Источник: День
Отказ суда предоставить Платону Лебедеву УДО и вероятное повторное введение санкций в отношении чиновников специально для «Дня» комментирует председатель программы «Общество и региональная политика» Московского Центра Карнеги Николай Петров.
— Какой смысл продолжать держать Лебедева и Ходорковского в заключении?
— Это может быть очевидно их сторонникам и тем, кто следит внимательно за этим делом. Большая часть россиян по социологическим опросам к таковым не относится. А Путину и политической элите это совсем не очевидно. На мой взгляд, ситуация могла бы выглядеть иначе, если бы Лебедев и Ходорковский публично раскаялись в совершенных преступлениях. Пока этого нет, поэтому, с точки зрения Путина, их лучше держать там, где они сейчас находятся, для обеспечения порядка и для «справки».
— Недавно президент Медведев заявил, что не видит особых проблем, если Лебедев и Ходорковский окажутся на свободе. Кто является главной причиной того, что они за решеткой?
— Понятно, что и само дело Ходорковского — некий важный прецедент устрашения и демонстрации того, кто главный и по каким правилам должна вестись игра. Поскольку это игра Путина, естественно, он и принимает все важные в этом деле решения. Роль Медведева в этом, как и в некоторых других случаях, заключается в том, чтобы выглядеть хорошим следователем или улучшать каким-то образом имидж российской власти. Я бы не преувеличивал разногласия между ним и Путиным, тем более в этой сфере.
— Не является ли нынешнее решение суда (отказ в УДО) сигналом о том, что Медведев не идет на второй срок? А Путин держит Лебедева и Ходорковского как личных узников?
— Демонстрацией того, что Медведев не идет на второй срок, является отсутствие заявлений с его стороны о том, что он идет. Что касается личного фактора, я бы не переоценивал роль личных отношений между Путиным и Ходорковским. Посмотрите, в 1999 году отношение Путина к Лужкову как к политическому противнику, который использовал самые разные методы в борьбе за власть, было негативным. Однако это не мешало Путину держать Лужкова в качестве мэра Москвы. Только через 10 лет Лужков ушел, и то уже во время президентства Медведева. Дело Ходорковского играет системообразующую роль, потому что это — демонстрация и напоминание олигархам о том, что их сделала олигархами власть и они обязаны ее слушаться. Это важный элемент политической системы, а не просто психологические взаимоотношения между двумя людьми.
— На сайте Snob.ru появилась колонка «Пора составлять список Ходорковского-Лебедева» подобно «списку Магнитского», который предусматривает санкции Запада к российским чиновникам.
— В нынешней ситуации опасность такого развития событий не столь велика для российских чиновников. Тем более что у Запада, как и у любого игрока, есть собственные интересы, и представлять себе, что он везде и всегда будет добиваться правды, в том числе и в ущерб собственным интересам, было бы немного наивно. В этом смысле Россия, которая нужна Западу как партнер в целом ряде проектов, может быть спокойна, потому что взаимоотношения политиков строятся больше в прагматическом ключе, чем в правозащитном. Опасностей, о которых вы говорите, думаю, в деле Ходорковского существенно меньше, чем в деле Магнитского. Другое дело, что есть экономические опасности, если Европейский суд принимает решение о больших нарушениях, допущенных во время первого и второго судов над Ходорковским. Чтобы смикшировать эти риски, российская власть привлекает очень крупных западных игроков в «Роснефть» для того, чтобы не возникала проблема незаконности приобретения «Роснефтью» активов, которые принадлежали ЮКОСу.
— Недавно появилась информация, что российский бизнесмен Полонский выкупил права на песню Виктора Цоя «Перемен». Это воспринимается как некий символ того, что перемен в российском обществе ждать не скоро и следующий президентский срок достанется Путину.
— Думаю, что, скорее всего, следующим президентом будет Путин и модель политического и экономического развития уже выбрана, независимо от того, кто возглавит Россию. Мы увидим продолжение той перераспределительной модели, которая работает сейчас. На мой взгляд, такой стабильности и застоя не следует ожидать — страна вступает в период серьезных изменений. Путинизм как политическая система, которая строилась и существовала в последние 10 лет, завершается. Независимо от того, будет Путин следующим президентом или нет, система будет выглядеть иначе — не оттого, что какой-то хороший «царь» начнет заниматься модернизацией, а оттого, что эта система сталкивается с серьезными вызовами. Чтобы быть адекватной этим вызовам, система должна меняться, политическая модернизация неизбежна. Есть только выбор между политической модернизацией инициированной и проводимой самой системой — тогда она будет усложняться, вносить элементы политической конкуренции, федерализма и т.д. А если система не годится для этого — она просто утратит возможность управлять Россией и ей на смену придет другая. В любом случае серьезные политические изменения через год-два после президентских выборов 2012 года неизбежны.