Источник: Финам FM
МЕДВЕДЕВ: Добрый вечер. 20 часов и 6 минут в Москве. Это "Финам FM", это программа "Археология", в студии Сергей Медведев. У нас сегодня модная тема, говорить мы будем о моде. Если точнее, то о женской моде, а если совсем точнее, то об очень специфичной женской моде, которую мы повседневно встречаем на улицах, в вагонах метро, на вокзалах. Эта мода достаточно опасная – если вы одеты по этой моде, к вам может подойти наряд милиции и проверить ваши документы и содержимое ваших сумок. Или, наоборот, наряд милиции может побояться к вам подойти, потому что вы можете ненароком взорвать себя или быть подорванными.
Речь идёт о хиджабах, о мусульманских платках. Которые каждый раз после террористических актов в Москве занимают на протяжении нескольких недель или месяцев общественное сознание, которые являются неким фактом, будоражащим людей в метро. Женщин в платках могут фактически вытолкать из вагона метро, требовать, чтобы их высадили из салона самолёта. Обо всём этом пишут постоянно газеты.
Но потом террористические акты забываются на некоторое время, эта волна спадает, но всё равно остаются женщины на улицах, остаются люди, одетые по-другому. Остаётся этот образ другого в Москве. И этих людей с каждым днём, с каждым годом в нашем городе всё больше и больше.
И вот сегодня мы собрались, чтобы поговорить о том, что нам делать с другим, как мы воспринимаем другого. Как мы воспринимаем эти самые хиджабы, как мы воспринимаем роль хиджаба в России. Вы можете зайти на сайт finam.fm, проголосовать, что вы думаете по поводу хиджабов. Хиджаб – это: первое – право мусульман на свою одежду; второе – унижение женщины; третье – символ терроризма; четвёртое – просто платок.
И поговорить о хиджабах мы пригласили сегодня трёх гостей, двое из которых сейчас в студии, третий должен подойти. У нас в гостях Алексей Малашенко, востоковед, исламовед и политолог. Добрый вечер.
МАЛАШЕНКО: Добрый вечер.
МЕДВЕДЕВ: И Юлия Юзик, журналистка, автор книги "Невесты Аллаха" и книги "Бесланский дневник". Добрый вечер, Юлия.
ЮЗИК: Добрый вечер.
МЕДВЕДЕВ: И к нам должен присоединиться Арслан-хазрат Садриев, руководитель департамента внутренних дел Совета муфтиев России.
Вы также можете зайти на сайт, там в блоге моём висят мои такие немножко провокативные заметки под названием "Проверка хиджабами, или страх перед чужими". Заходите, читайте, комментируйте. Я думаю, некоторые комментарии мы уже можем здесь зачитать в студии.
Ну а мы давайте для начала разберёмся с нашими гостями, во-первых, что такое вообще хиджаб и зачем он нужен. Почему это стало такой горячей темой для дискуссии. Что говорит Коран по этому поводу, Алексей?
МАЛАШЕНКО: Коран говорит о том, что надо носить хиджаб дочерям пророка, жёнам пророка, а заодно и жёнам всех мусульман. Там говорится о том, что его нужно, если перевести почти дословно, потуже натягивать.
МЕДВЕДЕВ: Именно жёнам? То есть речь идёт о замужних женщинах?
МАЛАШЕНКО: Нет, там говорится обо всех: о жёнах, о дочерях и вообще обо всех верующих женщинах. Но дело в том, что то, что сказано в Коране, по-моему, это 33-я сура, ведь носили все эти покрывала до этого, до ислама, и носили в самых разных религиях. Так что в данном случае говорить о том, что покрывало... Мы не будем пока пользоваться словом "хиджаб", это всё-таки арабское слово. Понимаете, это всё, в общем-то, существовало всегда.
Простите меня, что, в православии, когда женщина заходит в церковь, она разве не покрывается платком? Это тоже какой-то символ веры. Другое дело, что всё, что связано с исламом, так или иначе обретает в глазах европейцев, в глазах немусульман какую-то эксцентричность, что ли. Вот они всё время хотят отличаться, они всё время пытаются нам чего-то навязать. Поэтому ваш вопрос о том, как относиться к тому же хиджабу, вот там был такой пункт – это право мусульманки. Да, конечно, это право мусульманки. Пусть как хочет, так и одевается. Я вижу в этой проблеме определённую искусственность, с одной стороны...
МЕДВЕДЕВ: Причём искусственность создана с обеих сторон: она создана и представителями западной культуры...
МАЛАШЕНКО: Простите, я не закончил мысль. С одной стороны, искусственность, это очевидно. Ну, ходит себе человек и всё, на бытовом уровне мало ли кто как ходит. С другой стороны, вот этот вот хиджаб, он стал маркером принадлежности к религии и, бери выше, к цивилизации. И получается, что ты ходишь и постоянно демонстрируешь кому-то, в данном случае в Европе, в Париже, в Москве, свою цивилизационную принадлежность, свою исключительность.
Если это помножить на всё, что сейчас происходит с исламом, – радикализм, терроризм и так далее, то вот уже появляется, знаете, и неприязнь, и боязнь, и так далее. То есть тут элемент объективного и субъективного очень сильно перемешался, а на выходе мы, к сожалению, имеем одни неприятности.
МЕДВЕДЕВ: Ну да. Я хотел сказать то, что вы и подчеркнули, что здесь с двух сторон идёт столкновение. С одной стороны, мы демонизируем эту одежду. С другой стороны, может быть, видя эту демонизацию, они сами носят платки, стараясь выделиться, не столько следуя религиозной заповеди, сколько подчёркивая свою цивилизационную принадлежность.
Я хочу Юлию Юзик спросить. Тех женщин, с которыми вы говорили, вы и в Чечню ездите, и с московскими мусульманами общаетесь... Я ещё раз повторю, что, надеюсь, к нам придёт представитель духовного управления мусульман европейской части России, он тоже расскажет. Ну, собственно, может быть, кто-то в эфир нам позвонит и расскажет из людей, носящих хиджаб. Пока я хочу спросить Юлию: для них то, что они носят эти платки, то, что они так одеваются, – это некая проектная идентичность? Они заявляют о себе?
ЮЗИК: Вы знаете, я недавно вернулась из Дагестана, и раньше я с этим не сталкивалась, а в последнюю поездку меня это очень сильно впечатлило, люди не просто подчёркивают свою принадлежность к цивилизации, религии.
В последнее время я столкнулась с тем, что это не просто демонстрация, но и некоторое навязывание происходит. То есть я прихожу общаться, разговаривать к человеку, к женщине, которая мусульманка, и она мне сразу говорит: "Ты знаешь, мы бы с тобой по-другому разговаривали, если бы ты была соответствующе одета". Я говорю: "Какая, извините, разница?" "Женщина должна быть одета вот так. И то, что ты одета по-другому, это нас сразу напрягает, скажем так".
МЕДВЕДЕВ: Причём, не поднимается вопрос того, что вы не мусульманка, что вы представитель другой культуры, другой религии.
ЮЗИК: Не знаю, может быть, я в последнее время общалась с людьми, которые очень так, скажем, радикально настроены. Здесь очень часто говорится о том, что ислам – это религия мира, это главная религия сейчас и будущее принадлежит исламу.
МЕДВЕДЕВ: Извините, религия мира какого? Религия мира как не войны или как глобуса?
ЮЗИК: Религия мира как не войны и как глобуса. То есть будущее за исламом, поэтому давай, подтягивайся. На самом деле, всерьёз. И я хочу сказать, что в последнюю поездку я была в гостях, скажем так, у таких своеобразных ребят. Заходишь в дом – сразу на стене "Рай под тенью сабель". Алексей знает, что это такое. Причём очень такой сад, практически английский, то есть клумбы с цветами. Если бы не рай под тенью сабель, то ты никогда и не врубишься, где ты находишься.
МЕДВЕДЕВ: А рай под тенью сабель – это что?
МАЛАШЕНКО: Кстати говоря, мне тоже интересно, что такое рай под тенью сабель. Это, видимо, его нужно достичь с помощью джихада, она завоёвывается?..
ЮЗИК: Да, да, да.
МАЛАШЕНКО: Тоже неправильное толкование. Джихад – это не только война, и не столько война, и не столько сабли. ...