Самоустранение президента от экономических вопросов, которое становится все заметнее, оставляет пространство для маневра политикам особого типа. Их ставка – сформулировать новый экономический курс, который, возможно, будет позволено претворить в жизнь. Если повезет, то претворять будут в статусе премьера, а то и президента (при условии, что в 2024 году Путин решит оставить Кремль)

Там, где государство говорит политике «нет», оно обнаруживает свою суверенность и состоятельность.

Во время кампании 2018 года люди Кириенко впервые применили технологии таргетирования интернет-сообщений на российском избирателе, но выходило слишком грубо. Эксперименты с ИИ на московской площадке помогут Кириенко настроить русскую вариацию Cambridge Analytica. Вместе с приватизацией будущего мы заодно получим сверхадаптивную политическую машину, сделанную по последнему слову науки и техники

Городская кампания из-за протестов, вызванных злоупотреблениями чиновников, вышла на федеральный уровень.

У потерявшего лидерство президента теперь есть один шанс на большую реформу, которая вернет ему статус национального лидера на какое-то время. Но проблема в том, что после двадцати лет правления он должен предложить обществу что-то посолиднее национальных проектов. Грубо говоря, последняя реформа должна в каком-то смысле ликвидировать тот способ правления, который президент практикует с дела Гусинского, то есть правление страной через инструменты силового принуждения

Возможности эпистемической революции не ограничиваются тем, что можно покорно принимать скомпонованные другими причинно-следственные цепи. А в том, что можно и нужно проверять их и создавать свои собственные.

Стремительная милитаризация превратила российские средние школы в военные части, а детей – в солдат всех прошлых и будущих войн.

Россия превратила Крым в один из своих экспортных брендов, но при этом провинциализировала реальный Крым, лишив его будущего. Так выглядит паттерн нового русского колониализма.

Как стало ясно после пресс-конференции, президент верит, что не так важно, хотят ли граждане в модернизации участвовать, важно, что государство хочет ее проводить, а вокруг достаточно людей, которые «полны оптимизма и готовы к работе». Тема оптимизма и будущего как бы венчает проблему зазора между модернизационной повесткой и общественными настроениями

В стране, где ответственность за массовую бедность больше не на кого спихнуть, где бедность как продукт слияния власти и бизнеса постепенно осознается в качестве политической проблемы, осталась только одна карта, которую до сих пор не удавалось с шиком разыграть. Это карта репрессий, направленных против врагов России, карта больших политических процессов против активной, деятельной «пятой колонны»