Дело не за великим

Корни проблемы лидерства на Западе не в том, что перестали рождаться харизматические личности, а потому что есть запрос общества на "некрупных" политиков, не столько лидеров, сколько ведомых постоянно меняющимся общественным мнением.

 Светлана Сухова, Дмитрий Тренин
Автор
Огонёк
 on 20 апреля 2015 г.
Российская Федерация включила Фонд Карнеги за международный мир в список «нежелательных организаций». Если вы находитесь на территории России, пожалуйста, не размещайте публично ссылку на эту статью.

Источник: Огонёк

Вступление Хиллари Клинтон в предвыборную гонку за пост президента США породило не только ироничные комментарии (американская тетушка заменит американского дядюшку), но и куда более существенные дискуссии о том, в частности, чем грозит миру дефицит кадров в политике. С одной стороны, все активнее говорят о "кризисе американской доминанты", с другой — все чаще звучит вопрос: почему современные демократии больше не рождают Рузвельтов, де Голлей и Черчиллей? Востребованы ли не только на Западе, а вообще мощные политические фигуры в эпоху, когда политика стала предметом массового потребления? "Огонек" разбирался в новой повестке дня

О бремени лидерства и об особенностях кадровой политики новейшего времени в США, и не только, "Огонек" расспрашивал директора московского Центра Карнеги Дмитрия Тренина.

Дмитрий Витальевич, способна ли Хиллари Клинтон на новую "перезагрузку"?

Во-первых, не она начинала предыдущую перезагрузку, а Барак Обама. Клинтон же было поручено нажать кнопку с известной надписью. Ее личная роль в определении политики в отношении России была не столь велика. Во-вторых, я бы не ждал новой "перезагрузки", кто бы ни победил на выборах 2016 года. Отношения РФ — США сейчас находятся в принципиально ином состоянии, чем в 2008-2009 годах. Чтобы положить конец конфронтации, должно произойти что-то фундаментальное. Либо США ограничат свои глобальные амбиции и признают, что Россия, а значит, и другие крупные игроки имеют право "обустраивать" соседние регионы, либо Россия признает свое поражение и запросит США о пощаде — об отмене санкций, если к тому времени ее не постигнет дефолт. Ставки для России куда выше, чем для США: на кону не только внешнеполитический курс страны, но и сохранность существующей властной конструкции и даже целостность страны.

Почему Россия должна проиграть? Например, все ждали усиления кризиса, а рубль взял и укрепился...

Рубль укрепляется пока под влиянием конъюнктурных факторов, а не из-за положительных сдвигов в экономике, которая все еще пребывает на распутье — будет или нет найдена реалистичная модель экономического развития. Лично я надеюсь, что таковая найдется. Не стоит забывать, что СССР потерпел крах главным образом из-за неспособности его экономики удовлетворять потребностям населения страны. В нынешнем противостоянии с США ставки сопоставимы.

А разве в США сейчас нет политиков, которые бы мыслили в системе многополярности мира?

Полюсов может быть только два. В этом смысле "многополярность" — термин не точный, но идея понятна. В США доминирует идея американского глобального лидерства, и это продлится еще долго. Правда, пик глобального могущества США уже пройден — это было в начале 2000-х, во времена взятия Кабула и Багдада. После этого начался плавный спуск. С тех пор США отходят с передовых рубежей, снижают уровень не только военного, но и политического присутствия — в тех же Афганистане, Ираке и в других местах. Они не решились на бомбардировки Сирии и держались на втором плане в Ливии. Белый дом настроен на компромисс с Ираном. Несмотря на отрицательную позицию США, европейские и азиатские союзники Вашингтона присоединились к пекинскому проекту Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Речь идет, конечно, не об упадке абсолютной мощи США, а о том, что другие игроки — и не только Китай — постепенно набирают вес и оказывают все большее влияние на мировую политику. Посмотрите на Ближний Восток: во времена холодной войн" он был ареной борьбы СССР и США, потом вотчиной Вашингтона, а сейчас — полем битвы Саудовской Аравии и Ирана, суннитов и шиитов.

Нет ли в этом отступлении США доли вины самого Обамы как слабого политика?

Слабым Обаму называют прежде всего его политические противники. Очевидно, что он — антитеза Бушу: тот "наступал", этот "отступает", выравнивает фронт, сосредоточиваясь на внутренних проблемах США и наиболее важном внешнем факторе — КНР. Личность Обамы, безусловно, играет при этом какую-то роль, но во власть этого человека вывела объективная реальность. Обама был выбором большинства американцев, которые хотели в том числе менее затратной внешней политики.

Сейчас демократы сделали ставку на Хиллари. Не прогадали, как думаете? Она ведь уже однажды проиграла Обаме... Неужто не нашлось кого-то новенького? Где молодая поросль? Где новые Кеннеди?

В США есть молодые, амбициозные политики. Обама относительно молод. У республиканцев в президентскую гонку только что вступил Марко Рубио. А Хиллари Клинтон — не про юность, а про равноправие полов. Демократы традиционно расширяют горизонты. Кеннеди был первым католиком, Обама — первым чернокожим, очевидно, настает черед женщины. У Клинтон колоссальный опыт и, что не менее важно, способность собирать деньги.

На вершине американской политики, по сути, остались две семьи — Буш и Клинтон. Не слишком ли узок круг?

Звезды так сошлись. В Штатах немало политических династий — и в Сенате, и в Конгрессе, и на уровне местных властей, и в вашингтонской администрации. Вспомним семейство Кеннеди. Иногда умершего сенатора заменяет его жена, ее назначает губернатор штата, который представлял покойный. Приходят во власть и дети: был сенатор Рон Пол, а теперь Рэнд Пол — отец и сын. Но речь не о преемниках по "праву крови", а о том, что детей готовят к политической карьере и они проходят испытание, доказывая свою профпригодность в условиях жесточайшей конкуренции. Не дай бог кто-то увидит в кандидате лишь папенькиного сынка! Хиллари стала сенатором главным образом благодаря личным качествам, а не мужниным связям. В США выбирают не династию и даже не партию — ставку делают на личность. Нигде в мире избиратели так пристально не следят за кандидатами. Тамошняя кампания — ни с чем не сравнимый тест на физическую, моральную, психологическую выносливость. Кстати, совершенно не обязательно, что гонка за президентство развернется между Хиллари Клинтон и Джебом Бушем — его выдвижение в качестве кандидата от Республиканской партии отнюдь не гарантировано.

Нет ощущения кадрового голода — что на Западе, что в России? Те же лица у власти уже более 10 лет...

В России наверху сейчас нет политиков, кроме президента Путина. Остальные — чиновники, исполнители. Политический опыт и талант есть разве что у Дмитрия Рогозина. Политик — это лидер в свободном плавании. Путин — политик. Он сделал систему под себя. Конечно, это требует согласия управляемых, которое не может быть гарантировано раз и навсегда. Мы видели, что происходило с уровнями поддержки Горбачева и Ельцина.

Политики мельчают?

Есть такое. Черчиллей, де Голлей и Рузвельтов не наблюдается. Но, с другой стороны, нет и запроса на подобные персоны. Более того, западные общества активно противятся появлению такого рода личности. Появись новый де Голль сегодня, его обвинили бы в авторитаризме. Я объяснял как-то одному высокопоставленному республиканцу методы путинской политики и услышал в ответ: "Это же чистый Рузвельт!" Если освободиться от условностей, то у великих лидеров Запада времен Второй мировой больше сходства с Путиным, чем с Обамой, Кэмероном или Олландом. Штука в том, что политические методы Рузвельта не применяются в Штатах уже несколько десятков лет и общество сегодня не поддерживает такую модель лидерства. Современное западное общество не готово подчиняться лидеру, хотя запрос на сильную личность у него имеется. Все большую роль, кроме того, приобретают не формальные институты власти, а иные центры принятия решения. Например, финансовый кризис 2008-2009 годов был спровоцирован политикой частных игроков, которые действовали в своих интересах без должного контроля со стороны государства. Наряду с финансовой властью есть власть медиахолдингов, лидеров общественного мнения, групп специальных интересов и т.п.

Может, власти в США не хватает силы? На протяжении столетий толпа млела от сильных и харизматичных лидеров...

Не надо забывать, что Рузвельт пришел к власти на волне кризиса и получил мандат на восстановление страны. По части внутренней политики американцы категорически против волевых, тем более силовых решений проблем. Но ожидания от власти в обществе различаются: более успешная часть граждан хотела бы ограничить госрасходы и соответственно налоги, другая жаждет увеличения госпособий, но без каких-либо обязанностей со своей стороны. Простой способ борьбы с бюджетным дефицитом — путем повышения акцизов на бензин — оказывается политически самоубийственным. Корни проблемы лидерства на Западе не в том, что перестали рождаться харизматические личности, а потому что есть запрос общества на "некрупных" политиков — политиков, так сказать, "человеческого роста", не столько лидеров, сколько ведомых постоянно меняющимся общественным мнением.

Так можно дойти и до мышей...

Поживем — увидим. Общество меняется стремительно: посмотрите, какая пропасть отделяет де Голля от Олланда! Генерал мог вызвать на ковер руководителей французских телеканалов и втолковать им, о чем следует вещать, а о чем не следует. И это тогда тоже называлось демократией. Сейчас бестселлерами во Франции становятся интимные записки подруг президента.

В чем же дело?

Во времена де Голля и Рузвельта элиты обществ отчетливо выделялись на фоне остальной массы и этим гордились. Сегодня элиты остались, но изменили внешность и стиль поведения. Раньше были великие писатели, художники, композиторы, работавшие для избранного круга просвещенного общества. Сегодня великих сменили успешные — те, кто работает для массового потребителя. Не важно, в литературе, музыке или политике. До начала 1960-х политику в США делали в курительных комнатах, где десяток обладателей элитных сигар обсуждали, кто станет кандидатом партии на выборах, а остальные соглашались с их вердиктом. Сейчас нужно добиться любви масс, понравиться миллионам "лайкающих". Отсюда стремление многих политиков быть "ближе к народу": чтобы элитное образование не бросалось в глаза, быть "сермяжным" не только внешне, но все чаще и внутренне. Этот процесс продолжает набирать обороты.

Оригинал интервью

Фонд Карнеги за Международный Мир как организация не выступает с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды автора, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.