Мировые СМИ сообщают: в Северной Корее засуха. Строго говоря, дипломаты и специалисты уже больше месяца знают о том, что ситуация принимает серьезный оборот. Об этом говорят все, кому в последнее время довелось побывать в северокорейской глубинке. Воду на поля носят из колодцев ведрами, для чего мобилизованы и солдаты, и школьники. Перебои с электричеством стали обычным явлением – электричество в КНДР в основном производится на ГЭС, а водохранилища быстро пустеют.
Наконец, 16 июня о засухе написала и северокорейская печать: северокорейское информационное агентство ЦТАК сообщило миру, что Северная Корея страдает от «крупнейшей за 100 лет» засухи. После этого мировые СМИ, исходя из логики, что если про засуху написали даже госСМИ КНДР, то там должно быть что-то действительно чудовищное, сделали вывод, что Северной Корее, дескать, грозит голод и что на страну надвигается очередная катастрофа. Многие вспомнили о событиях 1996–1999 годов, когда от голода в КНДР умерло, как часто утверждает пресса, «два-три миллиона» человек. В действительности тогда умерло около 500–600 тысяч, что все равно, конечно, является немалой цифрой для страны с населением 25 миллионов.
Однако для паники, скорее всего, пока нет оснований. Во-первых, опыт показывает, что к сообщениям такого рода, появляющимся как в мировой, так и в официальной северокорейской печати, надо относиться достаточно осторожно. Во-вторых, даже если ситуация действительно очень серьезная, КНДР сейчас куда лучше подготовлена к тому, чтобы бороться с возможным продовольственным кризисом.
Регулярная катастрофа
Спору нет, сообщения мировых СМИ о голоде выглядят достаточно драматично. 18 июня, например, в Guardian появился заголовок: «Северная Корея опасается голода, так как производство продовольствия сократилось в два раза». 10 июня гонконгская International Business Times сообщила о засухе под заголовком «В правление Ким Чен Ына Северная Корея сталкивается с беспрецедентным голодом». Список можно продолжать долго, так как подобные заголовки в эти пару недель появлялись буквально десятками.
Однако те, кто давно следит за северокорейскими делами, не могут не относиться к подобным сообщениям с немалой долей скепсиса. Дело в том, что в последние 10–15 лет похожие заголовки, предрекающие голод и катастрофу, появляются в мировых СМИ каждые два-три года, но в реальности ничего необычного в стране не происходит. В 2012 году, например, агентство Associated Press опубликовало материал с названием «Самая суровая за столетие засуха в Южной и Северной Корее». В прошлом году тоже хватало подобных весенних разговоров – например, агентство Reuters распространяло материал под заголовком «В Северной Корее засуха, самая серьезная более чем за десятилетие».
Нынешнюю волную сулящих катастрофу публикаций часто оправдывают тем, что, дескать, на этот раз дела обстоят куда серьезнее, чем раньше, ибо о засухе написали в северокорейских СМИ, а в них никогда не пишут о проблемах и катастрофах. Действительно, как уже упоминалось, 16 июня ЦТАК сообщил о засухе. Однако ничего необычного в этом нет. В прошлом году, например, когда в Северной Корее тоже была засуха, хотя и несколько меньшего масштаба, о ней северокорейские газеты писали вполне официально и довольно часто. То же ЦТАК в прошлом году сообщало о засухе не менее четырех раз.
Или пропаганда, или помощь
Представление о том, что в северокорейских газетах никогда не пишут о проблемах страны, имеют некоторое отношение к действительности, но в целом устарели. В те времена, когда страной правил Всепобеждающий Полководец Генералиссимус Ким Ир Сен, то есть до начала 90-х годов, северокорейские СМИ ничего не писали о стихийных бедствиях, не говоря уже о техногенных катастрофах. Полагалось считать, что в КНДР царит в самом буквальном смысле слова рай.
Однако в середине 90-х годов в Северной Корее начался голод, и северокорейские чиновники и дипломаты быстро обнаружили, что невозможно просить у международного сообщества помощи, одновременно в красках расписывая удивительные успехи собственной экономики и сельского хозяйства. Поэтому тон пропаганды заметно приглушили, особенно в изданиях, которые ориентируются на зарубежную аудиторию.
Нынешний подход к проблеме можно описать следующим образом. Если в стране происходят какие-либо крупные неприятности, которые могут потребовать иностранной помощи, то об этих проблемах местные СМИ время от времени пишут, стараясь при этом представить происходящее как результат действия непреодолимых природных сил. Именно поэтому северокорейская печать в последние годы иногда пишет о засухах и наводнениях. Появление подобных статей в СМИ означает лишь одно: руководство КНДР не исключает вероятности того, что в ближайшее время стране придется обращаться к зарубежным партнерам с просьбой о помощи.
Более того, в КНДР в конце 90-х годов освоили и методику работы с иностранными делегациями. Канули в прошлое те времена, когда иностранным гостям показывали счастливых сельских пионеров и улыбающихся пейзанок. Сейчас подобные шоу в старом стиле устраивают редко и в основном только для делегаций всяческих пропхеньянских групп. Для представителей западных СМИ и особенно международных организаций, занимающихся вопросами помощи, программы пребывания в КНДР теперь составляют совсем иначе. Им показывают и затопленные (при наводнениях) или высохшие (при засухах) поля, и изможденных детей, и больницы, где есть врачи, но нет лекарств.
Едва ли не единственным табу в северокорейской прессе сейчас остаются сообщения о человеческих жертвах. Подразумевается, что даже во время стихийных бедствий люди в КНДР то ли вовсе не гибнут, то ли гибнут исключительно героически, спасая из воды или огня казенное имущество и портреты членов правящего семейства. Если же речь идет о материальном ущербе, то его в северокорейских СМИ склонны скорее преувеличивать. Это и понятно: чем больше заявленный ущерб, тем выше шансы на получение помощи.
Подряд против стихии
Таким образом, появление в северокорейской прессе сообщений о проблемах значит лишь то, что ситуация в сельском хозяйстве КНДР не совсем благополучна. В реальности засухи сомневаться действительно не приходится, хотя о ее масштабах судить пока рановато.
В прошлом году в Северной Корее уже случалась засуха, и тоже с волной тревожных сообщений и мрачных прогнозов в мировой прессе. Однако вопреки опасениям засуха не привела к сколь-либо заметным последствиям. Наоборот, 2014 год был отмечен рекордным урожаем, который был даже несколько выше, чем урожай благополучного в климатическом отношении 2013 года.
Причина связана с переменами в северокорейском сельском хозяйстве, которые начались вскоре после прихода к власти Высшего Руководителя, Маршала Ким Чен Ына. С начала 2013 года северокорейское хозяйство переведено на частичный семейный подряд. Семья (или несколько живущих по соседству семей) регистрирует себя как звено, за этим звеном закрепляется на несколько лет одно и то же поле или группа полей, и 30% собранного урожая поступает в распоряжение крестьян. Результатом перехода на эту систему стало быстрое улучшение ситуации в сельском хозяйстве КНДР. В 2013 году, первом, когда крестьяне работали по новой системе, урожай был рекордным. А в 2014 году, несмотря на засуху, урожай получился еще больше, так что КНДР вплотную подошла к уровню самообеспечения продовольствием.
Учитывая опыт прошлого года, можно предположить, что и на этот раз северокорейские крестьяне не подведут: сейчас на труд их вдохновляет не любовь к Руководителю, Пэктусанской Семье и славной Трудовой Партии, а понимание того, что значительная часть выращенного останется в их семье. Неудивительно, что работают они куда лучше, чем раньше.
Ну а если ситуация действительно примет особо сложный оборот, все равно повторения катастрофы 1996–1999 годов не произойдет. Северокорейские дипломаты теперь хорошо знают, что и как им следует делать и говорить для того, чтобы получить иностранную помощь. Последние публикации в официальных СМИ КНДР показывают как раз то, что информационно-психологическая подготовка к подобному повороту событий уже началась.
Если о помощи попросят официально, то она, скорее всего, придет довольно быстро. Китай, несмотря на свои относительно натянутые отношения с Пхеньяном, уже заявил, что готов при необходимости оказать КНДР продовольственную помощь. Скорее всего, за Пекином последует и Сеул, а возможно – и Москва. Впрочем, на этот раз речь едва ли идет о масштабных программах. Скорее всего, северокорейские крестьяне в основном справятся со своими проблемами сами, хотя, конечно, немного помощи им не повредит.
Андрей Ланьков – историк, кореевед, преподаватель Университета Кукмин (Сеул)