13 декабря Александр Лукашенко по итогам очередных переговоров с США освободил и выслал из страны еще одну группу политзаключенных. На этот раз в списке оказались лидеры протестов 2020 года — снятый с той президентской гонки Виктор Бабарико, лицо его кампании Мария Колесникова и юрист их штаба Максим Знак. Всего же из тюрем вышли 123 человека, в том числе нобелевский лауреат, правозащитник Алесь Беляцкий, главный редактор некогда ведущего белорусского медиа TUT.BY Марина Золотова, восемь политзаключенных с иностранными паспортами — от Японии и Австралии до Литвы и США.
Вашингтон в ответ снял санкции с производителя главного экспортного товара Беларуси — калийных удобрений, и пообещал снимать остальные санкции по мере новых уступок со стороны Минска. Нынешнее освобождение стало, пожалуй, самым громким с тех пор, как они начались в 2024 году. Тем не менее это лишь 10% от общего числа известных правозащитникам политзаключенных Беларуси.
Козыри на столе
Диалог с Минском — не главный сюжет восточноевропейской политики Вашингтона, но единственный, где нет американских горок. С почти нулевой базы еще в начале года отношения развиваются по восходящей. Ставки не так высоки, как в вопросе российско-украинской войны, поэтому спешки нет, а саму дипломатию американская сторона передала в руки профессионалам.
От Дональда Трампа требуется лишь периодически похлопывать Лукашенко по плечу в своих постах в Truth Social, подписывать то, что кладут ему на стол помощники, говорящие с Минском, и снимать имиджевые сливки с того факта, что он стал первым западным лидером, освободившим уже несколько сотен белорусских политзаключенных.
Масштаб взаимных уступок постепенно растет. В начале ноября Трамп назначил своего бывшего адвоката Джона Коула спецпосланником по Беларуси. У президента США всего около десятка таких спецпосланников по разным темам, странам и регионам. Попадание Беларуси в этот список — значимая институционализация диалога с Вашингтоном. Вместе с должностью появляется аппарат и бюрократические стимулы добиваться результатов, чтобы оправдать мандат.
Лукашенко оценил реверанс и начал свои переговоры с Коулом с признания, что Минск не останется в долгу в ответ на такой жест Вашингтона. А уступка США по калию и вовсе означала, что белорусским властям нужно расплачиваться чем-то сенсационным.
Выход почти всех политзаключенных с мировых именем: летом — Тихановского, а теперь Беляцкого, Бабарико и Колесниковой — показывает, что и Минск готов выкладывать козыри на стол. Лукашенко видит в политике Трампа и общем брожении Запада редкий шанс для себя покончить с изоляцией, которая должна была стать для него пожизненной.
Двойная интрига
Декабрьский обмен уступками между Минском и Вашингтоном открывает дорогу к двум развилкам, пусть и разного масштаба, но в обоих случаях с неизвестным исходом.
Во-первых, белорусской оппозиции предстоит переформатироваться. Уходит в прошлое пирамида последних пяти лет, наверху которой была общепризнанный лидер Светлана Тихановская и лояльная ей протобюрократия в изгнании из нескольких структур — Офиса, Кабинета и Координационного совета.
Первым эту идиллию подточил ее муж, изначально выдвигавшийся в президенты в 2020 году, Сергей Тихановский. За несколько месяцев, прошедших после освобождения, он со своим резким стилем и амбициями уже попал в несколько скандалов и конфликтов с окружением супруги. Теперь же на свободу вышли остальные лидеры, местоблюстителем которых и была определена Тихановская в 2020 году.
С одной стороны, белорусы тогда массово проголосовали за нее не как за будущего президента, а как за олицетворение группы других популярных кандидатов, включая ее мужа Сергея и Виктора Бабарико. С другой — за пять лет она нарастила личный международный капитал и известность на Западе. Их непросто передать по наследству кому-то другому, даже если бы такое желание было.
Какой будет новая конфигурация белорусской оппозиции, пока неясно, но ее голос явно станет более полифоничным, чем раньше. Бабарико с Колесниковой уже, как и в 2020 году, выступают с более умеренных позиций, чем Тихановская, призывая европейцев не держаться за свои санкции вечно, а присоединиться к дипломатии Трампа и разговаривать с Лукашенко.
Однако важнее для самой Беларуси и ее соседей, как разрешится вторая интрига — с логистикой экспорта калия. Сами по себе американские санкции могут лишь несколько упростить транзакции для тех его покупателей, кто раньше не хотел рисковать, — вроде Индии, Бразилии или других незападных стран. Но без коридора к близлежащему порту перевалка по железной дороге до российских северных портов, к тому же загруженных конкурентами «Беларуськалия», делает такой экспорт экономически невыгодным.
При этом маловероятно, что Лукашенко отпустил главных политзаключенных за те небольшие бонусы, которые ему сулит снятие лишь американских санкций на калий. Судя по всему, Минск ждет, что Вашингтон поможет с логистикой в новой реальности.
До 2021 года белорусский калий продавался через порт в литовской Клайпеде. Но отношения Беларуси с Литвой сейчас не просто заморожены, а переживают новый кризис: из-за регулярных залетов воздушных шаров с контрабандными сигаретами литовцам приходится закрывать аэропорт в Вильнюсе. Когда Литва в ответ закрыла границу, Лукашенко запер в Беларуси более тысячи литовских грузовиков. А когда Вильнюс под давлением границу открыл, Минск отказался идти на уступки, требуя теперь уже политических контактов на высоком уровне.
В итоге Литва не только не настроена открывать границу для белорусского калия, но, наоборот, лоббирует новые санкции ЕС. И хотя в Вильнюсе раздаются голоса о том, что можно попробовать разменять транзит белорусского калия на обещание США оставить своих военных в Литве, пока это не выглядит мейнстримной идеей.
Среди возможных вариантов обхода оставшихся европейских санкций в экспертных дискуссиях иногда обсуждают сценарий, при котором американские компании покупают калий внутри Беларуси, а затем экспортируют его как свой. Но пока неочевидно, что такая схема будет совместима с буквой и духом санкций ЕС.
Теоретической альтернативой Клайпеде мог бы стать порт в польском Гданьске. Этот маршрут раньше не использовали, но и здесь Лукашенко не торопится добиваться расположения Варшавы.
Польша в ноябре в одностороннем порядке открыла два пункта пропуска на границе с Беларусью и ожидала встречных шагов. Но среди освобожденных не оказалось тех, кто для Варшавы наиболее важен: журналиста Анджея Почобута и польского монаха Гжегожа Гавела. Ожидания были настолько высоки, что польское телевидение даже направило съемочные группы дежурить на границе, пока шли переговоры Лукашенко с Коулом. Но Минск решил этих ключевых для Польши заключенных пока не отпускать.
Наконец, одним из самых пока фантастичных, но все более обсуждаемых маршрутов называют украинский — через порт в Одессе. Сложно представить эту схему до прекращения огня в войне, в которой Украина считает Лукашенко соучастником вторжения. Но как раз это и может быть привлекательной зацепкой для США.
Экономическое сплетение бывших врагов после войны, да еще и для вывоза дешевых удобрений американским фермерам, идеально укладывается в подход Трампа к региону. Вишенка на торте — это не нужно будет согласовывать с инертным Евросоюзом. Одним словом, торжество реал-политик и трамповского искусства сделок.
Как с Путиным
Выйти за рамки своего привычного места в регионе пытается и Минск. Этот вывоз политзаключенных Лукашенко организовал иначе, чем предыдущие. Лишь нобелевского лауреата Беляцкого и восьмерых иностранных граждан отправили по обычному маршруту в Вильнюс. Остальных, включая пятерых украинцев, передали в Украину, где их встретил глава военной разведки Кирилл Буданов. Это произошло неожиданно для Литвы и белорусской оппозиции, которые по привычке уже подготовили все для приема людей в Вильнюсе.
В этом шаге просматриваются два мотива. Первый — исключить из происходящего надоевшую Лукашенко Литву и оппозицию в изгнании, показав, что Минску комфортнее договариваться с прагматичными странами вроде США и Украины.
Во-вторых, это явная попытка встроиться в российско-украинский мирный процесс. Неслучайно пресс-секретарь Лукашенко Наталья Эйсмонт сказала, что эта операция — часть обмена на белорусских военнопленных, воевавших за Россию, и «раненых россиян». 16 декабря Киев действительно передал 15 российских граждан через Беларусь в Россию, правда, насколько известно — не военных.
Включая свой торг с США в контекст российско-украинских переговоров, Лукашенко показывает, что полностью поддерживает мирные инициативы Вашингтона и готов в них вкладываться, насколько может. Свою встречу с Коулом 12 декабря Лукашенко тоже начал со слов о поддержке последних усилий Трампа по завершению войны.
Между строк читается его посыл, что несговорчивые Киев и Москва все тянут и придираются к идеям Вашингтона, а Минск в этом треугольнике как раз однозначно на стороне США. Зная, как Трамп любит лояльность, особенно от неожиданных партнеров, Минск набивает себе очки как может.
Более того, Лукашенко даже не ограничивается своим регионом. Судя по всему, последние недели Минск предлагает себя в новом качестве — как возможное место для бегства лидера Венесуэлы Николаса Мадуро.
Перед визитом американской делегации к Лукашенко дважды — 25 ноября и 11 декабря — приезжал посол Венесуэлы в России. Открывая вторую встречу, Лукашенко загадочно попросил дипломата передать ему ответ Мадуро на какой-то вопрос из Беларуси, после чего Минск сможет принять некое «решение в своей компетенции».
На встрече Лукашенко с делегацией США, по словам ее участника, белорусского дипломата Валентина Рыбакова, Минск предлагал варианты того, как предотвратить войну в Венесуэле. Позже в интервью жене Коула, журналистке трампистского канала Newsmax Грете Ван Састерен, Лукашенко открыто заявил, что готов принять Мадуро в Минске, хотя якобы еще не обсуждал это лично с венесуэльским коллегой. Белорусский лидер добавил, что понимает амбиции Трампа в Венесуэле, сравнил их с позицией Путина по Украине и заявил, что США надо не развязывать «новый Вьетнам», а мирно решить ситуацию.
Дипломатический блицкриг Минска на американском направлении выглядит креативным и непомерно амбициозным. Но если присмотреться, Лукашенко использует в отношениях с Трампом тот же подход, который давно зарекомендовал себя с Путиным. Сначала надо найти чувствительные точки в эго старшего партнера, а затем активно их массировать — лестью, демонстративной лояльностью и неожиданными предложениями услуг антикризисного менеджера.
Одному — приютить Пригожина, другому — Мадуро. Одному — десятилетия интеграции и братской риторики, другому — строчку о спасении сотен заложников для заявки в Нобелевский комитет. Одному — поддержку войны, другому – переговоров о ее прекращении. И даже если какие-то идеи окажутся невостребованными, адресат запомнит твой энтузиазм и желание быть полезным.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.
.jpg)