Единственной интригой последней прямой линии президента России стал диалог главы государства с бывшим вице-премьером и министром финансов Алексеем Кудриным, человеком, который когда-то вытащил потерявшего работу сотрудника петербургской мэрии Владимира Путина в Москву.
Из этого диалога, который касался возможной смены экономической стратегии вообще и повышения пенсионного возраста в частности, следует, что Владимир Путин считает политическую и экономическую ситуацию управляемой; оценивает кризис как нарыв, который сам собой рассосется; предпринимать какие-либо шаги, даже критически важные, не собирается.
Среди таких шагов, интенсивно обсуждавшихся в последние дни, – повышение пенсионного возраста. Это модельная микрореформа с макропоследствиями (как шутит один инсайдер, нынче у нас царит мракономика с макробесием). Модельная в том смысле, что по ней видно, какие именно последствия ждут российскую экономическую систему и социальную сферу в ближайшие годы и как руководство страны реагирует на серьезные вызовы.Краткая предыстория вопроса. С 2012–2013 годов в России началось последовательное снижение численности трудоспособного населения. Директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева обращает внимание на то, что многочисленное поколение родившихся в 1950-е годы готовится уйти на пенсию, а в трудоспособное состояние входит трагически малочисленное поколение родившихся в 1990-е.
Это полбеды. Отчасти для того, чтобы решить мифическую проблемы импортозамещения, отчасти для того, чтобы страна все-таки что-нибудь производила, кроме услуг, нужны, как это ни смешно, люди. Много квалифицированных рабочих. Но текущая ситуация такова, что те, кто знает производственные секреты, уходят на пенсию, а заменить их многомиллионными отрядами юных менеджеров, юристов и экономистов с дипломами, подтверждающими квазивысшее образование, решительно невозможно.
Возникает ситуация, описанная поэтом: «Из вереска напиток забыт давным-давно». Зависшая между индустриальной и постиндустриальной эрой Россия лишается рабочей силы, которая квалифицированно могла бы поддержать ее индустриальный потенциал, и не приобретает рабочую силу, которая соответствовала бы требованиям постиндустриальной эры и уже подзабытой задаче создания многих миллионов высокопроизводительных рабочих мест. Секреты рабочих профессий уходят вместе с поколением новых пенсионеров.
Еще одна проблема. Соотношение среднего размера назначенных пенсий и среднего размера назначенной зарплаты (так называемый коэффициент замещения) решительным образом ухудшается: еще в 2010 году он составлял 35,7%, в 2014-м – 33,1%. Неудивительно, что пенсионеры стремятся не столько лузгать семечки у подъезда, сколько параллельно работать – их пенсия не догоняет зарплату.
И тогда почему бы не повысить пенсионный возраст? Причем вовсе не обязательно сразу до 65 лет, как предположил Владимир Путин, фактически обвинивший своего коллегу Алексея Кудрина в том, что у него нет «сердца»: мол, что, люди должны доработать до 65 лет и сразу оказаться в «деревянном макинтоше» (лексический запас и резервуар идиоматических оборотов президента воистину неистощим)?
Во-первых, эта «жестокая» мера не коснется нынешних пенсионеров. Во-вторых, повышать пенсионный возраст можно очень и очень постепенно. Хотя исповедовать этот градуалистский подход, как говорит директор Научно-исследовательского финансового института Минфина РФ Владимир Назаров, надо было лет 10–15 назад, тогда бы и сегодня ситуация с Пенсионным фондом, коэффициентом замещения и пр. не казалась столь катастрофичной. Кроме того, эта мера могла бы снять хотя бы на время проблему дефицита квалифицированных технических кадров: задержать на работе способных трудиться и желающих зарабатывать людей старших возрастов. Ландшафт рынка труда в таком случае не был бы столь печальным. По сути дела, речь идет, по выражению Татьяны Малевой, об «удержании последнего рабочего поколения».
В настоящее время впервые с 2000 года было зафиксировано падение доходов населения. В трудные для родины минуты ситуацию как раз спасали пенсии, потому что власти старались их индексировать. Но получается, что настал момент, когда пенсии не способны компенсировать падение доходов: мать-пенсионерка уже не может, как прежде, прокормить на свою пенсию работающего неполную рабочую неделю сына и невестку-домохозяйку.
В 2030 году, при продолжении нынешних трендов, при dolce far niente руководства страны, при отказе от накопительной пенсионной системы и повышения пенсионного возраста, страну накроет «русский крест»: один работник будет вынужден кормить одного пенсионера. Специалисты по пенсионным системам говорят, что таких пенсионных систем не бывает. Не бывает, строго говоря, и таких экономик.
Позиция сегодняшнего руководства страны, столь «сердечного» по отношению к своим современникам, готовит «деревянные макинтоши» для будущих поколений, обрекаемых на безумные социальные нагрузки, а значит, на искаженный рынок труда и бедность.
Горизонт планирования у российской власти невелик. Он ориентирован на решение тактических задач в экономике, адаптированных под сохранение электоральной базы к выборам президента в 2018 году. До «русского креста» после этого останется два президентских срока.
Ну, значит, на большее сегодняшний глава Российского государства и не закладывается.