Ближайшее десятилетие покажет, насколько эффективно страны региона смогут управлять своими внешними обязательствами, а также насколько в действительности Китай готов делиться своим «экономическим чудом», а не присваивать его.
Кыргызстан и Таджикистан остаются один на один друг с другом. Даже если нынешнее обострение удастся погасить, это может просто немного отложить масштабную дестабилизацию обеих стран до следующего раза
В РФ никто не может сформулировать, в чем именно заключаются российские интересы в Центральной Азии. Впрочем, и способность Москвы влиять на положение дел в этом регионе сильно преувеличивается. Дело в том, что страны Центральной Азии — уже не постсоветские государства, а страны исламского мира, сознающие в первую очередь свою принадлежность к мусульманской цивилизации.
После возвращения Путина на пост президента его внешняя политика в Центральной Азии не принесет существенных результатов: Россия не может добиться от стран Центральной Азии стремления к интеграции, и в целом у РФ уже нет лидирующих позиций в регионе.
В Центральной Азии Россия сталкивается с тремя главными внешними вызовами: китайским (экономическим), американским (прежде всего — военно-политическим) и исламским. Строго говоря, это даже не вызовы, а следствие объективных геополитических сдвигов, в ходе которых Россия вынуждена занимать оборонительную позицию.
Киргизия не видит своего будущего вне сотрудничества с Россией: она стремится участвовать в интеграционных процессах, готова сотрудничать по экономическим и военным вопросам. Сами россияне также с интересом следят за событиями в Киргизии, которая осуществляет уникальный эксперимент — построение парламентской политической системы в центральноазиатском регионе.
Михаил Горбачев размышляет о распаде Советского Союза, о политике США в течение последних 20 лет, а также о том, какую роль играют Путин и Медведев в сегодняшней России.
