Двенадцатого июля арбитраж, образованный Постоянной палатой третейского суда в Гааге, вынес решение, положившее конец более чем трехлетнему разбирательству, которое Филиппины начали против Китая в споре об акватории Южно-Китайского моря. Китай проиграл процесс всухую – по всем 15 пунктам из 15 возможных.
Суть спора состояла в том, что Филиппины просили арбитраж подтвердить их права на исключительную экономическую зону, которая, согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, должна составлять 200 морских миль от исходной береговой линии, и признать, что Китай нарушает филиппинские права и свои собственные обязательства по этой конвенции. Китай в ответ заявлял, что имеет «исторические права» на акваторию Южно-Китайского моря (ЮКМ), ссылаясь, в частности, на китайские географические карты, выпускавшиеся с 1940-х годов, на которых акватория ЮКМ была обведена пунктирной линией.
Китай с самого начала отказался признавать юрисдикцию арбитража, не появился на слушаниях в Гааге и ограничился только тем, что публично комментировал процесс через официальных лиц, в дипломатической переписке и в передовицах «Жэньминь жибао». Соответственно, Китай также отказался признавать и исполнять решение арбитража.
Чтобы не пересказывать в подробностях пятисотстраничный документ, можно сказать, что Филиппины выбили страйк в этом юридическом боулинге, поскольку арбитраж так или иначе удовлетворил все 15 из их 15 требований.
Самым важным решением арбитража стало заключение, что ссылки Китая на свои «исторические права» на акваторию ЮКМ не имеют под собой никаких юридических оснований и противоречат международному праву. Арбитраж подчеркнул, что даже если у Китая когда-то и были «исторические права» на ЮКМ, то он сам от них добровольно отказался, когда ратифицировал Конвенцию ООН по морскому праву. Взамен конвенция предоставила Китаю существенные права на территориальное море, континентальный шельф и исключительную экономическую зону, которых он бы в ином случае не имел.
Также арбитраж пришел к выводу, что Китай нарушил конвенцию, когда возводил искусственные сооружения, ограничивал рыбный и нефтегазовый промысел в исключительной экономической зоне Филиппин, наносил непоправимый вред окружающей среде, в том числе коралловым рифам и исчезающим видам морских обитателей, вел строительство и допускал незаконную ловлю морских черепах и гигантских крабов. Наконец, арбитры решили, что Китай усугубил спор, продолжая строительство искусственных островов в спорных водах.
Решив полностью игнорировать арбитраж, Китай лишил себя многих процессуальных возможностей, а арбитрам пришлось выуживать китайскую позицию из его публичных заявлений. Из-за того что Китай не разработал четкую стратегию защиты, многие заявления китайских властей были использованы против них.
Например, по Конвенции по морскому праву у арбитража не было компетенции разрешать конфликты военного характера. Но заявления Китая, что его освоение Южно-Китайского моря носит исключительно мирный и невоенный характер, сняли это возможное препятствие для рассмотрения спора.
Против Китая использовали его публичные заявления, что китайские острова в ЮКМ отделены от материка «открытым морем». Также Китаю припомнили то, как активно он защищал права развивающихся государств на континентальный шельф в ходе переговоров при разработке Конвенции по морскому праву – тогда бывшие метрополии пытались ограничить эти права, ссылаясь именно на «историческое» освоение ими соответствующих участков.
Не забыли и китайскую историю. В частности, арбитраж отметил в решении: «В середине XV века, например, власти династии Мин подавляли морские предприятия, а в 1500 году ввели смертную казнь за строительство двухмачтовых судов. В 1525 году было приказано уничтожить все суда подобного типа. В 1551 году Китай квалифицировал выход в море на многомачтовом судне как государственную измену».
Пошли в ход и лингвистические аргументы: «Как утверждают Филиппины, когда Китай «стал предпринимать усилия, направленные на утверждение своих прав на острова в Южно-Китайском море» после поражения Японии во Второй мировой войне, в план была включена разработка китайских наименований для топографических объектов, большинство из которых были тогда идентифицированы исключительно китайскими транслитерациями их английских наименований. По утверждению Филиппин, «Лорд Оклэнд Шоул (Lord Auckland Shoal) стал Ао Кэ Лань Ша (奥克兰沙), Мисчиф Риф (Mischief Reef) – Ми Ци Фу». Гэйвен Риф (Gaven Reef) – Гэ Вэнь» (戈文), а Эйми Дуглас Риф (Amy Douglas Reef) – А Ми Дэ Гэ Ла».
Другими словами, Китай проиграл арбитраж всухую и может утешиться разве что тем, что арбитраж не стал (и не был уполномочен) рассматривать вопрос о принадлежности нескольких островов, которые Китай занимает в ЮКМ, а также подтвердил, что в определенных частях исключительной экономической зоны Филиппин право традиционной рыбной ловли есть как у филиппинских, так и у китайских рыбаков.
Увы, вдохновленный примерами США (дело «Никарагуа против США», Международный Суд ООН, 1986) и Россией (дело Arctic Sunrise, «Нидерланды против России», ITLOS, 2013), Китай решил просто проигнорировать решение международного арбитража. Вместе с тем это решение уже оказывает и, вероятно, еще окажет решающее влияние на будущее Южно-Китайского моря. Гневные отповеди с полос «Жэньминь жибао» и невероятные (хоть и безуспешные) дипломатические усилия, которые предпринял Китай, чтобы снискать поддержку своей позиции, говорят сами за себя. Ведь если человек идет по улице и хватает каждого встречного за грудки, яростно говоря, что ему безразлично, что его, скажем, бросила девушка, то вряд ли ему кто-то поверит.
Тем не менее урон, который нанес Китай, вслед за США и Россией, международному праву, отказавшись признавать и исполнять решение арбитража, трудно переоценить. Без действенных механизмов принуждения и при исключительных правах ядерных держав, входящих в Совбез ООН, международному праву приходится довольствоваться положением священника, изо дня в день вещающего о том, что такое хорошо и что такое плохо, не рассчитывая на принуждение грешников к добродетели.
В этих условиях право остается уделом романтиков от науки и политиков-идеалистов, которым становится все труднее выдерживать спор с адептами макиавеллизма и real politik, исповедующими максиму «кто сильный, тот и прав».
Остается надеяться, что холодное противостояние боевых кораблей в ЮКМ, как, например, у отмели Скарборо в 2012 году, никогда не перерастет в очередную войну.