Источник: Би-би-си
Председатель КНР Си Цзиньпин прибыл в Гонконг, где отмечается 20-летие возвращения бывшей британской колонии Китаю.
Обратившись к встречающим в аэропорту с короткой речью, китайский лидер подчеркнул, что правительство страны будет и дальше "поддерживать экономическое развитие города и улучшение благосостояния его жителей".
В Гонконге, между тем, накануне прибытия высокого гостя местные власти посадили под арест нескольких известных активистов. И это не единственная проблема города, который в рамках программы "Одна страна - две системы" пользовался значительной, по китайским меркам, автономией.
Вообще сама попытка соединить рыночную экономику, западную правовую систему и однопартийное социалистическое государственное руководство, по всей видимости, может считаться сравнительно успешной. Однако вопрос, насколько эта модель применима за границами Китая, равно как и вопрос, каково ее будущее в границах Поднебесной, остается открытым.
Обозреватель Би-би-си Михаил Смотряев обсудил опыт Гонконга с китаистом, руководителем программы "Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе" Московского Центра Карнеги Александром Габуевым.
Александр Габуев: То, что происходит в Гонконге, имеет ограниченное применение, хотя, конечно, и важно для самого Гонконга и для эволюции Китая. Мне не кажется, что существовала какая-то четкая стратегия интеграции Гонконга, будет ли он существовать в виде анклава с отдельным регулированием, который будет удобной точкой входа для иностранцев на китайский рынок и удобной точкой выхода для китайских компаний, денег и интересов за рубеж.
Но во многом такой гибрид позволял китайцам быть достаточно гибкими в своей международной экспансии. Гонконг со своим независимым судом, британским правом, функционирующей биржей, как усы у кота, был своего рода органом "ощупывания" внешнего мира. И часть людей в Китае рассчитывала на то, что к 2047 году, когда особый статус Гонконга утратит силу, Китай настолько эволюционирует внутренне, что будет похож на Гонконг, будет более демократичным, более рыночным и более упорядоченным, более похожим на западные рынки чем то, что наблюдалось тогда в КНР.
Но после 20 лет транзита можно сказать, что движение происходит в обратном направлении. Да, в Гонконге по-прежнему независимый суд, да, там по-прежнему гораздо более эффективная биржа, он по-прежнему занимает высокие строчки в рейтингах Doing Business и привлекателен для инвесторов. Тем не менее, там начали случаться вещи, которые раньше никогда не случались, например, внесудебные похищения, на которые местная полиция закрывает глаза и которые производятся, очевидно, правоохранительными органами КНР, и многое-многое другое, что свидетельствует об ограничении свободы слова.
Поэтому Гонконг - это интересный индикатор того, куда будет развиваться сам Китай - в сторону расширения гражданского общества, естественно, без отмены однопартийной системы, либо к сворачиванию пространства для гражданского высказывания и к более суровому контролю партии над обществом.
Би-би-си: Но китайская политика в целом отходит от канонов, заложенных еще во времена Дэн Сяопина. И нынешний председатель КНР, похоже, не имеет ничего против того, чтобы задержаться у власти еще на один срок. И утеря Гонконгом полагающихся ему до 2047 года прав и свобод в свете растущей экономической зависимости остального мира от Китая, скорее всего, останется на Западе незамеченной, разве что она примет уж совсем резкие формы. Да и с растущей военной мощью КНР сталкиваться сейчас тоже никто не жаждет.
А.Г.: Действительно, происходящее в Гонконге - это отражение эволюции, которую переживает Китай. Можно связывать это с личностью Си Цзиньпина, можно с тем, что существующий там однопартийный режим сталкивается с беспрецедентными вызовами. Люди, вооруженные смартфонами и технологиями, с возможностью быстро общаться, несмотря на "Великий китайский файервол" - конечно, гораздо более мощная сила. Совершенно необязательно, что они требуют демократии, уважения прав человека и легализации однополых браков. Но по многим вопросам, где их интересы входят в противоречие с интересами местных чиновников, они, конечно, гораздо более организованы и в состоянии противостоять давлению государства. Государство пытается ассиметричными способами свой контроль восстановить, и здесь наличие сильной центральной фигуры, а не коллективного руководства - это важно. И эта центральная фигура, "ядро партии", как это называется теперь на внутрипартийном жаргоне, закручивает гайки.
Рост китайской экономической и военной мощи по всему миру - это естественный процесс. Если у вас есть население, которое по паритету покупательной способности на душу населения по-прежнему даже близко не достигло уровня среднеевропейской страны, и еще есть куда расти, то при грамотной макроэкономической политике мы увидим, как Китай по номиналу ВВП обгонит США. Естественно, это будет трансформироваться и в рост военной мощи, и в усиление китайского глобального присутствия абсолютно во всех сферах жизни.
Би-би-си: Похоже, прошедшие 20 лет продемонстрировали, что, хотя концепцию "Одна страна - две системы" еще рано окончательно списывать со счетов, говорить о ее жизнеспособности в долгосрочной перспективе, наверно, не приходится. Независимо от того, будет ли Китай становиться более или менее свободным, существование, пусть даже в такой огромной стране, двух фундаментально разных систем ничем хорошим не кончится.
А.Г.: Я бы так не сказал. Конечно, общее внимание привлекают происходящие в Гонконге похищения или акты цензуры. И естественно, что Гонконг меняется, потому что туда приезжает все больше материковых китайцев. Но уже 20 лет в Гонконге существует система, основанная на британском праве, живущая со своей валютой, с биржей, к которой куда больше доверия, чем к любой бирже в материковом Китае, с совершенно другим уровнем образования.
Мне не кажется, что это неудачный эксперимент. Просто в последнее время ситуация разворачивается немного в другую сторону. Но мы часто сравниваем Гонконг с идеальной западной демократией, но если посмотреть на то состояние, в котором его оставили британцы - там тоже не было выборов, да и устроить прямые выборы главы города никто не обещал. Так что материковые китайцы не так уж много переиначили.,
Ограничение прав и свобод - это скорее возвращение к практике британского колониализма 60-х годов, до того, как началось масштабное студенческое, "левацкое" движение за расширение гражданских прав. Тогда британцы немного адаптировали политику управления колонией.
Поэтому я бы не сказал, что можно говорить о провале эксперимента. Другое дело, что он очень утилитарный и не может быть масштабирован. Гонконг нужен китайцам прежде всего как приятный и понятный иностранцам интерфейс, как точка входа и выхода. И по мере того, как другие китайские города, типа Шанхая и Гуаньчжоу, будут подтягиваться к этому уровню, и вести бизнес в Шанхае становится все проще, надобность в Гонконге отпадает.
Гонконг сейчас поражает большой кризис идентичности. Что такое этот полугород - полугосударство? Это финансовый центр - но скоро Шанхай этот бизнес съест. Это большой порт - но порт Шанхая уже больше. Это инновационный кластер - но вынужден противостоять жесткой конкуренции. Мне кажется, то, как молодые гонконгцы уезжают из города или, наоборот, вливаются в ряды протестного движения, идентифицирует отсутствие неких ориентиров и чувства перспективы. Многие гонконгские коллеги, с которым я общаюсь, часто отмечают это в разговорах.