Страсти вокруг турецкого референдума разгорелись настолько, что сторонники и противники поправок в Конституцию устроили разборки с поножовщиной в Брюсселе. Столкновение произошло около здания консульства Турции, где уже началось досрочное голосование о поправках, – четыре человека были ранены, один из них серьезно.
Бельгия не единственная европейская стран, куда выплеснулись турецкие внутриполитические дела Турции. «Мои проблемы – твои проблемы» – так можно кратко описать отношения Турции со многими странами Европы, с кем за последний месяц Анкара успела серьезно испортить отношения.
С Нидерландами, Австрией и Швейцарией конфликт возник из-за того, что они не разрешили турецким властям провести агитационные митинги для местных турецких диаспор. С Германией отношения обострились еще до истории с митингами из-за ареста немецкого журналиста турецкого происхождения Дениза Юджела, работающего в газете Die Welt. Он был арестован в феврале в Стамбуле по обвинению в пропаганде террора и разжигании ненависти и вражды. С Грецией, помимо общей исторической неприязни, возник конфликт, когда Афины отказались экстрадировать на родину восьмерых турецких офицеров, сбежавших в Грецию после неудачной попытки военного переворота в июле прошлого года.
Обладательница официального статуса кандидата на вступление в Евросоюз, Турция стремительно превращается в одного из самых неудобных и проблемных партнеров для европейских лидеров.
Прощай, Европа?
Пока конфликт Турции с Европой по большей части остается словесным. Президент Эрдоган несколько раз обозвал европейцев «фашистами» и «нацистами». Те, в свою очередь, через СМИ и политологов назвали главу Турции «диктатором». Экономические санкции друг против друга никто не вводил, хотя Эрдоган и пригрозил санкциями Нидерландам, с которыми у Турции неожиданно вышел самый серьезный конфликт. Анкара отменила все государственные встречи с голландским руководством на высоком уровне и все дипломатические рейсы. Жертвами кризиса также стали сорок голландских коров, которых турки отослали обратно. Еще Стамбул лишился «брата» Роттердама, с которым было разорвано соглашение о городах-побратимах.
Руководство ЕС тоже не оставило без внимания нынешний конфликт. Председатель Евросовета Дональд Туск назвал высказывания турецких властей о проявлении фашизма в Нидерландах «неприемлемыми», глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер – «недопустимыми». Также Турции напомнили, что это она хочет вступить в Евросоюз, а не наоборот.
Еще лет десять назад такая критика от руководства ЕС была бы мощным рычагом влияния на Анкару. Но сейчас внутренний кризис в самом Евросоюзе и возросшие внешнеполитические амбиции турецких властей зашли так далеко, что в Анкаре не особенно переживают по этому поводу – все равно вступление в ЕС утратило свою актуальность для Турции.
После референдума, запланированного на 16 апреля, руководство страны обещает провести еще один референдум – на этот раз на голосование вынесут вопрос о переговорах по вступлению Турции в ЕС. Учитывая, что по последним опросам лишь 20% граждан Турции связывают свое будущее с Европой, предугадать результат такого референдума несложно.
Долгое время в турецком обществе существовал негласный консенсус: будущее Турции – это евроинтеграция. Это устраивало всех: военных, светских политиков и исламистов. Несмотря на опасения турок, придерживающихся светских взглядов, приход к власти исламистской Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Эрдоганом в 2002 году не отразился на этом консенсусе. Наоборот, новое руководство всячески заверяло, что привержено европейскому вектору в политике Турции. Именно при ПСР в 2005 году начались переговоры о вступлении в ЕС, проводились необходимые реформы. Однако при той же ПСР, которая остается у власти с 2002 года, Турция может навсегда свернуть с европейского пути.
У европейцев все меньше рычагов влияния на турецкие власти. Зато у Анкары с недавнего времени есть своя козырная карта против Брюсселя – это соглашение по мигрантам. На фоне нынешнего конфликта с европейцами руководство Турции грозится разорвать эту сделку, что может привести к новому потоку сирийских беженцев в Европу, которых в Турции свыше трех миллионов человек. Пока угрозы остаются только на словах, что дает надежду, что после референдума по конституционным поправкам в Турции Эрдоган умерит пыл и перестанет угрожать разрывом соглашения.
Противостояние ценностей
Хотя формально Турция не является членом ЕС и вряд ли в ближайшее время им станет, турецкие внутренние проблемы не обходят стороной Европу, что показали последние события в Бельгии. Больше всех страдает Германия, где проживает самая многочисленная в мире турецкая диаспора. Однородной турецкую диаспору ФРГ никак не назовешь – там представлены все слои турецкого общества. Это связано с тем, что на протяжении долгого времени, особенно в 1970–1980-х годах, в ФРГ от преследований властей бежали политические активисты самых разных взглядов. Поэтому в Германии можно найти и членов Рабочей партии Курдистана, и активистов ультраправых «Серых волков», исламистов из «Милли Герюш» и обвиняемых в организации июльского путча исламистов из движения Фетхуллаха Гюлена «Хизмет», турецких либералов, социал-демократов и коммунистов.
После июльской попытки переворота в Турции и начала в стране массовых арестов и увольнений традиция искать убежище в Европе возобновилась. После неудавшегося переворота в одной только Германии попросили политическое убежище более пятисот турецких граждан. Но пока кто-то спасается в Европе от режима Эрдогана, другие, наоборот, яро защищают там власти исторической родины. В последнее время в немецких СМИ не раз приходилось читать комментарии разочаровавшихся в Европе немецких турок, которые собираются вернуться в Турцию, так как обижены на европейцев за то, что они унижают их лидера Эрдогана. Во время выборов в Нидерландах в одном из бюллетеней голландский турок написал, что он выбирает Эрдогана.
Конфликт Турции с Европой показал, что турецкая диаспора, будь то в Нидерландах или в Германии, так и не смогла интегрироваться в общество страны проживания – исключений из этого правила очень мало. Проживающие в Европе турки продолжают жить в своих религиозно-культурных анклавах. Отчасти это вина европейцев, уделявших мало внимания интеграционной политике, отчасти – результат работы турецких политиков, не забывающих про своих соотечественников в Европе и поддерживающих с ними отношения через правительственные и неправительственные организации и фонды.
Ссора Турции с Европой обозначила глубокий идеологический раскол между европейцами и неевропейцами, то есть многочисленными группами иммигрантов, в основном мусульман, которые так и не смогли интегрироваться в европейское общество и не разделяют его ценности. Эрдоган стал на их защиту: он защищает права мусульман, осуждает запреты на ношение хиджаба в общественных местах в ряде европейских стран, с самого начала сирийского кризиса принял рекордное количество беженцев. Для этой части турецкой диаспоры он никакой не тиран и диктатор, а великий человек, герой, истинный мусульманин и носитель консервативных ценностей, который не боится дать отпор любящей всех учить жизни Европе.
На фоне роста исламофобии и рейтингов ультраправых партий в Европе образ Эрдогана-защитника как никогда уместен. Этот образ повышает его популярность среди значительной части мусульман по всему миру и среди его сторонников в самой Турции, что немаловажно накануне судьбоносного для турецких властей референдума. В Турции все меньше равняются на европейские демократии, с гордостью заявляя, что у них своя собственная «консервативная демократия», которая ничем не хуже европейской. Правда, критикам турецкой демократии не позавидуешь – только с середины лета в стране были закрыты свыше 180 СМИ, арестованы тысячи оппозиционеров и журналистов.