Источник: РСМД
Трансформация мирового порядка
В мировой политике происходят радикальные перемены. От биполярного мира периода холодной войны через неудавшийся проект однополярного мира идет движение к новой модели организации международных отношений – полицентричной. Соединенные Штаты теряют свою лидирующую роль в мировых делах. Влияние европейских государств также снижается. США и западные государства в целом все чаще уклоняются от ответственности за решение возникающих проблем. Такие страны, как Россия и Иран, играют важную роль в формировании нового мирового порядка. Однако они, как и другие державы, заявляющие о своих интересах в области международной политики, часто сталкиваются с их игнорированием со стороны западных государств.
Хотя новые принципы международных отношений еще далеко не сформированы, уже сейчас произошли существенные изменения в наследии Вестфальской системы международных отношений. Это наследие включало принципы невмешательства во внутренние дела других государств, уважения национального суверенитета, отказа от использования силы или угроз применения силы.
Как понимание этих принципов, так и применение их на практике претерпели существенные изменения. Некоторые государства считают себя вправе по-новому интерпретировать эти принципы. Такие односторонние шаги, как создание коалиций для применения силы (без соответствующих решений ООН), или односторонние санкции, идут в разрез с принципами ООН, а так же международных экономических и торговых организаций, например, ВТО.
В международном правовом поле оправдываются агрессивные шаги, противоречащие вестфальским принципам. Частым явлением стало изменение границ, расчленение государств и других форм грубого нарушения принципов суверенитета и целостности других государств. Несмотря на устав ООН, использование силы или угроза ее применения стали средством, к которому часто прибегают мировые державы.
В ответ на изменяющиеся условия в международных отношениях сторонники полицентричного мирового порядка пытаются сформировать различные объединения с тем, чтобы вместе бороться с глобальными вызовами. Эти страны заинтересованы в таком мировом порядке, в основе которого лежали бы принципы, выработанные в рамках многосторонних институтов. Эти принципы должны быть всеобъемлющими, глобальными, эффективными и справедливыми.
Процесс перехода к полицентричной модели международных отношений еще находится на начальном этапе. Основные игроки мировой политики принимают активное участие в формировании новых правил игры на мировой арене, стремятся закрепить за собой наиболее значимые роли в будущем мировом порядке. Этими стремлениями во многом определяется неустойчивость текущей мировой политики.
На масштабы глобальной неустойчивости влияют такие факторы, как глобализация, технологический прогресс, революция в сфере коммуникаций. Это все в значительной степени увеличило масштабы неустойчивости. Есть основания полагать, что из-за этих факторов период неустойчивости в мировой политике может затянуться. Запутанность и непредсказуемость данного периода заставляет игроков мировой политики вести более рискованную политику.
Ошибочные оценки собственных и чужих возможностей, неправильное понимание намерений других игроков приводят к потере позиций на мировой арене. И, наоборот, правильные оценки особенностей переходного периода, грамотное планирование, реалистичный взгляд на слабые и сильные стороны собственной и чужой политики помогают укрепить позиции на международной арене.
В условиях перехода от биполярного к полицентричному миру проблемы международной безопасности приобретают большие остроту и масштаб. Среди главных проблем международной безопасности выделяются следующие: распространение оружия массового уничтожения, терроризм и религиозный экстремизм, кризисы в Сирии, Ираке, Афганистане, Ливане, в зоне Персидского залива.
Сирийский кризис оказывает значительное влияние на глобальную безопасность. Российско-иранское взаимодействие может помешать этому кризису превратиться в долгосрочный источник региональной и глобальной нестабильности.
Важным вопросом, связанным с системой глобальной безопасности, является афганское урегулирование. Без внутриафганского урегулирования говорить о создании системы безопасности в регионе и даже в глобальном смысле, было бы ошибочно. Соседи Афганистана, включая Россию и Иран, будут играть важнейшую роль в недопущении возникновения хаоса в Афганистане, роста угроз региональной и глобальной безопасности. Трудно переоценить роль России и Ирана как одних из ключевых участников процесса афганского урегулирования.
Глобальная безопасность предусматривает тесное сотрудничество всех стран без исключения, независимо от их национальных интересов, в сосредоточении усилий на борьбе с общими угрозами. От того, смогут ли Россия, Иран и другие сторонники полицентричного мирового порядка обеспечить такой уровень сотрудничества, во многом будет зависеть то, как и когда будет завершен переход от биполярного к полицентричному миру.
Регионы играют важную роль в складывании полицентричного мирового порядка. Глобализация, которая является одним из ключевых факторов текущего переходного периода, сопровождается повышением роли регионов и региональной политики. В целом, международные отношения все больше основываются на региональном сотрудничестве.
Учитывая расплывчатость понятия региона, его можно интерпретировать и как сферу сотрудничества, и как арену соперничества. Региональные игроки могут воспользоваться существующими региональными структурами для налаживания диалога друг с другом и игроками из других регионов. Недостаточная эффективность таких структур в одних случаях, их отсутствие – в других, или же пренебрежение ими – в-третьих, – все это может стать при- чиной трудностей на пути внутри- и межрегионального диалога. Однако появление внешних или региональных соперников заставляет другие региональные державы уделять большее внимание региональным структурам и повышать их значение в региональной и глобальной политике.
В теории международных отношений сформировались такие понятия, как «многорегиональный мировой порядок» и «мир регионов». Эти понятия отражают происходящие изменения в мировой политике. Возросшая взаимосвязь между глобальным и региональным уровнями мировой политики стала очевидна для основных игроков в международных отношениях, которые стали более активно пытаться извлечь прибыль из своих возможностей, обусловленных региональными особенностями. Поэтому существующие и зарождающиеся региональные и межрегиональные объединения становятся значимым явлением переходного периода между биполярным и полицентричным миром.
Для лучшего понимания возможностей стратегического партнерства между Россией и Ираном нужно обращать пристальное внимание на изменения не только на глобальном, но и региональном уровнях. Среди важных для этих двух стран регионов следует выделить Ближний Восток, где происходят серьезные изменения системы безопасности. В этом регионе исчерпаны возможности традиционных инструментов поддержания безопасности, например, вооруженных сил. Внешние игроки, прежде всего Соединенные Штаты, утратили способность выступать гегемоном на Ближнем Востоке. Для США значительно увеличились затраты на реализацию региональной политики, а так же изменились ее формы, включая способы применения силы. Европейские государства не готовы играть определяющую роль на Ближнем Востоке, хоть и считают его регионом, в котором у них есть интересы.
В этих условиях российское и иранское взаимодействие со странами Ближнего Востока приобретает особое значение. Возросшая активность этих двух государств заметна во многих сферах региональной политики. Российско-иранское сотрудничество на Ближнем Востоке может стать одной из основ двустороннего стратегического партнерства.
Другой важный для России и Ирана регион включает пять прикаспийских стран и страны водосбора Каспийского моря. Помимо того, что эти государства располагают богатыми возможностями в области природных ресурсов и экономики, в целом, они так же могут играть важную роль в установлении мира и стабильности в регионе. Важным вызовом, стоящим перед данными странами, является выработка совместного понимания сложившихся условий в мировой политике и собственных действий в этих условиях.
Помимо таких традиционных регионов, как Ближний Восток или прикаспийский регион, появляются новые. Вместо привычного термина «Азиатско-Тихоокеанский регион» все чаще можно услышать термин «Индо-Тихоокеанский регион». Появление этого понятия, объединяющего государства, расположенные в акваториях Индийского и Тихого океана, отражает складывание новых политико-экономических связей и, одновременно, новых проблем безопасности, включая энергетическую безопасность.
Для каждой из стран Северо-Восточной Азии, Юго-Восточной Азии и Южной Азии, объединенных понятием Индо-Тихоокеанского региона, обеспечение импорта энергоресурсов является важнейшей задачей, не решив которую они не смогут поддерживать необходимые темпы экономического развития. Это лишь один из примеров, демонстрирующий значительные возможности, которыми располагают Россия и Иран в Индо-Тихоокеанском регионе.
России и Ирану не хватает стратегического видения
В России распространенно мнение, согласно которому политика западных стран в некоторой степени соответствует российским интересам, поскольку она создает дополнительные стимулы для развития особых отношений между Москвой и Тегераном. Такое мнение представляется не только неверным, но и опасным. Нельзя строить российско-иранское стратегическое партнерство на основе политической конъюнктуры. Это основание представляется слишком ненадежным.
Российско-иранские отношения пока лишены того фундамента, который позволил бы говорить о реальном, а не декларативном стратегическом партнерстве. Более того, несмотря на потребности, связанные с проблемами на региональном и глобальном уровнях, Россия и Иран так и не смогли создать адекватные этим потребностям экономические, научно-технические и образовательные связи.
Опыт российско-иранского взаимодействия по решению глобальных и региональных проблем свидетельствует о недостатке стратегического видения. Это подтверждают примеры афганской и сирийской проблем.
В 1990-е гг. Россия и Иран предпринимали совместные усилия по ограничению влияния талибов в Афганистане. Эти усилия включали, но не ограничивались помощью Северному альянсу, выступавшему главным оппонентом «Талибана». Несмотря на успешное сотрудничество России и Ирана в Афганистане, эти два государства не смогли выработать общее понимание желаемого будущего Афганистана. В отсутствие стратегического видения Россией и Ираном афганского развития после свержения режима «Талибан» инициатива в определении направлении этого развития перешла к США и их союзникам.
Подобная ситуация повторяется в российско-иранском взаимодействии по Сирии и ИГИЛ. Несмотря на близкие позиции России и Ирана в отношении этих проблем, они так и не смогли достичь общего понимания относительно желаемого развития Сирии и всего региона Ближнего Востока. Россия и Иран пока не сформировали общий подход относительно основных механизмов урегулирования сирийской проблемы и контроля за развитием дальнейшей ситуации на территориях, на которых сегодня идут боевые действия.
России и Ирану не хватает долгосрочного видения тех или иных проблем. Выработка такого видения по названным и другим проблемам станет одной из важных основ российско-иранского стратегического партнерства.
Совпадение взглядов в глобальных вопросах
Идеи и принципы, на которых строятся российско-иранские отношения, были зафиксированы еще в Договоре об основах взаимоотношений и принципах сотрудничества между Российской Федерацией и Исламской Республикой Иран от 12 марта 2001 г. Это та основа, которая дает обоим государствам достаточный простор для развития многопланового сотрудничества.
По важнейшим проблемам мировой и региональной политики Россия и Иран имеют близкие или совпадающие позиции, будь то, например, построение полицентричного мирового порядка, укрепления роли ООН в международных делах, ситуация в Афганистане, сирийское урегулирование. Совпадение позиций России и Ирана служит во благо укрепления стабильности и безопасности не только на региональном, но и на глобальном уровне. К настоящему времени Россия и Иран создали прочную основу для продолжения диалога по всей этой проблематике и дальнейшего укрепления российско-иранского партнерства в целом.
Значительные возможности для сотрудничества между Россией и Ираном существуют в сфере выстраивания новой системы международных отношений, основанной на равноправии, уважении, принципах неприменения силы, независимости всех государств, безотносительно их величины и силы, и, что особенно важно в нынешних условиях, на понятии о справедливости. Последнее понятие недостаточно активно используется в международных отношениях. Ввод этого понятия в активный оборот соответствует интересам как России, так и Ирана.
Несовпадение взглядов
Российско-иранские дискуссии последних лет показывали два взаимосвязанных противоречия в позициях представителей двух стран. Первое противоречие было связано с иранской ядерной программой.
Россия всегда была заинтересована в снятии международных санкций с Ирана и никогда не поддерживала введение односторонних санкции против этой страны. Однако Россия голосовала за несколько резолюций Совета Безопасности ООН по иранской ядерной программе – в 2006 (резолюции №1696 и №1737), 2007 (резолюция №1747), 2008 (резолюции № 1803 и №1835) и 2010 гг. (резолюция №1929). Резолюции №№ 1737, 1747 и 1929 ввели санкции против Ирана.
Россия ни разу не то что не наложила вето, она даже ни разу не воздержалась. Причина, по которой Россия таким образом голосовала в Совете безопасности ООН, очевидна. Она была заинтересована в соблюдении Ираном требовании СБ ООН, т.е. в ограничении своей ядерной программы и обеспечении ее максимально возможной транспарентности перед МАГАТЭ. Именно таким виделся в Москве иранский путь к полному выходу из-под режима санкций.
Ключевые интересы России заключаются в укреплении режима ядерного нераспространения, региональной стабильности и широкомасштабном сотрудничестве с Ираном.
Второе противоречие связано с позицией некоторых иранских специалистов, которые уверены в том, что стратегическое партнерство между Россией и Ираном может иметь своей целью, во-первых, создание баланса против Запада и, во-вторых, «обуздание» антироссийской и антииранской политики Запада. Для большинства российских участников важной особенностью российско-иранских отношений является их ненаправленность против третьих стран.
Приоритеты сотрудничества
Российско-иранское стратегическое партнерство должно быть основано на прочной и транспарентной инфраструктуре. Развитие связей в таких сферах, как энергетика, транспорт, современные технологии, включая информационные и космические, могут и должны сыграть ключевую роль в формировании новой модели российско-иранских отношений. Независимая позиция двух стран на мировой арене может сыграть важную роль в формировании повестки дня таких региональных организаций, как ШОС.
Но для того, чтобы развитие стратегического партнерства между Россией и Ираном стало успешным, этим странам необходимо не просто доверие, а правильное понимание целей и интересов друг друга. Россия и Иран должны больше говорить о том, как ими понимаются интересы друг друга, корректировать это понимание и избегать неправильных интерпретаций. Поэтому так важно правильное взаимодействие между научными и экспертными сообществами России и Ирана, которые должны способствовать построению стратегического партнерства.