Центральная Азия — один из самых засушливых регионов мира, где нехватка воды давно стала серьезной проблемой. Однако теперь водный дефицит грозит выйти на новый уровень после того, как пришедшие к власти в Афганистане талибы начали строительство канала, который будет использовать для орошения засушливых афганских районов воды Амударьи — той же реки, что питает Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан.
Мало того, канал возводят устаревшими методами, что приводит к большим потерям воды. Если страны Центральной Азии и Афганистан не договорятся о правилах распределения и рационального использования воды, это может значительно повысить напряжение в регионе, где нехватка воды и так все чаще становится причиной конфликтов.
Начало строительства
Канал Куш-Тепа — один из самых амбициозных инфраструктурных проектов талибов, который они начали воплощать в жизнь сразу после прихода к власти в Афганистане в 2021 году. Он должен обеспечить водой засушливые регионы страны. Работы идут относительно быстро: из запланированных 285 километров уже проложена почти половина, и к 2028 году канал планируют полностью ввести в эксплуатацию.
Ежегодно канал будет забирать из Амударьи до 10 кубических километров воды — то есть почти треть ее стока. Это неизбежно сократит водные ресурсы, доступные соседним странам — Ирану, Таджикистану, Узбекистану и Туркменистану, которые также зависят от реки. Но талибов, похоже, это мало волнует.
По их замыслу, канал должен оживить афганское сельское хозяйство — отрасль, где занято около 90% населения страны, но продуктивность остается очень низкой из-за постоянных засух. В результате Афганистан вынужден импортировать пшеницу, овощи, фрукты и бобовые, которые мог бы выращивать сам.
Талибы также рассчитывают, что канал поможет сократить зависимость афганской экономики от наркоторговли. Выращивание мака выгодно в том числе потому, что для этого требуется куда меньше воды, чем для обычных сельхозкультур. Так что до 2021 года Афганистан обеспечивал до 80% мирового нелегального производства опиума, что обеспечивало около 15% ВВП.
При талибах посевы мака сократились, но, чтобы переориентировать фермеров на другие культуры, сначала нужно развивать системы орошения — поэтому строительство канала стало приоритетным проектом.
Тем более что идея эта обсуждается уже много десятилетий. Афганские власти начали разрабатывать проект канала и насосной станции Куш-Тепа еще в 1970-е годы совместно с советскими инженерами. Но потом из-за следовавших друг за другом войн афганцам стало не до канала. О планах периодически вспоминали — например, при президенте Хамиде Карзае в 2004 году и при президенте Ашрафе Гани в 2018-м. Но до начала реализации дело дошло только после того, как в 2021 году власть вновь захватили талибы.
Проблема с водой в Афганистане стоит действительно остро — в некоторых районах ее не хватает не только для полива, но и для питья. Например, в 2023 году в провинции Гильменд на иранской границе спор из-за распределения стока одноименной реки дошел до вооруженных столкновений между местными жителями и пограничниками. Еще сложнее ситуация в северных провинциях — Балхе, Фарьябе и Джаузджане, где проживает около трети 40-миллионного населения страны. Там жители вынуждены покупать воду даже для бытовых нужд.
Водный баланс
Канал сразу стал проблемой для Центральной Азии. Его ввод в эксплуатацию нарушит хрупкий баланс водопользования, сложившийся в регионе. Если раньше Амударью в основном использовали Узбекистан, Туркменистан и Таджикистан, то теперь эту воду придется делить еще и с Афганистаном.
При этом в регионе и так наблюдается острый дефицит воды. Если раньше нехватка ощущалась главным образом в сельском хозяйстве, то теперь она все чаще затрагивает бытовые нужды и даже питьевое водоснабжение.
Этим летом, например, во многих районах Таджикистана — страны, традиционно считающейся наиболее обеспеченной водой в регионе, — жители вынуждены были покупать воду, доставляемую цистернами. В Кулябе, втором по величине городе страны, стоимость такой цистерны доходила до внушительных по местным меркам $7–15.
Аналогичные проблемы наблюдались в Кыргызстане и Казахстане, где летом 2023 года вспыхнули беспрецедентные «водные стычки»: в разгар жары люди выходили на улицы с требованием обеспечить доступ к воде.
В 2021–2022 годах дефицит воды уже стал одной из причин конфликта между Таджикистаном и Кыргызстаном. Тогда дело дошло до вооруженных столкновений в том числе из-за спорного участка реки Исфара: каждая сторона считала, что другая нарушает правила водопользования. На фоне неурегулированных границ это усиливало недовольство, подталкивало протесты и едва не привело к полномасштабной войне.
Еще одной причиной водного дефицита остается то, что значительная часть земель, особенно в Узбекистане и Туркменистане, по-прежнему занята под хлопок. А это одна из наиболее водоемких культур: на производство одного килограмма очищенного волокна требуется от 10 до 17 тысяч литров воды. Именно нерациональное орошение хлопковых полей стало одной из главных причин высыхания Аральского моря, некогда четвертого по величине озера планеты.
Несмотря на попытки диверсифицировать аграрное производство, хлопок остается важной статьей экспорта в регионе. Ни Узбекистан, ни Туркменистан отказаться от его выращивания пока не готов.
К старым проблемам добавляются новые: рост населения (ежегодный прирост в Узбекистане и Казахстане — 1,5–2%), урбанизация и промышленное развитие (рост производства — от 4% до 9,5% в год). Водохозяйственная инфраструктура в Центральной Азии — водохранилища, каналы, трубопроводы — изношена, а страны не спешат инвестировать в ее обновление, перекладывая ответственность друг на друга. Это приводит к значительным потерям воды, которой перестает хватать и без строительства афганского канала.
Дефицит рационализации
Страны Центральной Азии не оспаривают право Афганистана использовать воды Амударьи. Все признают, что около 30% стока реки формируется в афганских горах, а из-за многолетних конфликтов страна почти не использовала этот ресурс, потребляя всего около 2 кубических километров воды в год. Это в 11 раз меньше, чем Узбекистан, и в 5 раз меньше, чем Туркменистан.
Скорее власти Центральной Азии всерьез обеспокоены отсутствием координации и тем, что талибы строят канал устаревшими методами: без бетонирования стенок и укрепления берегов, из-за чего значительная часть воды просто уходит в песчаную почву.
Уже в 2023 году, сразу после запуска первого участка, произошла авария: стены гидросооружения не выдержали давления потока и огромный объем воды прорвался наружу. В результате появилось искусственное озеро площадью более 30 квадратных километров. При этом афганские власти отказались признавать даже сам факт аварии.
Хотя страны Центральной Азии официально не признали правительство талибов, они пытаются обсуждать с ними вопросы водопользования. Однако реальных рычагов влияния на талибов у стран региона практически нет, и им приходится мириться с текущей ситуацией. В свою очередь, афганские власти заявляют, что готовы к диалогу, но подчеркивают, что канал — их внутреннее дело и они сами будут решать, как использовать воду. На все вопросы талибы отвечают, что «все в руках Аллаха, Он разберется».
В результате канал Куш-Тепа превращается в источник нарастающей напряженности в регионе, а предложить адекватную альтернативу ему страны Центральной Азии пока не могут. Улучшить ситуацию могли бы новые методы строительства, водосберегающие технологии и более рациональное использование воды, но центральноазиатские государства сами не могут похвастаться большими успехами в этих вопросах.
И руководству Центральной Азии остается только пытаться поддерживать рабочие отношения с талибами и вовлекать их в региональную повестку. Талибов приглашают на региональные конференции и межправительственные встречи, где им оказывают почетный прием. Все это в надежде, что таким образом их удастся заинтересовать в совместном решении проблем, включая водопользование и строительство канала.
Также страны Центральной Азии пытаются наладить конструктивные отношения с талибами, инвестируя в инфраструктурные проекты в Афганистане: Узбекистан — в энергетику и линии электропередачи, Туркменистан — в строительство газопроводов, Таджикистан поставляет электроэнергию. Однако пока все это не повлияло на позицию афганских властей по каналу. Поэтому ситуация развивается по инерции, хотя нынешнее засушливое лето показало, что если так продолжится, то водный кризис может стать одной из самых серьезных региональных проблем, чреватой политическими, социально-экономическими и экологическими потрясениями.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
.jpg)
