В то время как война в Украине практически стоит на месте, Россия перешла новый рубеж в Европе. Мы не знаем, что произошло за закрытыми дверями между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом в Анкоридже, но после их встречи Россия не просто больше бьет по украинским городам, но и впервые атакует — хотя и без жертв — страны НАТО в Европе.
Вряд ли Трамп благословил Путина именно на это. За десять недель после саммита он уже несколько раз выражал недовольство, разочарование и даже переходил к угрозам. Однако по итогам встречи Путин, судя по его словам и действиям, сделал три вывода: Трамп не готов принести ему победу и остановить войну исключительно за счет Украины; Трамп согласен развивать отношения с Россией без прекращения войны, хотя и не восстановит их полностью до окончания боевых действий; Трамп не высоко ценит Украину, будет спасать ее только в крайнем случае и не любой ценой.
Все это дает Путину широкое пространство для творчества между нынешним положением дел и этим самым крайним случаем. Вот и на Валдайском форуме российский лидер первым делом сообщил, что новый мировой порядок по сравнению с прошлым является «творческим пространством».
Чтобы лишить украинцев возможности сопротивляться, Москве осталось вывести из игры Европу. После Анкориджа в России прицельно взялись именно за эту задачу. Ведь, по российским оценкам, Трамп Европу тоже не любит, уверен, что там к власти не пускают его единомышленников, считает НАТО нахлебником, а ЕС — конкурентом.
Россия не только увидела шанс дожать Украину, отпугнув от нее Европу. Сам образ победы за несколько месяцев президентства Трампа тоже изменился. Москва теперь нащупывает возможность поменять порядок: вместо победы над Украиной и в ее лице — над коллективным Западом — нанести что-то вроде гибридного, военно-пропагандистского поражения самому коллективному Западу — Европе и НАТО, и уже таким, окольным путем — Украине.
Новая реальность
Совсем недавно, всего лишь в ночь на 10 сентября, эскадрилью российских беспилотников заметили и частично перехватили в Польше, а дроны с тех пор прилетали уже в Румынию, Германию, Норвегию и Данию (не по одному разу) — возможно, с кораблей российского теневого флота в качестве пусковых площадок. Все это дополнялось хакерскими атаками вроде той, что надолго вывела из строя хозяйство берлинского аэропорта. Не исключено, что в ряд реальных атак европейцы теперь, повысив бдительность, записывают все, что нелицензированно движется по воздуху, вроде аэростатов над Литвой — то ли контрабандистских, то ли все-таки военных.
В любом случае за три недели, комбинируя разные методы и цели атак, Россия создала в Европе новую реальность. В том, что идет война, в России давно научились обвинять Запад: огромный блок валдайского Q&A был посвящен обстоятельному превращению следствия войны в ее причину. Но с выбытием Америки из числа первоочередных врагов Европа осталась последним препятствием на пути к «русской победе» и одновременно выглядит более одинокой и беззащитной. Требуется показать ей, что за поддержку Украины европейцы теперь будут расплачиваться не только деньгами: Россия способна испортить устоявшийся европейский уклад и обратить гнев граждан на головы их политиков.
В последние месяцы Украина заставила жителей самой России почувствовать войну на себе. Украинские беспилотники блокировали аэропорты, поджигали нефтеперерабатывающие заводы, наконец, частично вывели из строя ТЭЦ в Белгороде — и это не считая военных производств и складов. Пугать Украину аналогичным возмездием бесполезно: там уже четвертый год нет гражданской авиации, а Россия бьет по любым целям — например, начала бомбардировки украинских ТЭЦ и электростанций три года назад под новый 2023 год.
Репертуар устрашения Украины в общем исчерпан, то ли дело непуганые европейцы. А если до них не дойдет с аэропортами, можно перейти к объектам энергетики по формуле «кто как обзывается, тот так и называется», око за око, зуб за два.
Новый противник
Послав беспилотники в европейские страны, Россия перешла важный символический рубеж. Но перешла его таким образом, чтобы сохранить возможность отнекиваться и привычно растворять факты в опровержениях, насмешках и версиях. Сами беспилотники от этого никуда не исчезают и вроде бы успешно несут запланированное послание.
Задача атак — не только отпугнуть европейцев от Украины. После четырех лет войны российская победа в Украине, если она вообще достижима, будет иметь совершенно другое значение, чем на более раннем этапе.
У части российского политического и военного руководства сложилось понимание, что нынешний итог затянувшейся войны против Украины все больше выглядит противоположным ее первоначальному замыслу. Чем дальше, тем больше воюющая Россия демонстрирует не силу, а слабость. Не победу над НАТО и коллективным Западом на полях Украины, а буквально неявку на войну с заявленным врагом. Образ этой слабости уже невозможно рассеять никакими военными успехами в Украине, интенсивностью ударов по ней и даже ее гипотетической капитуляцией.
Невозможно скрыть простой факт: объявив своим настоящим врагом НАТО и вообще всех западных союзников Украины, Москва била только и исключительно по Украине, со всей тщательностью избегая при этом задеть тех, кого называла своими подлинными противниками, даже если речь идет о заведомо более слабых, некрупных странах, не способных самостоятельно противостоять российской военной силе. Затянувшаяся СВО не разрушала, а укрепляла впечатление, что НАТО остается надежным, по сути — единственным гарантом безопасности в Европе, и если бы Украина входила в Альянс, как Польша или страны Балтии, эта война, как любят сейчас говорить в Вашингтоне, не началась бы.
В нынешнем виде война против Украины не столько разрушает веру в НАТО, сколько демонстрирует его неизменный сдерживающий потенциал (deterrence power). По этой причине к Альянсу спешно присоединились Финляндия и Швеция — которым, кстати говоря, за это от России ничего не было, кроме твитов Медведева и выставки на Тверском бульваре о финском империализме. И даже вечно нейтральная последние 80 лет Австрия начала движение в том же направлении.
Среди российских реваншистов растет ощущение, что в лице Украины Россия выбрала слишком крупного, сильного, мотивированного противника, победа над которым, конечно, важна для восстановления исторической справедливости, но имеет очень слабое отношение к закрытию натовского зонтика над Европой.
Впрочем, в 2022 году об ином противнике всерьез не думали. Быстрый успех в Украине должен был убедить сразу всех и во всем. Но его не случилось, а физическая немощь не помешала президенту Джо Байдену объявить малейшее посягательство на территорию НАТО переходом к мировой войне. Тогда настроения в Европе были даже тревожнее нынешних, но с тех пор война локализовалась, а вместе с ней — и российские военные достижения, и даже возможная российская победа. Теперь, случись таковая, она будет не столько стратегической, сколько «местного значения», а европейцы опять «страх потеряют».
Новая американская политика равнодушия по отношению к Европе укрепила позиции тех в Москве, кто выдвигал гипотезу о декоративном характере пятой статьи устава НАТО о коллективной обороне. Согласно этой гипотезе, члены НАТО делятся на несколько сортов, и ни США, ни Западная Европа не будут жертвовать своими людьми за союзников «второго сорта», да и насчет первого еще подумают.
Соответствующие группы российских генералов, генштабистов, спецслужбистов, идеологов и номенклатурно-политических менеджеров увидели в президентстве Трампа окно возможностей для того, чтобы испытать свою гипотезу на практике. В начале нынешнего срока президент Трамп был больше по душе московским прагматикам-реалистам, которые надеялись, что американский президент поможет запутавшемуся Путину выйти из войны на хороших для России условиях.
Но резкий поворот Трампа спиной к Украине в первые месяцы его нового срока подбодрил в Москве совсем другие силы, которым удалось убедить Путина, что пришло время разрушить веру в НАТО прямыми атаками. А весь Валдайский форум выглядел словесным сопровождением этих атак, где первое лицо словами восполняло их гибридную неясность и разъясняло, какие выводы европейцы должны сделать.
Новый 2022-й
Проблема гибридных атак очевидна: они дают такой же гибридный эффект. То есть убеждают тех, кто уже готов убедиться, а остальным дают возможность их игнорировать. Гибридные атаки вроде бы пересекают красную черту военной агрессии против стран — участниц НАТО, но делают это осторожно, неуверенно и неокончательно. А значит, не способны принести окончательно убедительный результат.
В лице своего министра иностранных дел, его спикера, посольского корпуса и даже лично президента Россия лубочно иллюстрирует пословицу «не пойман — не вор» и разыгрывает сцену «какой такой кошелек» из еще одного важнейшего для российского госстроительства фильма «Место встречи изменить нельзя».
Гибридность атак отражается на убедительности их результатов. ЕС и НАТО получают возможность реагировать смешанно: использовать российские атаки как повод мобилизоваться, но не признавать в них нападения, активирующие пятую статью.
Такие вторжения способны помочь Кремлю решить первую задачу — отомстить европейцам за поддержку Киева, испортить им жизнь, даже создать пропагандистский образ их коллективной беспомощности. Но этого недостаточно для того, чтобы правительства Европы эту беспомощность признали или чтобы она стала для всех очевидной.
На европейском саммите по безопасности в Копенгагене 2 октября обсуждали не только перевооружение Европы и стену из дронов на ее восточной границе, но и предложение Швеции спустить оборону от беспилотников на национальный уровень. Это не только сократит цепочку согласований для ответа и поддержит местные ВПК (у той же Швеции есть свой), но и избавит от необходимости каждый пролет дрона над аэропортом считать нападением на все страны НАТО, требующим разморозки пятой статьи устава.
Иными словами, НАТО вполне способно разумно повысить собственный болевой порог до безопасного для себя и своей репутации уровня. На уклончивые атаки России НАТО дает ощутимый, но столь же уклончивый ответ, демонстрируя пока не столько трусость, сколько искусство дифференцировать уровни угроз.
Как и с угрозой вторжения в Украину в 2021-м — начале 2022 года, Путин, спасая лицо, медленно движется к войне. В очередной раз — теперь уже на примере не Украины, а Европы и Запада — выясняется, что угроза действует как угроза и не более того (сколько раз грозили ядерным оружием, а эффекта как от разорвавшейся атомной бомбы все нет), гибридная атака действует не больше, чем гибридная атака, — то есть провоцирует смешанный ответ, а не капитуляцию целого военного блока, пусть и неформальную.
Как и в Украине, поставленные цели могут оказаться недостижимы при помощи выбранных средств, и чтобы самой не потерпеть символическое поражение вместо НАТО, Россия будет вынуждена подойти ближе к роковому порогу, чтобы выглядеть убедительнее. Есть вероятность, что, тестируя НАТО и отпугивая Европу от Украины, Путин создаст своего Франца Фердинанда сам. Мало ли куда попадет случайный дрон.
Нет гарантии, что не повторится российская ошибка 2022 года. Тогда в Кремле исходили из слабости и ничтожности Украины, ее армии, населения и ненастоящего президента-актера. Сейчас — из слабости и разобщенности НАТО, его нерешительности и отсутствия новых воображаемых де Голлей на континенте, буквально цитируя, как и накануне полномасштабного вторжения в Украину, собственную пропаганду.
Новый Александр
Все выступление Путина на Валдае пропитано досадой, что Европа не действует по его плану. А ведь план так хорош: в результате гибридных атак европейцы отказываются поддерживать Украину, под расписку о вручении признают, что боятся исполнять пятую статью. Стратегическое поражение Западу нанесено, полновесная победа в Украине больше не необходима.
«Не чувствуете ли вы себя этаким Александром Первым на этаком новом Венском конгрессе?» — забегая за горизонт событий, подсказывает высочайшему собеседнику придворный модератор на аудиенции для иностранных политологов, сдавшихся российскому правителю вместо европейских правительств. В ответ российский лидер снисходительно отмечает, что предшественник Александр недальновидно занялся реставрацией абсолютных монархий, вместо того чтобы — как он сам сейчас — чутко улавливать и верно воплощать запрос на будущее.
Путин формулирует предложение Европе: не хотите, чтобы над вами летали дроны, — сознайтесь, что НАТО — бумажный тигр, а я новый Александр, только лучше. Отсюда парадоксальное сочетание миролюбивого тона и угроз и очередное, уже привычное погружение в прошлое, сопровождающееся сочувствием нацистскому руководству: «Ведь Германия предлагала полякам мирно решить вопрос по Данцигу и по Данцигскому коридору — польское руководство того времени категорически отказалось». А как не сочувствовать, когда его собственное предложение Польше и Европе отличается не сильно: только вместо Данцига — Украина, — «Если сегодняшняя политическая семья высшего ранга в Польше… учтет эти ошибки, тогда это на самом деле неплохо».
Сходные подходы могут дать сходный результат. Путин уже направлял Западу ультиматум осенью 2021 года. Тогда ценой отказа была война против Украины. Новый ультиматум выдвинут самой Европе в расчете на демонстрацию бесполезности НАТО. Он подкреплен пока достаточно аккуратными военными провокациями в адрес сразу нескольких натовских стран и разъяснен лично Путиным. Но осторожный, гибридный, замаскированный характер российских ударов не позволяет достичь нужной заместительной терапевтической победы над Западом вместо никак не дающейся победы над Украиной. Желание достичь ясности, убедительнее доказать свой тезис может привести Россию к той черте, после которой ей будет трудно отойти назад.
Размытое, как и в Украине, понятие победы могло бы помочь назвать оставшиеся без ответа атаки победой над НАТО и на радостях перейти к замораживанию украинской войны. Но этому мешает гибридный характер атак, в ответ на которые противник опять не является для сдачи и подталкивает сделать следующий шаг.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
.jpg)
