, проведения расследования и наказания виновных. Алиев несколько раз повторил эти требования, затем последовало закрытие в Баку офиса Россотрудничества и представительства Sputnik.
Все это выглядело как хроника разрыва отношений Азербайджана с Россией. Но всего через три месяца, несмотря на громкие заявления, стороны уладили конфликт старым добрым пакетным образом — смесью политических жестов и денежной компенсации.
Сначала в конце февраля глава Чечни Рамзан Кадыров наградил выживших бортпроводников самолета AZAL. А еще через несколько дней российские страховщики, не дожидаясь результатов расследования, объявили о выплате компенсаций жертвам.
Одновременно в Москве в сквере у азербайджанского посольства заложили памятник Гейдару Алиеву. Решение приурочили к юбилею строительства БАМ, хотя участие первого азербайджанского президента в советской мегастройке нельзя назвать общеизвестным фактом — оно не упоминается даже в официальной биографии Алиева-старшего на сайте президента Азербайджана.
В Баку оценили символизм российского шага. «Памятниковая дипломатия», добивающаяся появления как можно большего количества памятников Гейдару Алиеву по всему миру, — важный элемент азербайджанской внешней политики. И то, что к списку столиц, где стоит бронзовый Алиев-старший, добавилась Москва, — подтверждение дружбы и тесных отношений между странами.
Также Москва наградила орденом Дружбы спикера азербайджанского парламента Сахибу Гафарову и смогла окончательно преодолеть размолвку к середине марта, когда в Баку с визитом прилетела спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, которую принял сам Ильхам Алиев. А накануне у азербайджанского президента состоялся телефонный разговор с Владимиром Путиным, по итогам которого Кремль объявил, что ждет азербайджанского лидера 9 мая на параде в Москве.
Изгнание российских организаций из Азербайджана тоже прошло без особого осадка. Помогло то, что Баку попросил их на выход без акцента на том, что организации — российские, а в рамках политики суверенизации. В те же дни в Баку закрыли не только «Русский дом», но и офисы USAID, ООН, Красного Креста, десяток НКО и корпункты ряда западных СМИ, включая Bloomberg и BBC, хотя Великобритания — главный партнер Азербайджана в Европе.
Возвращение России
Вряд ли гнев Баку остудили одни только примирительные жесты Москвы. Все-таки главного — признания ответственности и суда над виновными — Ильхам Алиев от российской стороны так и не добился. Однако руководство Азербайджана, похоже, оценило быстро меняющуюся обстановку и решило, что углубление конфронтации с Россией может обойтись слишком дорого в новой реальности.
Главным фактором стало стремительное изменение ситуации вокруг Украины, где впервые за три года появилась перспектива окончания войны. За последние годы Алиев, как никто другой, научился пользоваться одержимостью Путина украинским вопросом и правильно угадывать подвижные красные линии Москвы для достижения своих целей.
В 2020 году он не стал злоупотреблять своим преимуществом на поле боя и подарил России дипломатический успех, остановив наступление в Нагорном Карабахе и согласившись на развертывание в регионе российских миротворцев. Три года спустя, когда Москва была занята украинским контрнаступлением лета-осени 2023 года, Алиев опять правильно оценил момент и провел быструю военную операцию, установив полный контроль над Нагорным Карабахом. Тогда даже гибель российских миротворцев сошла ему с рук — Москва была не в том состоянии, чтобы идти на конфликт. Сейчас ситуация снова меняется, подталкивая руководство Азербайджана к тому, чтобы забрать банк.
Подействовало на Баку и то, что активно корректирует свою политику в отношении Москвы и соседний Ереван. Там премьер Никол Пашинян поручил государственным ведомствам восстановить связи с коллегами из России и активно участвовать в совместных мероприятиях — из-за «последних геополитических изменений».
У Армении есть прямой интерес к улучшению отношений с Москвой. Если боевые действия на украинском фронте остановятся, у России освободится немало экономических и военных ресурсов, которые сейчас расходуются на войну с Украиной. Например, российский ВПК может вернуться к активному экспорту вооружений — именно задержки с поставками оружия стали в 2022 году одной из причин охлаждения отношений между Москвой и Ереваном.
Конечно, поставки начнутся не сразу — России понадобится время для восстановления собственной армии. Но уже одной перспективы возобновления российской военной помощи может быть достаточно, чтобы усилить позиции Армении. В последние годы Ереван забросил такие военно-дипломатические инструменты давления, но теперь они могут вернуться и быть использованы против Баку.
Второй круг
В Армении собираются не только чаще общаться с Россией, но и посылают сигналы, что готовы поставить на паузу сближение с Евросоюзом. 26 марта парламент страны одобрил закон «О начале процесса вступления» страны в ЕС, но обставлено это все было не как инициатива правительства, а как воля народа — власти ссылались на запущенную в конце 2024 года петицию.
Сразу после принятия закона глава комиссии по евроинтеграции Арман Егоян оговорился, что Ереван не собирается подавать заявку на вступление в ЕС. А уже через несколько часов в армянских СМИ появились утечки, что Ереван готов оставить процесс евроинтеграции на бумаге и не переходить к конкретным действиям, а только использовать его как рычаг в отношениях с Москвой.
Перспектива окончания войны в Украине, похоже, завершает период, когда страны Южного Кавказа могли проводить более независимую от России политику — выводить конфликты с Москвой на публику, разворачивать внешнеполитический курс на 180 градусов, договариваться друг с другом без посредников, привлекать на помощь другие державы.
Мало того, неспособность Евросоюза защитить Украину от российской агрессии нанесла сильный удар по привлекательности евроинтеграционных проектов на Южном Кавказе. Смену тренда видно не только в Армении. Даже в Грузии, где абсолютное большинство граждан по-прежнему выступают за сближение с Европой, «Грузинская мечта» смогла остановить переговоры с ЕС без фатальных внутриполитических последствий, потому что партии удалось убедить значительную часть общества в реальности угрозы новой войны с Россией и выгодах от предсказуемых отношений с ней.
Все это напоминает старые схемы, по которым постсоветские страны выстраивали свои отношения с Россией в довоенные годы. Тогда угроза разрыва зачастую оставалась не более чем способом выторговать у Москвы более выгодные условия сотрудничества, а конфликты решались кулуарно и прагматично. Примерно так, как Россия и Азербайджан сейчас уладили спор из-за катастрофы лайнера AZAL.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
