Источник: Орловский вестник
На прошлой неделе стало известно, что институт полномочных представителей президента может быть преобразован, а возможно, даже ликвидирован. Это следует из предложений рабочей группы правительства под руководством вице-премьера Дмитрия Козака. Что стоит за этим намерением российской власти? За ответом на этот вопрос «ОВ» обратился к руководителю программы «Общество и региональная политика» Московского Центра Карнеги Николаю Петрову.
Декабрьские тезисы
– К 1 декабря группа Козака готовит для президента доклад о децентрализации власти. Насколько велика вероятность того, что ею будет предложен вариант радикального реформирования системы полпредств?
– Преждевременно было бы говорить о том, что этот институт может быть ликвидирован или даже серьезным образом реорганизован. По крайней мере, рабочая группа не поддерживает такой вариант. Да и политически это сложно представить, ведь за последнее время институт полпредств врос в государственную ткань. Поэтому если изменения и будут, то скорее эволюционные, чем революционные.
– В каком направлении будет двигаться эта реформа, если она все-таки стартует? Какие дополнительные функции могут быть возложены на корпус полпредов?
– Наиболее реалистичен, на мой взгляд, вариант придания полпредствам неких экономико-хозяйственных функций. Тогда этот этаж власти, или, скорее, пока полуэтаж, станет более реальным, полноценным. Ведь на сегодняшний день у полпредов, кроме их аппарата, нет никаких рычагов. Изменения могут произойти в случае, если часть экономических ресурсов, которые федеральный центр передает регионам, будет идти через полпредов.
Реформа ради реформы
– То есть речь фактически идет о формировании макрорегионов со своей инфраструктурой, экономическими ресурсами и организационными и силовыми рычагами. Не проявятся ли при такой схеме центробежные тенденции?
– Не думаю. Нынешний этаж федеральных округов главным образом концентрирует в себе управленческие и контрольные функции. Неправильно говорить, что силовые структуры подчинены полпреду. Они достаточно автономны…
До формирования семи федеральных округов губернаторы имели существенное влияние на силовиков и правоохранительные структуры. Поэтому одной из основных идей при их создании была мысль о том, чтобы переориентировать силовые ведомства на полпредов, но именно как на проводников воли Москвы, а конкретно администрации президента.
С другой стороны, нельзя не согласиться с тем, что опасность децентрализации, сецессии гораздо выше, если у вас есть гигантский самодостаточный регион. Именно поэтому федеральные округа никогда не станут такими цельными субъектами. Они всегда будут промежуточным этажом, который станут приспосабливать к изменяющимся управленческим потребностям центра.
– А не может ли информация о реформировании быть обычным предвыборным вбросом, страшилкой, чтобы полпредства лучше работали во время избирательной кампании?
– Речь идет об определенной политической составляющей в деятельности рабочих групп Козака и Хлопонина. Их доклады должны быть представлены уже первого декабря. То есть это очень привязанная к политическому календарю вещь. Сейчас идет торг с региональными элитами, собираются предложения, в числе которых присутствует и ликвидация полпредств. Но ни полпреды и ни полпредства не являются здесь ключевым элементом. Это лишь детали большого политического пакета. Далее будет меняться и структура правительства, и Совета Федерации, и Государственной Думы. Но это будут не очень принципиальные изменения.
Доверяй, но проверяй
– Почему необходимость реформы полпредств созрела только сейчас? Ведь искусственность этого института заметна уже достаточно давно – с момента, когда губернаторов стали назначать.
– Возврат к практике назначения губернаторов способствовал тому, что главы регионов стали фактически дублировать функции федеральных инспекторов по координации деятельности всех федеральных структур. В этом смысле нынешний период отчасти напоминает времена Ельцина, когда не было федеральных инспекторов, зато в каждом регионе были полпреды. С течением времени они постепенно ослабевали и были фактически поглощены губернаторами. Во всяком случае, они исчезли как самостоятельные фигуры, представляющие центр.
В некоторой степени похожий процесс происходит и сейчас. Он связан с новыми приоритетами горизонтальной ротации, подразумевающей назначение на ключевые региональные посты выходцев из числа местных элит или, по крайней мере, людей, хорошо знакомых с местной спецификой. Если, как ожидается, в ближайшие месяцы этот процесс будет углубляться, то, возможно, роль федеральных инспекторов (как правило, назначенцев извне) не только не снизится, но и возрастет. Ведь без определенной конкуренции функций управления невозможно быть уверенными в полном и оперативном контроле за происходящим в регионе.
Перемены в глубокой… заморозке
– А что вы думаете по поводу того, что полпреды могут стать вице-премьерами… Эта информация появилась в СМИ.
– Думаю, речь идет об очередном испорченном телефоне. Дело в том, что все бюрократическое обеспечение полпредов: аппарат, машины, зарплаты – привязано к уровню вице-премьеров. Поэтому положение полпредов, скорее, нужно рассматривать в логике изменений наверху. Если Путин у нас новый президент, то, мне кажется, слухи о том, что полпреды станут подчиненными премьер-министра, это только слухи. Возможно, будет распространен опыт двойного подчинения: и президенту, и премьеру – как в случае с Хлопониным.
– Николай Владимирович, вы были первым из экспертов, кто аргументировано и уже достаточно давно рассматривал возможность возвращения Владимира Путина в кресло президента как наиболее вероятную. Каким вы видите первый год его президентства? Какие первоочередные задачи ему придется решать?
– Если еще некоторое время назад Путин хотел начать ряд серьезных реформ – экономическую, политическую, то с какого-то момента в связи с возрастанием кризисных явлений было принято решение не спешить, подождать. Соответственно, изменилась и концепция текущих выборов, сдвинулись планы реформирования. Поэтому в 2012-м ничего принципиального мы не увидим. Возможны лишь некая смена антуража, некое персональное обновление. Но пока не стабилизируется экономическая ситуация, пока будет сохраняться чрезмерный риск для системы, никаких радикальных движений, которые необходимы и которые система еще некоторое время назад уже была готова предпринять, не будет.