Источник: Сноб
I. Какие страхи провоцирует ислам и что нужно делать, чтобы они не оправдались
Страх №1: Демография и экспансия
К 2030 году мусульман в мире, вероятно, станет больше, чем христиан. Сегодня насчитывают около 1,5 млрд мусульман. Число православных составляет от 180 до 260 миллионов, а это одна из нескольких христианских конфессий. Для сравнения: население России вместе с Крымом составляет 146 миллионов, и это меньше, чем в Индии, в Пакистане, в Бангладеш. Это меньше, чем мусульманское меньшинство в Индии.
Точное число мигрантов-мусульман, проживающих в Европе, никто не назовет, так как мигранты в принципе нигде не проходят регистрацию. Официальная цифра — 25 миллионов, по другим расчетам — 45–46 миллионов. В Турции от 4 до 5 миллионов мусульман, во Франции — 6–7 миллионов. Столько же и в России, однако здесь, в отличие от Франции, это по большей части коренные жители. Какое количество мусульман прибыло в европейские страны после сирийского конфликта, никто точно не знает. То есть численность мусульман в традиционно немусульманских странах стремительно растет, и это не может со временем не изменить мир.Ислам сейчас — единственная религия, которая расширяет свои границы и увеличивает число приверженцев. Например, половина населения самого большого государства Африки — Нигерии — мусульмане. Новости из Нигерии до нас просто не доходят, нам все равно, что там происходит. Нас интересуют только события в Центральной Азии и Сирии. Хотя по количеству жертв Нигерия превосходит «Исламское государство»*.
Ислам подразумевает шариатский закон. Последние десять лет говорят: «Шариат в Европе — для меньшинства». Но, возможно, через 50 лет, через 100 лет он будет актуален уже для большинства. 15 лет назад в Финляндии считали, что ислам туда не придет. Сейчас там уже одних только сомалийцев проживает 30 тысяч, не беря в расчет меньшие по численности другие этнические группы.
Первое, что приходит в голову при упоминании ислама в России, — это Дагестан, Казань, Чечня и фигура Рамзана Кадырова. Не все знают, что два округа в Тюменской области — Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий — насчитывают от 10 до 15 процентов мусульман. Население округов в основном составляют татары, но примерно каждый десятый имам в мечетях по национальности узбек, таджик и кавказец. Единственное место в России, где пока нет мусульман, — это Чукотка.
Во многих российских городах действуют мечети и исламские центры, достаточно радикально настроенные. Однако это не повод запрещать мечети в России, и вот почему: если их не будет, то вместо них будут молельные дома на рынках, контролировать которые невозможно. В Москве находится всего шесть мечетей, и это несерьезное число для такого большого города — их должно быть минимум пятнадцать, пускай небольших. В Европе существуют мусульманские, турецкие, арабские, персидские районы, но в России пока такого нет.
Страх №2: Терроризм
Если ислам — это религия мира, то почему он настолько сильно ассоциирован с терроризмом? Терроризм — это объективная часть феномена, который называется исламизм, это его маленький, но самый заметный пик.
Ислам — самая политизированная и самая обмирщенная религия, которая дает ответы на все вопросы. Существуют исламская экономика и исламская банковская система, притом что христианской банковской системы нет. Есть исламское государство, которое было создано пророком Мухаммедом, который, согласно ключевым текстам ислама, получал установки от Аллаха, которые включали идеи социальной справедливости, мудрого правителя и даже прообраз парламента. Поэтому мусульманам незачем подражать кому-то еще. Ислам презентует себя как религия, обреченная на успех и победу, квинтэссенция монотеизма, вобравшая в себя идеи и иудеев, и христиан.
Мусульмане уверены, что рано или поздно весь мир станет мусульманским, а в идеальном исламском государстве не будет коррупции, парламент будет давать советы мудрому правителю и консультироваться со Всевышним. Построить исламское государство невозможно — это утопия, но исламисты за это борются. На их рвение существенно повлиял комплекс неполноценности: мусульмане полностью проиграли экономическое и военное соревнование, они были колонизированы. Вот почему у них развилась ненависть к Западу, который навязывает им свои идеи.
Исламистов можно разделить на три группы. Первая похожа на советскую интеллигенцию: эти люди сидят на кухне и рассуждают, как было бы хорошо, если бы создали «Исламское государство». Они уверены, что это произойдет, но для начала общество должно быть подготовлено. Вторая группа хочет бороться, готова участвовать в политической борьбе, состоять в исламских партиях, захватывать места в парламенте и выходить на улицы. Третья группа — это экстремисты или террористы. Они хотят иметь «Исламское государство» любой ценой. Это фанатики, убежденные борцы за идею. Бен Ладен, например, имел капитал в 300 миллионов долларов, жил в Афганистане в пещерах Тора-Бора, затем перебрался в Судан, жил в заброшенной казарме, сам ходил за водой, сам стирал свою одежду. Он был абсолютно честным человеком, который за идею мог отрезать голову кому угодно.
Не называйте таких фанатиков бандитами. Исламистские бомбисты — это государственно-политический, религиозный, военный феномен. Вы их никогда не разобьете: воевать против них — значит, воевать с политической концепцией.
«Исламское государство» возникло в 2014 году. Все думали, что это ненадолго. Потом они завоевали 40% территории Сирии, 30% Ирака, выяснилось, что у них есть финансовая система, медицинская система, образование, экономика, бизнес. Они контролировали территорию с населением в девять миллионов человек. Притом народного восстания против террористов не было — те люди, которых контролирует «Исламское государство», возможно, приспособились или разделили их идеи. К ним стали съезжаться единомышленники со всего мира, которые хотят воевать за Халифат. С постсоветского пространства туда отправились тысячи человек: едут из Грузии, Азербайджана, из Центральной Азии, Узбекистана; только из России, по разным данным, уехало от 2700 до 7000 человек. Это тренд! Никто не может остановить рекрутирование, которое идет по всей стране.
Создаются ячейки — так называемые неформальные джамараты. Джамарат — это мусульманская община, сообщество салафитов, исламистов, ваххабитов. Джамараты радикального настроя распространились по всей России. Это не угроза, это фактор и данность. Хотя никакого Халифата не будет, есть люди, которые верят в его создание.
Страх №3: Мигранты
К миграции мусульман нужно относиться как к движению народов, которое было всегда. Мусульмане едут за хорошей жизнью оттуда, где идет война. Как решать проблему мигрантов, никто не знает, но это не угроза, а вызов. В начале 2000-х существовало огромное количество проектов по адаптации, ассимиляции мигрантов, потом появилось слово «мультикультурализм». Но все проекты, которые были объединены этим словом, провалились.
Принимать мигрантов сложно. Европейцы относятся к ним как к людям второго сорта, которые приезжают паразитировать и жить на социальные пособия. А мигранты приезжают с мыслью, что они носители главной религии, что все образуется и все будет мусульманское — и они это быстро докажут.
В России, судя по социологическим опросам, наибольшее раздражение вызывают люди с Северного Кавказа. А это, между прочим, граждане России! Если мы сейчас не займемся их образованием, то их религиозная идентичность возобладает. Они начнут чувствовать себя сначала мусульманами и только потом гражданами страны. Кроме того, если Россия проиграет войну в Сирии, то мы в очередной раз потерпим поражение от мусульман — после Афганистана и Чечни.
Одной из причин распространения радикализма являются мигранты из Центральной Азии. У них исламизированное самосознание. Они требуют построить мечети, у работодателей требуют выходной в пятницу. Нужно учитывать, что мы имеем дело не просто с миграцией, а с исламской, которая тащит с собой радикальные идеи.
Исламскую партию освобождения, возникшую в 1990-е годы в Ферганской долине, в Узбекистане восприняли как угрозу и выдавили в Россию. Сейчас она действует в Татарстане, Башкирии, Пермской области. Россия «покрыта» интернациональными партийными ячейками, которые разными способами привлекают новых членов. Членам партии для привлечения сторонников можно пить водку, танцевать, носить галстуки. В арабском языке для таких случаев есть оправдание, специальное слово, которое означает «я показываю тебе не то, что я думаю, а то, что надо для того, чтобы ты был ближе ко мне». Члены партии «Хизб ут-Тахрир» не оголтелые экстремисты, они хитрые и осторожные, выступают категорически против применения оружия, однако, несмотря на это, они остаются радикалами. Благодаря своей политике они смогли прижиться в России.
Другой момент, который отталкивает в мусульманах, — это их нетерпимость. Ислам легко оскорбить. С одной стороны, нехорошо рисовать карикатуры на пророка Мухаммеда, а с другой стороны, почему нехорошо? Ведь можно рисовать карикатуры на Христа. Мусульмане мстят за карикатуры на пророка Мухаммеда — христианину подобное не может прийти в голову. Взаимное отторжение культур присутствует. Повсеместное развитие многоженства на Северном Кавказе несовместимо с Конституцией. Это нарушение российского законодательства, но сохранение исламской традиции. Необходимость уважать исламскую традицию приводит к боязни ислама. Как быть исламоведам, которые не исходят из того, что Коран от Аллаха, что это книга, где одна половина содержит разные интерпретации Библии, а другая основана на конкретных исторических событиях? Получается, что если исламоведы не идеализируют ислам, то они борются против него. Были даже случаи, когда на исламоведов нападали.
Конфликт между цивилизациями существует, и это прежде всего конфликт идентичности, без которого невозможно развитие цивилизации. Это трение. Если цивилизации не взаимодействуют, между ними не происходит взаимообмена, тогда их ждет гибель. Бороться нужно не с ним, а с крайностями, в эпоху которых мы живем.
Европейцы пропустили момент зарождения конфликта. Когда была исламская революция в Иране, никто не верил, что это надолго. Когда появился терроризм, все считали, что это болезнь. А это был тренд. Когда вспыхнула «арабская весна», все думали, что в регионе наступит демократия. Когда появилось «Исламское государство», все решили, что его легко победить. Европейцы уверовали в секуляризм, в то, что религия и политика — вещи несовместимые. Но ислам без политики будет кастрированной религией. Европейцы считали, что это все средневековье. А это — современная реальность.
II Вопросы Алексею Малашенко
Почему вы считаете, что не будет Халифата?
Чтобы построить такое наднациональное государство, как «Исламское государство», нужен огромный опыт. Кроме того, арабский язык существует только в литературной форме, диалекты отличаются настолько сильно, что в египетском посольстве в Алжире работал переводчик. Они сами ссорятся между собой. Для того, чтобы их всех объединить, нужна гигантская общая угроза.
Как нам всем уживаться? Есть ли какая-нибудь позитивная повестка? Какие есть позитивные аргументы, чтобы общество не взорвалось?
Это проблема для всех нас. Каждый пойдет своим путем, на ощупь.
Что вам больше всего импонирует в пророке Мухаммеде?
Это был человек, которого чуть не убили. Но он выжил, вытащил ислам из Мекки, где родился, дотащил до Медины, создал там общину, из которой через несколько лет действительно появилось первое исламское государство. Он обладал невероятной силой убеждения. Он учился у иудеев и у христиан. Это был фанатик и харизматик. Иногда задумываешься, почему же за ним все-таки пошли. Он умел убеждать, умел говорить и мягко, и жестко. Он убеждал всех в том, что разговаривает с Аллахом, — ему верили. Он был блестящий дипломат. У него было четыре любимых жены и огромное количество жен, которых он брал из разных племен. Одна из жен хотела его отравить, но он ее простил. Мухаммед создал такую религию, которая вышла за пределы Аравийского полуострова и за сто лет дошла до Атлантического океана, а еще через 20–30 лет она уже была на Северном Кавказе. Хотя он был очень жестоким человеком. Например, полностью вырезал два племени, потому что они были против него.
Нужно ли сдерживать рост мусульманского населения и какими цивилизованными способами это можно сделать?
Мусульмане сами себя сдерживают. Где выше доходы населения, там меньше потребность создавать большие семьи. А в самых бедных странах, таких как Сомали, Афганистан, рост населения никак не остановить. Когда Индира Ганди пыталась остановить это среди мусульман, поднялась огромная волна протеста. Рост рождаемости невозможно решить запретительными мерами правительств — должны быть условия, в которых у женщины не было бы потребности рожать много детей. Уровень рождаемости снижается по всему мусульманскому миру. В семьях мигрантов в Европе будет по три-четыре ребенка, что немного для мусульман. Проблема заключается не в количестве детей в семьях мигрантов, а в том, что на европейскую семью в среднем приходится полтора ребенка. Существует такая теория, что очень скоро политическую картину и выборы в Европе будут определять женщины после 60 лет и мужчины до 25 лет, которые будут мигрантами.
Если вся борьба в Сирии построена на идеологической основе, то как можно так активно и масштабно там воевать? У исламистов есть финансирование?
Финансирование идет по разным источникам. Исламисты очень быстро все захватили, ворвавшись в Ирак. Часть захваченного они отдали в казну. Они добрались до нефти. Есть народные мусульманские организации и международные банки. Есть такое понятие, как мусульманский бизнес. Некоторые бизнесмены финансируют создание Халифата. Кто-то из них делает это даже добровольно.
Как бороться с этим явлением?
Кадыров объявил, что будет воспитывать бывших боевиков, которые воевали в Сирии. В январе Госдума разрешила амнистию для вернувшихся из Сирии, какие бы преступления они там ни совершали.
«Хамас» в Газе успешен как диктатура…
Это то же самое, что создать Халифат в Наро-Фоминском районе. И его можно уничтожить, но будет огромное количество жертв, и неизвестно, во что это выльется.
Что происходит в Сирии на самом деле?
Когда военные действия начинались, Путин был прав: Башар Асад лучше, чем радикалы. Муаммар Каддафи был лучше, Саддам Хусейн был лучше, несмотря на то, что он был садист, но при нем была какая-то определенность. Асад — офтальмолог-шиит, а его жена суннитка. Он дал паспорта курдам. Однако появился запрос на свержение диктатуры и установление демократии. У Асада возникла огромная оппозиция, его поддерживало меньше половины населения. Армия была недееспособная. Для России Сирия — это последняя территория влияния Советского Союза. Вроде как Россия борется с «Исламским государством», но на самом деле она борется с оппозицией. Из-за Сирии у России начались конфликты с Турцией и с Саудовской Аравией. Асад сейчас никому не нравится. Но если он не уйдет, продолжится гражданская война. Если Асада не будет в Сирии, то России тоже там не будет. Поэтому Россия объективно заинтересована в конфликтной ситуации. У России нет возможностей по-настоящему воевать в регионе, она проигрывает и в случае примирения, и в случае продолжения войны.
Возможно, конечно, создание «Малой Сирии», алавитского государства под руководством Асада, которое российская пропаганда будет выдавать за Сирию. Это будет поражение в мусульманском мире. Поскольку весь имидж Путина построен на внешней политике, а не на социальном обеспечении пенсионеров, то поражение в Сирии рикошетом ударит по России.
Как бороться с фанатиками и исламистами?
Возможность бороться есть, но этого никто не сделает. Нужно допустить их к власти. Через год они все разрушат. Представьте себе афганских талибов у власти. Там есть умеренные и радикальные, и они не договорятся между собой. В 2012 году в Египте пришел к власти «брат-мусульманин» Мухаммед Мурси. У него был год — и он ничего не успел сделать. Исламисты проиграли, так как они хороши лишь в оппозиции. Они борются за утопию, и у них нет своей программы развития. Им пришлось бы использовать опыт западных специалистов. Как можно на основе шариата построить нормальное государство? Они не знают, с чего начинать реформы. Если реформы осуществлять при режиме диктатуры, то исламская диктатура будет кровавой. И исламисты не смогут приспособиться к власти.
* Организация «Исламское государство» признана террористической в России и запрещена.