Ксения Собчак вышла на первый план в российской политике неожиданно. Источник «Ведомостей» в Кремле в своих рассуждениях о возможном выдвижении технического кандидата-женщины в президенты России назвал ее фамилию в качестве «идеального» претендента на эту роль. «Умная, яркая, интересная, но не во всем соответствующая образу типичной русской женщины, вопрос – решится ли она», – высказывал пожелания собеседник газеты.
Кандидат-женщина в роли спарринг-партнера Владимира Путина не новость в кремлевских политтехнологиях. Такие планы были в кампании 2012 года – тогда среди возможных выдвиженцев называли экс-депутата Госдумы от «Справедливой России» Оксану Дмитриеву. Наиболее вероятные фамилии, звучащие сейчас, – тоже представители эсеров, но уже не самые известные Наталья Великая, Ирина Волынец и Ирина Петеляева.
В прошлой кампании кандидат-женщина так и не появилась, да и случится ли такое сейчас, большой вопрос: внутриполитический блок Администрации президента порассуждать любит, а претворять свои анонсы в жизнь – не очень. Однако заочное выдвижение Ксении Собчак в президенты не только стало самым громким и противоречивым событием последнего времени около Кремля и президентских выборов, но и может служить моделью всей российской внутренней политики, причем моделью работающей и верной.
Слово становится делом
Рассуждения источника из президентской администрации очень быстро конвертировались в статьи, колонки и даже комментарии пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова. Сама телеведущая вроде бы возмущалась, но делала это очень странно: она заявила, что «Ведомости» анонсировали ее выдвижение (а это не так), а обсуждение новости заставило Собчак задуматься об участии в кампании. Оппозиционер Алексей Навальный, который хочет баллотироваться на президентский пост и проводит многотысячные митинги в регионах, объявил, что Кремль хочет выдвинуть против него кандидата-спойлера, и упрекнул Ксению Собчак в участии в играх власти.
Так благие пожелания и туманные планы превратились в политический факт. До этого казалось, что сценарий президентской кампании уже прописан: Владимир Путин, политические ветераны – лидеры парламентских партий, никаких неожиданностей, застой и стабильность. Однако политически активная часть общества просила бури – и рассуждения источника попали на благодатную почву. Выдвижение Ксении Собчак стали обсуждать, о нем стали спорить, оно оказалось востребованным, даже еще не состоявшись, оно стало событием.
Эти ожидания были порождены в том числе и самой Администрацией президента: в начале года было анонсировано, что соперниками Владимира Путина станут новые лица, а все это нужно для того, чтобы повысить интерес к выборам, а, следовательно, и явку. Путин должен был выиграть свою последнюю кампанию красиво. Но разговоры о высокой явке и новых лицах быстро сменились рассуждениями о том, что в низкой явке ничего плохого нет, а искусственно приглашать каких-то интересных новичков не надо.
Теперь явка снова в моде, поэтому и выдвижение Собчак выглядит правдоподобно, оно подходит для повышения интереса к кампании – выборы с ее участием становятся шоу, а шоу – это интересно, почему бы и нет? Мы ждем действий, а не слов, делайте что-нибудь – намекают Кремлю и вполне лояльные власти люди, и оппозиционеры, и аналитики, которые обсуждают кандидата Собчак. Граждане готовы сами за Кремль прописать возможные минусы и плюсы, выгоды и потери, разные сценарии.
Все перечисленное – модель работы нового внутриполитического блока Кремля и ее восприятие в среде интересующихся политикой людей. В администрации что-то публично планируют, начинают рассуждать об этих планах, тему подхватывают граждане: начинают ее достраивать, хвалить или критиковать. Президентская администрация в этот момент уже переходит к новым темам и идеям.
Публичные рассуждения источников в Кремле о планах и задумках порождают ожидания, а потом и разочарования, потому что реальных шагов за ними не следует. Если источник в Кремле о чем-то «рассуждает», стало быть, это дело уже решенное, его слова воспринимаются как перформатив. Именно поэтому благие пожелания по поводу Собчак в сознании людей превратились в факт.
Представим себе публичное планирование в бизнесе: акции компании, которая будет публиковать промежуточные результаты мозговых штурмов своего менеджмента, гарантированно обвалятся. Инвесторы будут рассчитывать на одно, а завтра им сообщат о другом, послезавтра о третьем – какая уж тут стабильность и надежность? Выверил план – рассказал о нем, таковы законы и бизнеса, и политики, которые в Кремле, похоже, игнорируют. Любой нереализованный сценарий превращается в свидетельство нерешительности и автоматически становится проигрышным: не сделали, значит, не смогли. Случай Ксении Собчак это наглядно демонстрирует.
Кремлевские эксперименты
Другая сторона истории с кандидатом Собчак – это модель политической стратегии Алексея Навального, который поворачивает в свою пользу нерешительность и любовь к рассуждениям президентской администрации. Он сразу приписал выдвижение Ксении Собчак к помехам его участию в выборах со стороны Кремля и попросил телеведущую не участвовать в «довольно омерзительной кремлевской игре под названием „Притащим на выборы либеральное посмешище, чтобы отвлечь внимание“».
В пропагандистской модели самого оппозиционера Собчак уже выдвинута, и выдвинута именно для того, чтобы помешать Навальному. Позиция для уже имеющейся группы поддержки и потенциальных сторонников почти беспроигрышная: пойдет Собчак на выборы – Путин и Кириенко мешают Навальному, не пойдет – до того боятся Навального, что не рискуют ему мешать (либо боятся даже «карикатурной» телеведущей в качестве технического противника, а уж Навального и подавно).
Эти же обвинения в адрес Собчак подчеркивают нарциссизм самого оппозиционера, которому хочется быть «единым кандидатом» даже в условиях, когда большое количество выдвиженцев выгодно ему самому. Президентские выборы в России проходят в два тура, чем больше кандидатов в первом, тем больше своих сторонников они могут привлечь, а значит, эти люди проголосуют не за Путина, снизят его результат. Но похоже, для Алексея Навального желание доминировать становится выше прагматики.
Наконец, дискуссии вокруг выдвижения Ксении Собчак – модель запроса на любую альтернативу Владимиру Путину. Телеведущая не политик, у нее нет программы и команды, а серьезному кандидату в президенты это неплохо бы иметь. Но участие Собчак в выборах начали обсуждать вполне всерьез: человек она яркий, в народе известный, убеждений либеральных, к тому же – системная. Если не Путин, то кто угодно – да хоть Собчак.
Еще несколько лет назад, даже во время протестов на Болотной – Сахарова, такое допущение выглядело бы гротескным, а сейчас оно смотрится вполне естественным. Ну да, Ксения Собчак – известная телеведущая, критик власти, а что такого? Для Михаила Прохорова, который в 2012 году играл роль спарринг-партнера Владимира Путина с либерального фланга, приходилось придумывать обоснования поддержки: успешный бизнесмен – значит, может быть президентом. Сейчас для Собчак такого и не требуется. Именно поэтому, даже если выдвижение телеведущей и обсуждалось, оно, скорее всего, не случится – мало ли как поведет себя большинство, ведь в 90-х годах на парламентских выборах побеждал Жириновский.
Рассуждения о моделях приводят к парадоксальному выводу: а что, если в Администрации президента намеренно ставят такие эксперименты? Событие анонсируется, и в сознании граждан и экспертов автоматически проигрываются его сценарии – публичные вбросы информации становятся экспериментом по обыгрыванию сценариев. Что-то как бы происходит и не происходит одновременно – и эксперимент ставится, и событие не выглядит необратимым.
У методологов, а Сергей Кириенко, как мы помним, методолог, одним из главных приемов были организационно-деятельностные игры. Во время этих игр прорабатывались действия – они проигрывались – как бы происходили и не происходили одновременно. Считалось, что на примере игры можно было увидеть плюсы и минусы тех или иных шагов.
Можно сказать, что в российской политике сейчас происходит одна большая организационно-деятельностная игра. Сценарии будущего проигрываются в сознании граждан. Только это не отменяет восприятия такой стратегии как нерешительности – в президентской администрации могут думать, что проводят игру (или даже делать это неосознанно, просто методы привычные), а люди видят ситуацию совсем по-другому.
Совсем не обязательно, что это видение вписывается в один из игровых сценариев. Методологи, когда устраивали свои организационно-деятельностные игры, не предназначали их для широкого круга зрителей. Игры с обществом производят странный эффект: все сценарии могут оказаться Кремлем уже проигранными (во всех смыслах этого слова), а власть в нужный момент так и не сможет предложить обществу ничего нового, ведь она уже сделала это в играх.