Источник: The National Interest
Вооруженные силы сирийского режима слабеют по мере того, как усиливается Исламское государство (ИГИЛ), а также исламистская коалиция «Джайш аль-Фатх», финансируемая Саудовской Аравией, Турцией и Катаром. Кроме того, определенных успехов достигла действующая в южных регионах страны коалиция умеренной оппозиции, известная как «Южный фронт». Тяжелое положение, в котором оказалось сирийское руководство, показывает, что Дамаск больше не может противостоять всем этим силам напрямую. Вместо этого сирийские власти начали косвенно использовать ИГИЛ для борьбы с внутренними противниками, сознательно не препятствуя продвижению Исламского государства на территории, подконтрольные оппозиции.
Цель этой новой стратегии сирийского режима – сломить сопротивление оппозиции силами ИГИЛа. Президент Башар Асад рассчитывает на то, что нынешний конфликт сведется в итоге к противостоянию всего двух сил: его режима и ИГИЛа. Тогда Асаду будет гораздо проще апеллировать к международному сообществу, утверждая, что никаких альтернатив у Сирии нет. Однако для будущего Сирии существует и третий сценарий: он станет возможен, если у власти окажется единственный из оставшихся умеренных оппозиционных блоков – «Южный фронт».«Южный фронт» – это коалиция отрядов Свободной сирийской армии, осуждающая экстремизм и принимающая в свои ряды только представителей умеренных взглядов. Коалиция достигла значительных успехов на территории южной провинции Дераа – в первую очередь за счет своего военного потенциала. Ее поддерживают США, Европа, а также Саудовская Аравия и Иордания. Кроме того, «Южный фронт» активно сотрудничает с органами местной администрации в регионе. Доверие населения в сочетании с военными успехами увеличивают популярность «Фронта» в провинции Дераа.
«Южный фронт» играет ключевую роль в сирийском конфликте не только из-за своей популярности и осуждения экстремизма, но и потому, что территория под его контролем – провинция Дераа – находится всего в ста километрах от Дамаска. Взять Дамаск под контроль очень непросто, но именно та сила, которая сможет этого добиться, определит направление дальнейшего развития сирийского конфликта. Сегодня и правящий режим, и «Джайш аль-Фатх», и «Южный фронт» сосредоточили все свои усилия на достижении именно этой цели.
Учитывая стратегическую важность южных территорий страны, сирийские власти неоднократно предпринимали попытки положить конец военным успехам «Южного фронта» в регионе, сначала путем прямого противостояния, а затем при помощи ополченцев Сил национальной обороны (СНО) и боевиков движения «Хезболла». Но теперь, когда численность сирийской армии сократилась наполовину, а «Хезболла» понесла многотысячные потери в боях в Сирии и Ираке, правящий режим решил не препятствовать продвижению ИГИЛа на юге страны, чтобы Исламское государство вступило в борьбу с силами «Южного фронта». Осенью 2014 года сколько-нибудь заметного присутствия ИГИЛа на юге не было, и «Южный фронт» вел бои в основном с правительственными силами, подразделениями СНО, а также с отрядами «Хезболлы» и группировкой «Джабхат ан-Нусра». А сегодня основным противником «Южного фронта» является именно ИГИЛ, хотя, как показал недавний захват повстанцами сирийской военной базы 52, «Фронт» продолжает борьбу и против войск правящего режима.
Эта и другие потери подтолкнули сирийский режим к смене стратегии в провинции. До недавнего времени власти Сирии пытались контролировать страну, присутствуя в основных городах, даже если остальная территория при этом контролировалась оппозицией. Теперь же Асад, похоже, готов сдать многие города и сосредоточиться на удержании своих базовых территорий: Сахеля (побережье) на западе страны и Дамаска. Это позволяет ИГИЛу расширять свое присутствие в тех районах, которые были оставлены сирийскими властями. Чем прочнее Исламское государство укрепляется на этих территориях, тем большую опасность оно представляет для «Южного фронта».
Еще одна угроза для «Фронта» – это усиление «Джайш аль-Фатха». Саудовская Аравия создала «Джайш аль-Фатх» совсем не потому, что сирийские исламисты для нее лучшие союзники в этом конфликте. Нет, саудиты действовали из чисто прагматических соображений: королевство устало дожидаться, когда США наконец разберутся с сирийским кризисом. Кроме того, Эр-Рияд обеспокоен тем дружелюбием, с которым мировое сообщество приняло Иран после заключения ядерной сделки. Одновременно влияние Саудовской Аравии на Ближнем Востоке неуклонно слабеет. Эти опасения побудили Эр-Рияд использовать все возможные способы давления на сирийский режим, чтобы контролировать развитие событий в Сирии и усилить собственное влияние в регионе.
Поэтому Саудовская Аравия поддерживает «Южный фронт» – единственного реального конкурента режима на юге, но одновременно с этим Эр-Рияд и его союзники создали южное крыло «Джайш аль-Фатха», чтобы взаимодействовать с исламистами юга страны. Северное крыло «Джайш аль-Фатха», в свою очередь, кажется Саудовской Аравии единственной серьезной силой на севере Сирии.
Обеспечить себе политическое влияние в Сирии пытается и Катар. Он делает ставку на группировку «Джабхат ан-Нусра» – это сирийское подразделение «Аль-Каиды», которое входит в состав «Джайш аль-Фатха». Катар пытается переформатировать эту группировку, отдалить ее от «Аль-Каиды» и использовать как проводников своего влияния в сирийской политике после падения режима Асада. Это создает дополнительные сложности для «Южного фронта», так как у «Джабхат ан-Нусры» есть собственные политические амбиции и она рассчитывает сыграть свою роль в сирийском политическом процессе.
Хотя официально «Джабхат ан-Нусра» – это подразделение «Аль-Каиды», в Сирии она действует довольно прагматично. Например, на подконтрольных территориях группировка не навязывает сирийцам свою идеологию, понимая, что это может навредить ее популярности у населения. Лидер «Джабхат ан-Нусры» Абу Мохаммед аль-Голани в своем интервью «Аль-Джазире» в июне 2015 года специально заострил внимание на том, что политические интересы группировки ограничиваются только Сирией и не распространяются на страны Запада.
Если «Джайш аль-Фатх» будет усиливаться быстрее, чем «Южный фронт», то именно «Джайш аль-Фатх» станет самой влиятельной военной силой в Сирии, а в перспективе – важным игроком в сирийской политике после Асада. Безусловно, умеренные исламисты должны быть представлены в переходном правительстве постасадовской Сирии, поскольку эти силы пользуются поддержкой значительной части населения страны. Но если они возглавят будущее правительство, то умеренная оппозиция окажется на периферии политического процесса.
«Южный фронт» уже начал готовиться к политической деятельности. Организация создала политическое крыло, назначила совет командования, разработала правила поведения для своих членов и постоянно расширяет взаимодействие с гражданами и местными органами управления. Если «Южный фронт» придет к власти, в его рядах смогут оказаться представители «Джабхат ан-Нусры» и других исламистских групп. Такое объединение возможно, поскольку многие люди пополнили ряды исламистских организаций не по идеологическим соображениям, а из страха, нужды, желания присоединиться к группам, добившимся конкретных результатов в борьбе с режимом, или просто из стремления к порядку и стабильности. Таким образом, если лидирующая роль достанется «Джайш аль-Фатху», люди пойдут за ним. Но если появится реальная альтернатива, которой может стать правительство, возглавляемое политическим крылом «Южного фронта», многие из сегодняшних членов исламистских объединений покинут свои группы. Кроме того, если «Южный фронт» сможет обойти своих исламистских конкурентов также по финансовым возможностям, то он ощутимо расширит ряды своих последователей.
В переходном правительстве Сирии должен быть представлен весь политический спектр страны, включая сирийскую оппозицию в эмиграции, а также представителей нынешнего правящего режима, которые будут готовы к компромиссу. Только правительство с широким представительством будет способно объединить сирийскую армию, а затем обратиться за поддержкой к мировому сообществу для борьбы с ИГИЛом. Для реализации этого сценария «Южный фронт» нуждается сегодня не только в более серьезной военной и финансовой помощи своих покровителей, но и в укреплении своего управленческого потенциала. «Фронт» должен добиться более широкой поддержки населения, сформировав так называемую зону развития, подобно той, что была организована Великобританией в Афганистане, чтобы продемонстрировать преимущества жизни без экстремистов в руководстве.
Поэтому программы тренировок и вооружения сирийской оппозиции, которую поддерживают США и Великобритания, недостаточно. Помимо дополнительной технической, финансовой и военной поддержки, «Южный фронт» должен увеличить свои политические и управленческие возможности. Иначе Сирия рискует потерять свою последнюю надежду преодолеть переходный период без экстремистов у власти.