Источник: Казахстанская правда
Политика реформ сельского хозяйства, проводимая Сталиным, достигла апогея в общественной кампании коллективизации, которая началась в ноябре 1929 года и которая к моменту своего завершения послужила причиной возникновения массового голода, унесшего жизни от трети до половины всего казахского народа.
В советский период было, конечно же, практически невозможно пытаться проводить объективные исследования на эту тему. Архивы Коммунистической партии и министерств были либо закрыты, либо доступны лишь частично.
Когда я проводила исследования в середине 70-х годов, то считала, что мне очень повезло получить доступ ко всем периодическим и другим печатным материалам с начала 20-х и 30-х годов, собранным в Библиотеке Ленина.К настоящему времени ученые имеют больше возможностей получить доступ к архивам и в Казахстане, и в Москве. Но это во многом усложнило стоящие перед историками задачи.
С учетом того, насколько болезненным был период коллективизации и голода для казахского народа, очень трудно не допускать эмоциональных оценок в процессe изучения данных событий, при том, что желание найти виновных является вполне естественным.
Во-первых, для проведения объективного исследования коллективизации и голода чрезвычайно важно рассматривать политику, проводимую в Казахстане, в контексте политики, осуществляемой на территории всего Советского Союза. Не существует сомнений в том, что советское руководство в Кремле никогда не обращало внимания на специфические культурные и экономические нужды различных регионов СССР и затем отреагировало весьма неадекватно, когда стало очевидным, что политика коллективизации имела самое разрушительное воздействие на сельское (и посему всеподавляюще казахское) население Казахстана. Тем не менее необходимо проявить осторожность и не полагать, что данная политика была создана в целях истребления какой-либо конкретной этнической группы.
С другой стороны, трагедия заключалась в том, что Москва не пожелала предпринять никаких коррективных шагов в целях предотвращения подобного истребления, когда стало очевидным, что именно это происходит в Казахстане. Задачи революции, в интерпретации Сталина и небольшой группы людей вокруг него, были исключительными и намного более важными, чем выживание людей в стране, которой якобы была ниспослана такая совершенная система.
В некоторых современных исследованиях наблюдается попытка найти виновных среди тех или иных партийных деятелей, прибывших со стороны, в связи с чем чаще всего упоминается имя Ф. И. Голощекина. К сожалению, бремя ответственности за реализацию коллективизации и последующий голод должно быть распределено среди многих из тех, кто служил партии, – с самого высокого уровня до самого низкого, так как все они (в той или иной степени) продолжали проводить политику, которая, как им было известно, влекла за собой значительные человеческие потери от голода.
Выбор, стоящий перед ними, был мрачным – реализовывать политику и даже симулировать энтузиазм относительно этих мер, зная о тяжких последствиях; или рисковать попасть под арест самим и, возможно, со всей семьей. Мало героев можно найти среди деятелей тех лет, и нам необходимо быть осторожными в нашем осуждении действий людей, стоящих перед самым трудным выбором. Нам необходимо проявлять осторожность, прежде чем мы обозначим причиной таких действий этническую ненависть. Нам также стоит быть благодарными за то, что мы сегодня не стоим перед подобным выбором.