Южная Корея воспринималась как уникальная страна, которой удалось из развивающейся превратиться в развитую демократию со стабильной двухпартийной системой. Нелепая выходка Юн Сок Ёля поставила под угрозу репутацию страны. Еще более сильный удар нанесло нежелание президентской партии сотрудничать в ликвидации последствий этой выходки.
Александр Баунов и Федор Тертицкий обсуждают визит российского президента в Пхеньян
Максимальной чести Путин все-таки не удостоился. Северокорейская пресса не стала использовать в отношении него грамматические формы максимального почтения — в отличие от Мао Цзэдуна (в 1970-х) и Си Цзиньпина (в 2018-м). Это означает, что для северокорейских читателей Кима описывают как старшего, а Путина — как младшего
Путин, в отличие от Кима, создал международную изоляцию сам, это его выбор. Его антизападничество свежее, неофитское, страстное. Он сам строит режим, его лозунги и институты. Это не наследство, а собственных рук дело
В Китае правила игры четко зафиксированы в выступлениях лидеров, разных программах и тематических документах. В России же все сводится к размытому словосочетанию «традиционные ценности», что требует от инфлюенсеров хорошего понимания внутриполитического контекста и интуиции
С самого начала в идейный фундамент Северной Кореи была вмонтирована бомба замедленного действия — сравнение с Югом. И обезвредить ее можно было, только заявив, что на Юге живут не такие же корейцы, как мы, а совсем другие люди
Китай остается крупным импортером нефти и газа, но страна будет двигаться к энергобалансу, состоящему на 80–90% в сравнимых пропорциях из угля и возобновляемых источников энергии, что оставляет мало ниш для российских поставок
