Источник: VTimes
Один очень умный работник аппарата еще в 1990-е гг. вывел специальный закон, экспериментально верифицированный: «Число вице-премьеров в российском правительстве асимптотически стремится (то есть стремится, но никак не может достигнуть. – А.К.) к числу вице-премьерских кабинетов». Не знаю, как сейчас, а в 1990-е гг. в Белом доме их было девять штук. В 1996-м, после выборов Бориса Ельцина, в период всеобщей эйфории и расслабленности, случился «перелет» – зампредов правительства стало 13. То правительство оказалось едва ли не самым слабым из постсоветских, несмотря на то что его по-прежнему возглавлял политический тяжеловес – Виктор Черномырдин. Отсюда другой закон: чем больше вице-премьеров, тем меньше их средний вес, тем слабее правительство.
Сейчас в российском правительстве – после небольших перемен и повышения Александра Новака – зампредов станет десять. Не тринадцать – пока.
Пакетные перемены в правительстве перевозбудили наблюдателей. Примерно в той же степени, в какой разволновалось сообщество «политологов», когда Михаил Мишустин весной заболел ковидом, и его обязанности стал исполнять первый зам Андрей Белоусов. Последнего сразу обозвали новым премьером, хотя, как выяснилось, глава правительства просто захворал, и замена потребовалась по сугубо формальным бюрократическим правилам.
Нынешние отставки и назначения связаны хотя бы в какой степени с политикой лишь потому, что время от времени заинтересованной публике нужно демонстрировать движуху внутри бюрократии. Кроме того, следует дать возможность Думе слегка согреться, обсуждая министров согласно поправкам в Конституцию и новым полномочиям. Хотя обсуждать решительно нечего: отставленные чиновники либо пошли на повышение, либо сдвинулись по горизонтали. А назначенцы – сугубые технократы. Единственное их политическое свойство – лояльность высшему руководству. На этом политика заканчивается.
Большинство назначенцев – специалисты в том секторе, который возглавляют. Далеко не все – молодые. Технократы вообще взаимозаменяемы. Они не политики – они функции. Несмотря на участившиеся спекуляции по поводу карьерных перспектив самого премьер-министра, он сам пока в большей степени функция, чем политик. Не робот, конечно, но и не Черномырдин В. С. Какой из него преемник, если известно, что преемник Владимира Путина – он сам? Торопиться не надо. В том числе может подождать в приемной часто упоминавшийся в последнее время товарищ Паркинсон. Его пока не примут.
Файзуллин всю жизнь работал в строительной отрасли, Шульгинов – «ветеран энергетики». Савельев – универсальный солдат, но как раз последнее десятилетие собственно транспортом и занимался, да еще каким – «Аэрофлотом». Новак достиг вице-премьерских высот в благодарность за долгие годы беспорочной службы в главных рентоориентированных отраслях, становых хребтах благосостояния верхов и низов. Уж если устраивать политические спекуляции, то именно по поводу его повышения – вот кто идеальный кандидат на вертикальный взлет! Но опять же не за политические, а технократические заслуги. Политик, строго говоря, у нас один.
Нынешняя легкая встряска отраслевых министров не имеет политического смысла, не несет в себе дальнобойного заряда – смены политической парадигмы. Тех, кто сомневается в технократическом характере перемен, попрошу вспомнить фамилии членов правительства и вице-премьеров. Ну, хотя бы вице-премьеров. Не получается? Оверчук, Григоренко, Абрамченко. А за что отвечают? Не помните. То-то. А сколько шуму было в январе…
Иное дело – раньше. Правительство баланса: битва первых вице Анатолия Чубайса и Олега Сосковца. Правительство младореформаторов, подпирающих с двух сторон Степаныча. Шок правительственных перемен – появление киндерсюрприза, утверждаемого премьером лишь с третьего раза. После дефолта ЧВСа прокатывают два раза, приходит «коммунистический» кабинет Примакова. Пришла весна: Николай Аксененко назначается премьером, а председателем правительства спустя несколько минут вдруг становится Сергей Степашин. Проходит пара месяцев – и вот новый и. о. премьера, назначаемый после отчаянной подковерной борьбы, он же преемник – Владимир Путин. Это – политика.
Это вам не замена Якушева на Файзуллина.
Настолько забыли, как происходят содержательные ротации, что видим в замене секторальных технократов предвестье перемен. Не надо преувеличивать и нервничать, а также запоминать фамилии новых министров. Как сказал однажды на встрече с главными редакторами человек, который в этой вертикализированной системе все еще является реальным премьер-министром (фамилия его Путин): «Все будет хорошо».
Есть федеральный бюджет, элиты по-прежнему выстроены на воображаемом плацу, и если и пинают друг друга ногами, то исподтишка (хотя и с возможными посадками – вот она конкуренция!), определены национальные цели. Что еще нужно, чтобы (относительно) спокойно дожить по крайней мере до 2024 г.?