Политическая система Кыргызстана стоит на пороге очередной трансформации. Формально ничего особенного не происходит — просто парламент добровольно самораспустился досрочно, назначив на конец ноября новые выборы. По официальной версии, это нужно, чтобы снизить напряжение, разведя по времени парламентскую и президентскую кампании, которые иначе прошли бы одна за другой в конце 2026-го — начале 2027 года. И с этим действительно трудно спорить, потому что выборы в Кыргызстане не раз заканчивались тяжелыми кризисами и даже насильственной сменой власти.
Однако реальная задача досрочных выборов, судя по всему, в том, чтобы дать президенту Садыру Жапарову возможность зачистить политическое поле от оппонентов и окончательно подчинить себе парламент перед выдвижением на второй срок. Причем укреплять позиции ему приходится не только в борьбе с остатками оппозиции, но и в негласном соперничестве со своим партнером по правящему тандему — главой Государственного комитета национальной безопасности Камчибеком Ташиевым, которому Жапаров во многом обязан своим приходом к власти.
Ташиев публично поддерживает президента Жапарова и его выдвижение на второй срок. Однако параллельно он стремительно расширяет свои полномочия, которые порой начинают превосходить президентские. В завязанной на персоналии кыргызской политике это неизбежно порождает разговоры о президентских амбициях главного силовика страны и даже о том, что предстоящие парламентские выборы могут стать репетицией борьбы Жапарова и Ташиева за влияние.
Отгремевшие революции
Кыргызстан, в отличие от других авторитарных стран Центральной Азии, долгое время считался государством с относительно устоявшейся демократией. По крайней мере, здесь регулярно менялась власть — пусть и через уличные протесты, вещали независимые СМИ, а правозащитные НКО работали без серьезного давления со стороны властей.
Однако после того как протесты 2020 года привели к власти Садыра Жапарова, страна начала быстро двигаться в сторону типичной для региона автократии. В 2021 году новый президент переписал Конституцию, вернув президентскую форму правления вместо недолгой парламентско-президентской.
Затем началось системное ограничение свободы слова: закрывались независимые медиа, а редакции вроде Kloop и Temirov Live, специализировавшиеся на антикоррупционных расследованиях, попали под сильное давление властей — вплоть до арестов журналистов и признания СМИ экстремистскими.
В 2023 году в Кыргызстане ввели реестр «иностранных представителей» — аналог российского закона об «иностранных агентах». В нем обязали регистрироваться все НКО, получающие финансирование из-за рубежа. Формально — для борьбы с коррупцией, на деле — для контроля за деятельностью правозащитных организаций.
Инициированная Жапаровым судебная реформа усилила зависимость судов от исполнительной власти. Через контроль над ротацией судей президент получил возможность назначать лояльных себе людей. При этом если решения суда противоречат «нравственности и морали кыргызского общества», их могут вообще проигнорировать.
Более зависимым от исполнительной власти стал и парламент. В последнем составе, который в сентябре добровольно самораспустился, оставалось лишь несколько депутатов, позволявших себе время от времени критиковать президента, но их влияние было минимальным.
А за несколько месяцев до того, как депутаты сложили мандаты, Жапаров провел очередную реформу избирательного законодательства. Страну разделили на 30 округов, от каждого из которых будут избираться по три депутата. Партийные списки отменили — теперь кандидаты могут выдвигаться только по одномандатным округам или как независимые.
На практике это должно помочь президенту усилить контроль над парламентом. Отслеживать персоналии кандидатов в округах гораздо проще, чем общенациональные партийные списки, куда раньше могли проскочить недостаточно лояльные политики. Новая схема фактически исключает возможность попадания в парламент случайных или оппозиционных фигур.
Правда, нелояльные партии все равно зачистили перед выборами. Под удар попала, пожалуй, последняя оппозиционная сила — Социал-демократическая партия, связанная с бывшим президентом Алмазбеком Атамбаевым. Еще прошлой осенью ее лидеров арестовали, обвинив в подкупе избирателей. А несколько дней назад власти провели ряд обысков и задержаний, которые коснулись в том числе журналистов близкого к Атамбаеву телеканала «Апрель» и сына экс-президента Кадырбека.
Тандем на грани
Тем не менее все это не означает, что в парламентских выборах не будет интриги и соперничества. Просто разворачиваться они будут скорее за пределами публичного поля. Это голосование должно укрепить позиции президента Жапарова как центральной фигуры в системе власти, а также помочь ему обойти своего главного конкурента и одновременно союзника — главу Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) Камчибека Ташиева.
Партнерство Жапарова и Ташиева началось еще в конце 2000-х годов, когда они начинали свою политическую карьеру в националистических движениях и работали в правительстве при президенте Курманбеке Бакиеве. Жапаров возглавлял Агентство по предупреждению коррупции, а Ташиев занимал пост министра по чрезвычайным ситуациям. В 2010-х они вместе участвовали в оппозиционных движениях. Их союз был вполне прагматичным: Ташиев, имевший репутацию энергичного, но резкого и даже скандального политика, обычно выдвигал на первый план более презентабельного Жапарова.
Во время массовых протестов против фальсификаций на парламентских выборах 2020 года их тандем смог выйти на новый уровень. Тогда Ташиев, возглавлявший оппозиционную партию «Мекенчил», приехал со своими соратниками к колонии № 1 и добился освобождения Жапарова, сидевшего там по обвинению в захвате заложников в ходе протестов 2013 года у рудника Кумтор с требованиями его национализации.
Дальше менее публичный Ташиев уступил народному трибуну Жапарову президентский пост. Образ политического мученика, отсидевшего в тюрьме из-за беззакония прежних властей, делал последнего более подходящей фигурой для роли лидера, способного объединить общество. Ташиев же возглавил силовые структуры, став одним из самых влиятельных людей в стране. С тех пор оба продолжают демонстрировать на публику дружбу и взаимное уважение, но их нарастающее соперничество становится все более очевидным.
Контроль над силовым аппаратом дал Ташиеву почти неограниченные полномочия. Он быстро стал фигурой, сопоставимой по влиянию с президентом. В общественном восприятии власть превратилась в тандем: в письмах и видео граждане нередко обращаются к обоим дуумвирам одновременно. Обращаются не случайно, потому что Ташиев часто вмешивается в дела, выходящие за рамки его компетенции: дает указания министрам, критикует чиновников, комментирует экономические и судебные вопросы. Также он контролирует несколько СМИ, которые исправно освещают его благотворительную активность, помощь многодетным семьям, школам и спортсменам.
Ташиев формирует себе образ честного, справедливого и неподкупного чиновника, который в борьбе с коррупцией не делает исключений ни для кого. Под его критику попадали даже родственники Жапарова — племянник, сват и свояк президента. По словам Ташиева, их задерживали, хотя других подтверждений этому нет.
Отдавая дань принципам тандема, глава ГКНБ представляет это как свидетельство принципиальности президента, который «не щадит даже родных». Но на деле такие эпизоды скорее подчеркивают влияние самого Ташиева, который не боится атаковать родственников президента.
При этом СМИ, пытающиеся расследовать коррупционные схемы, к которым может быть причастен сам Ташиев и его родственники, тут же попадают под жесткое давление силовых структур. Нелицеприятные публикации не должны портить образ «народного генерала» — это неофициальное прозвище подчеркивает популярность Ташиева в стране.
Все это порождает вопросы о реальном соотношении сил в правящем тандеме. Способен ли Ташиев сохранить популярность без поддержки Жапарова и сможет ли Жапаров удержаться у власти без опоры на силовой ресурс Ташиева?
Каждый раз, когда всплывают слухи о расколе, Жапаров и Ташиев демонстрируют публичное единство, но выглядит оно все менее убедительно. Жапаров заявляет о намерении идти на второй президентский срок, при этом именно он первым начал поднимать тему возможных президентских амбиций Ташиева: «Для меня и для Камчыбека Кыдыршаевича неважно, кто будет президентом… Поэтому он не будет бороться за власть».
Ташиев отрицает, что стремится в президенты, но часто действует так, как будто действительно ведет предвыборную кампанию: активно ездит по регионам, вмешивается в работу местных властей, решает локальные проблемы — словно пытается выйти из образа силовика и предстать эффективным хозяйственником и политиком. Трудно сказать, как сложились бы президентские выборы, если бы они оба решили баллотироваться. Но пока Кыргызстану надо пройти через выборы парламентские.
Парламент как алиби
На первый взгляд борьба за места в парламенте в Кыргызстане потеряла всякий смысл — все равно все важные решения принимают президент и силовики. Депутаты последнего созыва подчеркивали свою лояльность тандему Жапаров — Ташиев, а те, кто позволял себе не соглашаться, быстро попадали в опалу. Тем не менее парламент остается важной частью системы власти: здесь утверждаются ключевые законы, вводится режим чрезвычайного положения, назначаются министры, принимается бюджет. Поэтому неудивительно, что для Жапарова важно укрепить свои позиции в этом институте накануне попытки переизбраться на второй срок.
Именно президент инициировал досрочный самороспуск парламента. По всей видимости, одной из причин роспуска могло стать то, что большинство депутатов уходящего созыва были обязаны своими мандатами не столько Жапарову, сколько Ташиеву. Парламентские выборы 2021 года проходили почти сразу после смены власти, когда недавно вышедший из тюрьмы Жапаров только осваивался на посту президента и еще не успел полноценно включиться в партийную работу. Зато Ташиев играл ведущую роль и фактически контролировал процесс.
Сейчас Жапаров с помощью избирательной реформы пытается исправить прошлые упущения и провести в парламент больше своих людей. Переход к выборам по округам снижает роль партийного аппарата, где традиционно сильным было влияние Ташиева. Однако это не означает, что президенту будет легко. Любой лояльный ему кандидат все равно должен пройти фильтр ГКНБ, а значит, Ташиев сохраняет достаточно возможностей, чтобы отсечь неугодные ему фигуры.
Кроме того, в новый парламент баллотируется значительная часть бывших депутатов самораспустившегося созыва, а все они знают, что любая независимая оценка действий власти чревата жестким давлением и даже запугиванием со стороны главного силовика. Ташиев не раз резко отчитывал парламентариев и обвинял некоторых из них в сокрытии судимости или коррупции.
После отмены партийных списков кампания распалась на множество небольших округов, где почти пять сотен кандидатов идут как одиночки — в основном без внятных программ и четкой политической аффилиации. В такой ситуации сложно понять, кому именно более лояльны кандидаты и как они будут вести себя в случае победы.
При всех недостатках партийной системы Кыргызстана, где партии не имели четкой идеологии, постоянно менялись и часто создавались под конкретного лидера, они хоть как-то структурировали политическую жизнь страны. Теперь же отмена партийных списков рискует превратить новый состав парламента в разрозненное собрание отдельных политиков, у которых нет ясного представления ни о том, как координировать свои действия между собой, ни о том, на кого именно им ориентироваться в системе власти.
Нарастающие противоречия между Жапаровым и Ташиевым не добавляют ясности. Они хоть и продолжают демонстрировать единство на публике, регулярно противоречат друг другу по самым разным вопросам. Например, недавно заочный спор между ними возник из-за ограничений на подачу электроэнергии. В условиях зимнего дефицита Ташиев потребовал отключать свет в кафе и ресторанах после десяти вечера, на что Жапаров публично возразил, что «перегибать нельзя».
Все это происходит в ситуации приближающейся президентской кампании, где действующий президент намерен переизбираться на второй срок. Такие попытки в кыргызской истории уже случались, но почти все они заканчивались массовыми протестами и сменой власти на улицах. Если похожий кризис повторится и на следующих президентских выборах, то выйти из него может оказаться гораздо сложнее, потому что он наложится на разобщенный беспартийный парламент и на фактическое двоевластие на вершине кыргызского госаппарата.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
