Источник: Азаттык
Руководитель Центральноазиатского проекта Фонда Карнеги в Вашингтоне (США) профессор Марта Брилл Олкотт в эксклюзивном интервью «Азаттык» заявила, что успешность парламентаризма в Кыргызстане будет видна через 10 лет.
«Азаттык»: О переходе Кыргызстана к парламентской форме правления есть разные, часто прямо противоположные точки зрения. Например, госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила, что Кыргызстан в состоянии доказать всем состоятельность парламентской демократии в Центральной Азии.
Президент России Дмитрий Медведев считает, что парламентаризм здесь может привести к бесконтрольному переходу власти от одной группировки к другой. Как Вы думаете, которая из этих точек зрения близка к правдивой?
- Выбор формы правления должен быть решением самого народа Кыргызстана. Никто не может исключать того, что кыргызский парламентаризм может стать успешной моделью в регионе. Для России это тоже было новостью. Конечно, те, кто пережил распад, гражданскую войну, может быть, предпочитают такие модели устройства, которые лучше понимают. Поэтому, с точки зрения России, это было рискованным шагом.
Но тем, кто находится далеко от Кыргызстана, плохо знает его особенности, сложности, трудно что-либо сказать по этому поводу однозначно. Если госсекретарь США обещает оказывать помощь парламентаризму в Кыргызстане, то, видимо, речь идет о технической помощи. Однако кыргызы сами должны решить, каким должен быть «рабочий мотор» их государства.
- В Кыргызстане сегодня многие скептически относятся к советам извне, считая, что они, как правило, малопрактичны. С этим можно согласиться или Вам хочется поспорить?
- Помощь не бывает без условий, а берущая ее сторона понимает, какие у нее взятые обязательства. Вопрос в том, как сделать и советы, и помощь оптимальными.
- Вы специалист по Центральной Азии, если узко – по Казахстану. Как Вы оцениваете роль Астаны в урегулировании конфликта на юге Кыргызстана?
- Я думаю, что Казахстан в той ситуации оказался перед очень сложной проблемой. С одной стороны, Казахстан председательствовал в ОБСЕ. И с этих позиций Астана неплохо справилась со своей ролью, сделав все, что было в ее силах. Сюда были направлены миссии ОБСЕ, люди, понимающие особенности Кыргызстана.
С другой стороны, Астана должна была думать о безопасности собственного народа, поэтому закрыла границу. Казахстан предоставил гуманитарную помощь, и это не было связано с его председательством в ОБСЕ. Да, получилось так, что одной рукой Казахстан предоставил серьезную экономическую помощь, другой – закрыл границу, чтобы обеспечивать безопасность своего народа.
- В Кыргызстане сегодня идет работа по формированию коалиции. Первая попытка оказалась безрезультатной, теперь другая фракция формирует коалицию. Люди уже начинают выражать свое недовольство, говорить о надвигающемся кризисе…
- Это еще отнюдь не кризис. Это всего лишь конституционный этап. У вас есть три попытки. Кризис наступит, если не удастся сформировать коалицию и с третьего раза.
- Как Вы думаете, по каким рецептам может происходить формирование парламентаризма в Кыргызстане?
- Еще рано говорить о формировании парламентаризма. Это только старт, первая попытка. Через 5-10 лет можно будет говорить о том, насколько прижилась в Кыргызстане такая модель.
- Вы написали о том, что в Пакистан, в сторону Вазиристана вывезли десятки узбекских парней из Оша, чтобы учить их там...
- Это было основано на слухах. Я не знаю, насколько они подлинны. Впрочем, эти молодые люди могут быть и кыргызами. После того, что произошло там, и учитывая пропагандистские возможности джихадистов, такой сценарий выглядит логичным.
- Недавно в Бишкеке прогремел взрыв, в Оше же была вооруженная перестрелка. Можно ли говорить о том, что эти люди начали возвращаться из «тренировок»?
- На мой взгляд, такое мнение преждевременно. Обычно эти тренировки отнимают какое-то время. Однако я думаю, что для маленьких взрывов не нужно особого учения.
- Как Вы думаете, в Кыргызстане возможен рост религиозного экстремизма?
- Это сложный вопрос. Влияние религии, безусловно, усиливается. Количество верующих выросло, изменилось и сознание у людей. Сегодня мы живем в переходном периоде – это уже не постсоветский период, сегодня другое поколение. Будущее поколение тоже будет отличаться от нынешнего, но это еще не повод говорить о том, что есть признаки экстремизма.
Оригинал интервью