Кровавые столкновения между новыми исламистскими властями и друзами на юге Сирии в Эс-Сувейде, а также удары Израиля по силам сирийского правительства заставили Дамаск опять пересмотреть свои отношения с Москвой. Если весной сирийские исламисты пытались выдавливать Россию из страны, то теперь готовы обсуждать расширение российского присутствия в противовес израильским силам.
Тем не менее пока рано говорить о том, что Москва может опять полноценно вернуться в Сирию. Нынешнее сближение — скорее вынужденный и ситуативный маневр новых властей, которые по-прежнему не доверяют России и не готовы связывать себя тесным сотрудничеством с ней в долгосрочной перспективе. Впрочем, тактический маневр может и затянуться, если нестабильность в стране будет нарастать.
Поворот после Эс-Сувейды
Вспыхнувшие этим летом масштабные столкновения между исламистами и друзами в Эс-Сувейде еще раз продемонстрировали, насколько шатким остается положение новых властей Сирии. Это был уже второй крупный инцидент с неповиновением этно-религиозных меньшинств после восстания алавитов в Латакии весной этого года. При этом нынешнее обострение привело еще и к вмешательству Израиля, который выступил в защиту друзов и нанес удары по правительственным силам.
Похожих точек потенциального неподчинения Дамаску в стране остается немало. Это курды на севере страны, племенные структуры из союзников США на востоке, военные базы России и недобитые силы ИГИЛ в сирийской пустыне. Иными словами, Сирия продолжает пребывать в кризисе государственности, когда Дамаск контролирует лишь часть территории страны. Исламисты явно не смогли преодолеть недоверие к своей власти со стороны основных этно-религиозных общин, что выливается в кровавые инциденты.
Все это заставляет новое правительство во главе с Аш-Шараа постоянно перенастраивать свою внешнюю политику. Всю первую половину этого года мы видели медленное выдавливание России из Сирии. Новые власти аннулировали старые соглашения, заключенные с Кремлем при Башаре Асаде: исключили российскую сторону из управления портом Тартус и отказались печатать свою валюту в России.
Также нарастало давление на российские военные базы. Дамаск ужесточил досмотр на подходе к объектам, которые стали подвергаться вооруженным нападениям.
Однако в конце июля в отношениях двух стран наметился новый поворот, когда в Москву прибыла сирийская делегация, включающая министра обороны Мархафа Абу Касра и главу МИД Асаада аш-Шейбани. Последний не только провел встречу со своим коллегой Сергеем Лавровым, но и был принят президентом Владимиром Путиным. МИД Сирии тут же окрестил визит «историческим», а вскоре после этого начали появляться свидетельства о реальных переменах в российско-сирийских отношениях.
Так, в начале августа военные РФ впервые после падения режима Асада возобновили патрулирование в районе города Камышлы на северо-востоке Сирии. После этого появились сообщения, что сирийское правительство обратилось к Москве с просьбой возобновить патрулирование военной полицией и в южных провинциях страны. Цель инициативы в том, чтобы таким образом уравновесить израильское присутствие в Сирии и снизить интенсивность израильских операций.
Потепление наметилось и в экономической сфере. Лавров после встречи с аш-Шейбани заявил, что Москва и Дамаск будут пересматривать старые соглашения. А в конце августа Reuters сообщил, что Сирия передумала отказываться печатать деньги в России. По данным агентства, российское акционерное общество «Гознак», как и в прежние времена, выпустит новые деноминированные банкноты сирийских фунтов.
Противовес Израилю
Главная цель нового сближения Дамаска с Россией — это попытка найти хоть какой-то противовес Израилю. Силы еврейского государства с конца прошлого года не только значительно расширили зону контроля вокруг Голанских высот, но и регулярно наносят удары по правительственным войскам. В целом Израиль сейчас обошел все остальные державы по масштабам вмешательства в ситуацию в Сирии.
Сирийской армии сегодня нечего противопоставить израильской интервенции, а попытки новых властей снизить напряженность с помощью намеков на возможную нормализацию отношений пока ни к чему не привели.
К этому стоит добавить, что решительность, с которой Израиль проводит военные операции в Газе, Ливане, Иране и Йемене, только добавляет тревоги сирийской столице. Недавнее уничтожение политической верхушки ХАМАС, «Хезболлы» и военного руководства Ирана не может не наводить сирийских исламистов на мысль, что в случае обострения с Израилем возможно всякое.
При Асаде именно Россия была той силой, которая сдерживала действия Израиля в Сирии. Российские военные старались не вступать в прямые столкновения с израильтянами и позволяли им уничтожать отдельные объекты иранских и проиранских сил. Но в то же время они периодически вмешивались, сбивая израильские ракеты вблизи российских баз. Да и в целом уже само присутствие вооруженных сил РФ ограничивало свободу действий Израиля.
По всей видимости, в той же роли сейчас хотят использовать Москву и новые сирийские власти, возобновляя патрули российской военной полиции на юге страны. Тем более что сам Израиль может быть совсем не против такого развития события, видя в присутствии РФ способ сохранить Сирию раздробленной и снизить растущее влияние Турции.
Временный прагматизм
Тем не менее страх перед израильской интервенцией еще не означает, что новое руководство Сирии готово повторить путь Асада и восстановить былое влияние Москвы в стране. Скорее, это нынешние обстоятельства ставят их в ситуацию, когда они просто не могут себе позволить плохие отношения с Россией — их власть все еще слишком слаба.
Долгосрочные факторы, работающие против российского присутствия в Сирии, никуда не делись. Поглощенная войной с Украиной Москва по-прежнему не может позволить себе уделять больше внимания и ресурсов другим направлениям. А правящие в Сирии исламисты вряд ли стали относиться к Москве лучше, учитывая долгие годы гражданской войны, когда российские самолеты бомбили их как повстанцев.
В перспективе правительство Аш-Шараа заинтересовано в том, чтобы установить контроль над всей территорией Сирии. И со временем российское присутствие станет мешать в этом так же, как сейчас мешают израильские интервенции.
Наконец, учитывая масштабы введенных против России западных санкций, сотрудничество с Москвой может очень дорого обойтись Дамаску, который совсем недавно добился, чтобы с него самого сняли санкции, введенные еще при Башаре Асаде. Конечно, кровавые столкновения новых сирийских властей с религиозными меньшинствами тоже вызывают критику на Западе, но пока там не спешат переходить от увещеваний к действиям. А вот такая же терпимость Запада к сотрудничеству с подсанкционными российскими структурами не гарантирована.
Новым рубежом в сирийской внешней политике может стать нормализация отношений с Израилем, которую активно продвигает администрация Дональда Трампа. Пока сложно понять, удастся ли сторонам найти почву для компромисса. Но если у Вашингтона получится помирить Дамаск с еврейским государством, исчезнет ключевая причина нынешнего сближения сирийских исламистов с Москвой, а российские патрули на юге Сирии потеряют для Аш-Шараа всякий смысл.
Иными словами, нынешнее сближение Сирии с Россией выглядит как прагматичный маневр новых властей в условиях неопределенности. Как только власть в Дамаске почувствует себя более уверенно, прошлые претензии к Москве вернутся на повестку дня. Помощь Кремля нужна сирийским исламистам только на период нестабильности и становления государственности, а дальше она может стать слишком токсичной, чтобы ее принимать. Впрочем, этот период неопределенности вполне может затянуться, а вместе с ним затянется и тактическое сближение с Москвой.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
.jpg)
