Источник: Вестник АТЭС
На экономическом форуме в китайском Боао первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил, что Россия готова взаимодействовать с китайской инициативой «Экономического пояса Шелкового Пути» (ЭПШП). Это заявление — отражение внутренней правительственной дискуссии о проекте ЭПШП. Вопросов, которыми задается российское правительство, три. Во-первых, в чем суть китайской инициативы? Китайцы говорят одно, иностранцы говорят другое, и никакого нормального документа, посвященного этому проекту, до недавнего времени не было. Во-вторых, угрожает ли проект ЕАЭС и экономическим интересам РФ? В-третьих, что с этим проектом вообще делать?
Что такое ЭПШП? О проекте было объявлено в сентябре 2013 года во время выступления председателя КНР Си Цзиньпина в Астане. 30 марта 2015 года Госсовет КНР и Госкомитет по реформам и развитию опубликовали относительно развернутый план, освещающий китайское видение проекта. Китайская сторона руководствуется несколькими мотивами. Первый — экономический. Начнем с того, что до недавнего времени главным драйвером роста Китая были госинвестиции в инфраструктуру, жилье и т. д. Строилось очень много нужного, но строилось много ненужного и неокупаемого. Сейчас уже построено практически все необходимое, в некоторых провинциях дороги можно укладывать разве что в три слоя. Строятся рядом друг с другом огромные аэропорты, один из которых 100% будет убыточным — или плохо будут работать оба. Очень много различных проектов, которые были созданы для того, чтобы генерировать занятость. Созданы большие корпорации, которые эти проекты умеют делать, но теперь надо искать экспортные рынки. Попытки выходить на внешние рынки с инфраструктурными решениями где-то успешны, где-то нет. Поэтому если есть какой-то проект, где можно загрузить все эти инфраструктурные мощности Китая, чтобы они еще несколько лет что-то производили, это очень позитивно, в том числе с внутриполитической точки зрения. Далее. Внутри Китая цена рабочих рук сильно выросла, во многих отраслях дешевле что-то производить в ЮВА, куда уходят дешевые рабочие места. В восточном Китае, который еще 20 лет назад был еще совсем другим, растет средний класс. Там появляется все более жесткое трудовое законодательство, укрепляются профсоюзы, и руководству приходится на это обращать внимание. Правительство с середины 2000-х стимулирует перенос производств в районы центрального и западного Китая. Там еще есть дешевые рабочие руки. Но везти товары из западного и центрального Китая в порты на востоке дорого: внутренняя железнодорожная сеть Китая забита, пропускная способность портов на пределе. Если появляется возможность построить наземные пути из западного Китая в Европу, то вы решаете часть из этих вопросов. Вот основная экономическая мотивация.Второй мотив — геополитический. В Китае есть люди, которые полагают, что страна сильно зависит от морских путей и ей нужна сухопутная дорога на крупнейший внешний рынок — ЕС. Было предложено несколько маршрутов, которые реализовывали бы эту задачу. Они все друг с другом конкурируют, но какой из них выбрать — пока не очень понятно. Три из этих маршрутов идут через Центральную Азию. Один идет через Туркмению, Иран, Турцию. Второй посередине через порты Актау и Баку, через Азербайджан и Грузию, а затем либо по земле в Турцию, либо через Черное море в Европу. Третий идет через Казахстан, Россию, Беларусь и дальше выходит через Польшу в ЕС.
Сухопутный и морской маршруты «Нового шёлкового пути». Источник: The Wall Street Journal. http://www.wsj.com/articles/chinas-new-trade-routes-center-it-on-geopolitical-map-1415559290
Первый из этих маршрутов политически высоко рискованный, это было понятно и до возникновения «Исламского государства». Второй очень дорогой, так как связан с несколькими перевалками морем. В результате дорога через Казахстан и юг РФ оказывается наиболее удобной, тем более что к ней прилагается уникальный инструмент — Таможенный союз. Вагон по пути из Китая в Европу пересекает всего две таможенные границы, заходя в Казахстан и выезжая в Польшу.
Дальше дискуссия строится исключительно вокруг практических вопросов о том, какая будет колея, какая будет локализация, чья и на каких условиях будет привлекаться рабочая сила. Помимо этого участникам ЕАЭС между собой нужно решить, договариваться ли с китайцами по отдельности или делать это совместно. Второй вариант гораздо более предпочтителен. Но главная проблема сейчас состоит в том, что в российских органах власти отсутствует некий координирующий механизм по азиатским вопросам, который бы взял на себя все обеспечение межведомственного взаимодействия и контактов с бизнесом и представителями ЕАЭС и стал бы площадкой коллегиального обсуждения российской стратегии в отношении китайской инициативы ЭПШП и вообще в АТР.