Президент России Владимир Путин решил поставить точку в войне с террористической группировкой «Исламское государство» (запрещено в РФ), а заодно вырваться вперед в споре с западными коллегами, кто именно победил террористов, лично объявив о выводе значительной части российского военного контингента из Сирии. Однако остаются вопросы. Действительно ли Россия ставит точку в войне? Вышла ли она из сирийского конфликта победительницей? А главное, что считать победой, действительно ли ИГ повержено?
В Госдепартаменте США, комментируя вывод российских военных, подчеркнули, что международная коалиция продолжает свою работу в Сирии и Ираке, так как на территории этих стран по-прежнему остаются боевики ИГ и ситуацию еще нужно стабилизировать.
Победа или нет?
Не согласиться с этим комментарием трудно. По данным Пентагона, в Ираке и Сирии еще не сложили оружие около трех тысяч боевиков этой группировки. По сравнению с десятками тысяч три года назад цифра небольшая. Но нельзя забывать, что многие боевики не были уничтожены. Часть иностранных наемников вернулась на родину или попыталась перебазироваться в другие неспокойные регионы, а сирийские и иракские боевики ИГ пытаются раствориться среди населения. ИГ удерживало населенные пункты годами, это вряд ли было бы возможно без поддержки местных жителей.
«Исламское государство» как структура, претендовавшая на создание собственного государства, потерпело поражение. Но как террористическая группировка продолжает существовать, так же как продолжает уже долгие годы функционировать не менее запрещенная в РФ «Аль-Каида». ИГ cохранило систему управления, достаточно ресурсов и сторонников для организации терактов как на территории Сирии и Ирака, так и за пределами этих стран. Продолжаются атаки ИГ на позиции сирийских военных.
Неопределенной остается ситуация и с другими террористическими группировками, в том числе «Хейат Тахрир аш-Шам», основой которой является «Джебхат ан-Нусра». Они по-прежнему сражаются друг с другом и сирийской армией. Несмотря на договоренности и зоны деэскалации, до сих пор происходят столкновения между сирийской армией и отрядами вооруженной оппозиции.
Война в Сирии не закончена. Так не слишком ли рано Россия празднует победу? Полтора года назад Путин уже объявлял о выполнении стоящей перед Минобороны задачи и приказал начать вывод основных сил из Сирии. Но в итоге военная операция была продолжена.
Однако сейчас расклад сил в Сирии и в Ираке существенно отличается от марта 2016 года. ИГ потеряло контроль над всеми крупными населенными пунктами в обеих странах и остается, по разным оценкам, на 1–3% территории Сирии. Под контролем сирийских властей примерно две трети страны, остальное удерживают курды и различные отряды вооруженной оппозиции. И в этом контексте российские военные справились со своей задачей – продвижение ИГ остановлено, власть в Дамаске сохраняется.
Нужно ли России продолжать держать крупный военный контингент на чужой территории? У США, по официальным данным, 2000 военных в Сирии и 5200 в Ираке. Численность российской группировки в Сирии в последнее время официально не называлась. Известно лишь, какие силы из Сирии уходят или уже ушли. По словам командующего группировкой войск РФ в Сирии генерал-полковника Сергея Суровикина, те, кто остается, способны выполнять задачи с той же эффективностью, что и раньше. Тем более, как уже неоднократно демонстрировала Россия, удар по террористам можно наносить и не находясь непосредственно на сирийской территории.
Россия также оставляет за собой базы в Хмеймиме и Тартусе и достаточный персонал для их обслуживания и охраны. И вообще, судя по заявлениям Путина, Москва по-прежнему готова продолжить операцию в Сирии в случае необходимости.
А необходимость может возникнуть в любой момент. Возрождение ИГ или усиление какой-нибудь другой похожей группировки вполне реально, если в Сирии не будет найден политический консенсус, а перспективы его достижения пока нерадужные.
Сочи и Женева
Политическое урегулирование в Сирии не двигается. Сирийские власти обиделись на принятое в конце ноября оппозицией заявление, что президент Башар Асад должен уйти в отставку до начала переходного периода. После этого Россия с трудом уговорила официальный Дамаск принять участие в переговорах с оппозицией в Женеве. Но это не спасает ситуацию. Приехать еще не означает договориться. Каким может быть компромисс и может ли он вообще быть найден, не знает никто.
Россия тем временем предлагает свое видение дальнейшего урегулирования в Сирии. Началом политического процесса должно стать создание и проведение Конгресса национального диалога. По российской задумке, в рамках этой новой структуры должны быть рассмотрены такие вопросы, как будущее государственное устройство, конституция и проведение на ее основе выборов под контролем ООН.
Официально это не замена переговорам в Женеве, а дополнение к ним. Хотя в арабских СМИ появилась информация, что спецпосланник ООН по сирийскому урегулированию Стаффан де Мистура предположительно заявил оппозиции, что провал переговоров в Женеве будет означать перенос процесса политического урегулирования в Сочи.
Вдохновившись астанинским форматом, когда России, Турции и Ирану удалось усадить за стол переговоров различные сирийские вооруженные группировки, российское руководство решило попробовать повторить этот подвиг на политическом поле. В октябре президент Путин предложил собрать в Сочи представителей этноконфессиональных общин и политических партий Сирии, чтобы они могли выразить свое мнение о будущем страны.
Идея была неожиданной и для самих сирийцев, и для партнеров Москвы по астанинскому формату. Анкара воспротивилась участию в конгрессе представителей курдской партии Демократический союз (ДС), которая причислена в Турции к террористическим организациям. Однако именно ДС является основной политической силой в Сирийском Курдистане, а курдские ополченцы составляют большинство внутри Сил демократической Сирии (СДС), контролирующих практически четверть территории страны. Без курдов проведение конгресса бессмысленно. Нашли ли Турция и Россия взаимопонимание по этому вопросу, пока неясно, но отношение Анкары к идее проведения конгресса стало мягче. По крайней мере, так это видится из Москвы.
Главный вопрос
По последней версии, конгресс состоится в начале следующего года. Но по-прежнему открытыми остаются вопросы: какие сирийские силы приедут в итоге в Сочи, насколько они будут легитимны, кто возглавит конгресс и можно ли будет рассматривать этого человека как потенциальную альтернативу Асаду на время переходного периода или навсегда. И главное – собирается ли Москва держаться за Асада или же готовит почву для его плавного ухода. Судя по сияющему лицу сирийского президента в ходе визита Путина в Хмеймим, он уверен в своем будущем.
В последнее время официальная позиция и Москвы, и Вашингтона по Асаду сводится к одной мысли: решение о своем президенте должны принимать сами сирийцы. Но дальше начинается поле для интерпретаций. Оппозиция по-прежнему настаивает, что Асад должен уйти в отставку до начала переходного процесса. Сирийское правительство выступает за то, что Асад остается до выборов и может баллотироваться на очередной срок.
Что думают в этой связи основные посредники? На днях New Yorker со ссылкой на американских и европейских чиновников сообщил, что администрация США готова согласиться с российской позицией, которую также поддерживает Иран и в какой-то степени Турция, что Асад должен остаться у власти до президентских выборов в 2021 году.
Комментарий Госдепа по этой публикации был достаточно четкий: мы считаем, что будущее Сирии не будет включать в себя Башара Асада, но в конечном итоге это решат жители и избиратели Сирии. Со стороны Москвы спецпредставитель президента РФ Александр Лаврентьев в интервью Bloomberg заявил, что не видит причин, по которым Асад не должен или не будет баллотироваться еще на один президентский срок. «Это полностью его дело», – сказал Лаврентьев.
Возможность выдвинуть свою кандидатуру на очередной президентский срок для Асада заложена в российском проекте сирийской конституции, который появился еще в январе, в начале переговоров в астанинском формате. Однако, как сообщил автору российский дипломатический источник, российский проект – поле для обсуждения. «Это всего лишь проект. Мы попытались затронуть все острые моменты, которые вызывают вопросы, надеясь спровоцировать дискуссию и понять, что же хотят сирийцы. Переговоры в Астане в итоге сконцентрировались на других моментах», – пояснил источник. Он добавил, что теперь в Москве надеются, что широкая дискуссия о будущем Сирии сможет состояться в Сочи.
Многое зависит от того, получится ли у Москвы реализовать свою идею. Запад пока не торопится поддержать российскую инициативу с конгрессом в Сочи. Но год назад попытки России посадить за один стол в Астане различные военные группировки тоже казались безумной затеей. И все же это удалось. Астанинский формат переговоров привел к созданию зон деэскалации. И это реальный результат, несмотря на все оговорки. Как показала практика, положительный результат возможен, если к согласию приходят все основные стороны, заинтересованные в урегулировании сирийского кризиса. Прежде всего это Россия, США, Турция, Иран, Саудовская Аравия. Хотя ими список не ограничивается.
Учитывая число посредников и участников конфликта, варианты развития событий в Сирии возможны самые разные. Точных прогнозов нет ни у кого, в том числе у тех, кто участвует в переговорах.
Москве очень нужно добиться успеха в Сирии не только на военном, но и на дипломатическом поле. Только тогда можно будет сказать, что война действительно закончена. В противном случае успех будет обесценен. Стабильность в Сирии нужна и западным партнерам-соперникам России. Никто не заинтересован в повторении опыта Ирака, где политический хаос привел к триумфу ИГ. Но, глядя, как мировые державы стараются вырвать из рук другу друга лавры военной победы над «Исламским государством», можно представить, как они будут бороться за свой вариант политического урегулирования.