За последние годы рассуждения о кризисе Евросоюза стали настолько привычными, что за ними забылось, что любой союз всегда упирается в разговор про выгоды и издержки. Люди считают, сколько они выиграют от союза и сколько за это придется заплатить. А соотношение выгод и издержек зависит прежде всего от двух параметров – продолжительности союза и масштабности его целей.
Ограниченные союзы – военные пакты или торговые соглашения – сильно ограничены по задачам или по времени, поэтому обычно заключаются напрямую элитами. Издержки этих соглашений либо небольшие, либо настолько краткосрочные, что население не требует прямого участия в принятии решений.
На противоположном конце – союзы масштабные и долгосрочные: например, нация. Любое национальное государство становится союзом, направленным в бесконечность во времени и пространстве возможных преобразований. В результате национальные государства создают такие высокие и неограниченные издержки для населения, что требуют демократизации. Мантра американской республики «нет налогам без представительства», по сути, сообщает – этот союз такой дорогой, что люди хотят принимать активное участие в управлении им.
Сегодня основная проблема Европейского союза в том, что по неограниченности во времени и масштабности целей ЕС уже приближается к национальному государству, а по методу управления остается элитарным дипломатическим союзом, как торговое соглашение или военный пакт.
Союзы ранние и элитные
Причина этого несоответствия во многом произрастает из истории понятий «союз» и «дипломатия». Дипломатическая школа формировалась еще до появления национальных государств, когда союзы представляли собой личные отношения между правителями. В тринадцатой песне «Ада» Данте встречает Пьетро делла Винью – дипломата и советника императора Фридриха II. В дипломатии делла Виньи смешивается личное и политическое: «От сердца государева ключами обеими владел я. Фредерик мне доверял заветных дум тайник». Делла Винья организовал свадьбу императора с принцессой Изабеллой Английской, а также вел переговоры между Фридрихом и римскими папами. Позднее Пьетро делла Винья потерял расположение императора, был ослеплен и покончил с собой, из-за чего оказался в лесу самоубийц.
Во времена Фридриха II и делла Виньи государство было бесконечно далеко от граждан – не было ни регулярной армии, ни развитой системы налогообложения. Запроса на демократизацию не было в самой политике, не то что в международных отношениях. Но фундамент дипломатии элит стал формироваться уже тогда.
Союзы национальных государств конца XIX – начала XX века полностью построены на логике ограниченной продолжительности и конкретных задач. В проекте военной конвенции Франко-русского союза 1892 года прописаны оба положения. Задача: «Франция и Россия, имея единственной целью подготовиться к требованиям оборонительной войны». Временное ограничение: «Настоящая конвенция будет иметь силу в течение того же срока, что и Тройственный союз». Позднее Франко-русский союз станет фундаментом для Антанты – Англии, Франции и России.
Со стороны населения не было запроса на участие в управлении этим союзом, хотя в начале XX века политика большинства государств уже строилась на демократических принципах. Во Франции работал двухпалатный парламент, в Англии баланс сил сместился от богатых землевладельцев в сторону более либеральных политиков, даже в России в 1906 году прошли первые выборы в Государственную думу. Но, несмотря на демократизацию внутренней политики, внешняя политика продолжала оставаться делом элит. Из-за того что союзы были предельно конкретны во времени и целях, управление ими было делом технократического дипломатического корпуса.
Вторая мировая война не меняет эту логику: внутренняя политика – политика народа; внешняя – политика элит. Союзы продолжают иметь конкретные цели и временные ограничения. После победы над нацистской Германией антигитлеровская коалиция распадается, между союзниками начинается холодная война.
После Второй мировой войны создаются два союза, которые на первый взгляд нарушают логику «ограничено во времени и целях», – ООН и НАТО. Однако обе организации максимально ограничивают издержки, которые могут возникнуть у стран-участниц. НАТО имеет одну конкретную цель – защита западноевропейских демократий от коммунистической агрессии. После распада СССР союз спасли борьба с терроризмом и опасение перед ростом влияния России и Китая. При этом сегодня НАТО все равно критикуют именно с точки зрения издержек. Все речи Трампа о НАТО крутятся вокруг одного утверждения – дорого.
ООН бесконечна во времени и имеет большой масштаб возможных целей. Но ООН продолжает существовать из-за большого количества ограничений и сложного процесса принятия решений. ООН служит скорее форумом для обсуждения, чем организацией, которая требует значительных затрат от граждан какой-либо из стран. В 2016 году все расходы ООН составили примерно $50 млрд. Это в 77 раз меньше, чем государственный бюджет одних США за этот же год.
Зелено-правое единство
Европейский союз находится в совершенно другой ситуации. ЕС бесконечен во времени и почти не ограничен в целях. Задачи Евросоюза, прописанные в Маастрихтском соглашении 1992 года, – создание экономического и монетарного союза; распространение экономического и социального прогресса на территории союза; кооперация в сферах правосудия и внутренней политики; защита прав и интересов граждан. ЕС так же бесконечен во времени и масштабе поставленных задач, как молодое национальное государство. ЕС накладывает значительные издержки на граждан – это и жесткие торговые стандарты, и отсутствие независимой монетарной политики для стран еврозоны, и ограничения на дефицит государственного бюджета, и открытые границы.
При этом Европейский союз продолжает управляться элитами, как другие дипломатические союзы. Один из самых сильных органов Евросоюза – не выборный Европейский парламент, а Европейская комиссия, члены которой номинируются государствами напрямую, без предварительных выборов. Еврокомиссия обладает широкими полномочиями: представляет Евросоюз в торговых соглашениях, планирует бюджет Европейского союза, активно участвует в создании законодательства. При этом цель Европейской комиссии – быть независимой от национальных государств. Она технократична, а не демократична по своей логике.
Конфликт масштабов Европейского союза и элитарности его политики уловил один из главных философов европейской культуры и идентичности Юрген Хабермас. Еще в 2011 году Хабермас говорил, что «процесс европейской интеграции, который никогда не принимал в расчет население, зашел в тупик» и «не может двигаться дальше без перехода от своей административной функции к большему участию населения». В какой-то момент технократический союз элит должен стать демократическим союзом граждан. В противном случае интеграция останавливается.
В этом дисбалансе заключается основное внутреннее противоречие Европейского союза. По своим объемам во времени и пространстве задач ЕС – почти государство. Причем построенное на территории, где все государства управляются демократическим путем. Но по логике управления ЕС продолжает быть стандартным дипломатическим союзом – союзом элит, профессионального дипломатического корпуса. Европейский союз создан школой, чьи принципы восходят к Пьетро делла Винье, а не к «свободе, равенству и братству».
На том, что Евросоюз «недемократичен», активно играют популистские партии. Лидеры, которых часто называют разрушителями демократических институтов в своих странах – Виктор Орбан в Венгрии или Маттео Сальвини в Италии, – становятся защитниками демократии в разговорах о Евросоюзе. Оба критикуют Евросоюз с точки зрения неограниченного масштаба издержек. Сальвини выступает против жесткой фискальной политики. Орбан протестует против всепроникающего либерализма Евросоюза, утверждая, что Венгрия – нелиберальная страна. Либеральная идеология и экономическая политика – это слишком масштабно для союза, идеология и управление государственным бюджетом возможны только на уровне нации. И Сальвини, и Орбан хотят жить в Евросоюзе, но Евросоюзе, который жестко ограничен по масштабу своих целей.
Лозунг брекзита «вернуть контроль» тоже отражает беспокойство об издержках. Люди чувствуют, что перестают контролировать свои траты. ЕС, который управляется элитами, – отличная мишень для антиэлитарного посыла. Партия брекзита, запущенная в Великобритании в апреле специально под выборы в Европарламент, называла свои агитационные встречи «митингами за демократию». После того как Партия брекзита победила на выборах, взяв 31,6% голосов, их твиттер сообщил: сегодня демократия победила. Выход Великобритании из Евросоюза – борьба с большими издержками с помощью почти прямой демократии.
На выборах в Европарламент тему дисбаланса между издержками и методами управления ЕС разыгрывали не только крайне правые, но и зеленые. Их позиции тоже ощутимо усилились по результатам голосования. Многие обрадовались их успеху, противопоставляя зеленых евроскептикам вроде Сальвини и Ле Пен. Однако в логике конфликта «элиты – народ» зеленые и крайне правые представляют одну и ту же сторону. Оба блока – партии демонстраций и уличной политики.
Крайне правые принимают активное участие в протестах и беспорядках в Хемнице летом 2018 года или в движении «желтых жилетов». Политики из зеленых партий благодарят за поддержку шестнадцатилетнюю Грету Тунберг, которая в 2018 году отказалась ходить в школу, пока шведское правительство не примет меры по борьбе с глобальным потеплением. Поступок Тунберг разросся до международных пятничных забастовок, когда школьники отказываются ходить на уроки и устраивают демонстрации против загрязнения окружающей среды. Противники экологической политики и ее ярые сторонники встречаются на улицах и выигрывают выборы в Европарламент.
Любой союз определяется масштабностью и способом управления. Евросоюз уже стал одним из самых масштабных международных проектов. Такой уровень глобальности начинает создавать ощутимые издержки для населения, которое в ответ требует снижения роли элит и демократизации. Один из главных приоритетов, указанных на сайте Еврокомиссии, – сделать Евросоюз более прозрачным и демократически подотчетным. Возможно, для наступления демократических изменений и защиты ЕС от нападок популистских партий требуется изменить логику. Евросоюз – это уже не обычный дипломатический союз. По бесконечности во времени и пространстве целей Евросоюз ближе к государству. Так он должен восприниматься и, исходя из этого, выстраиваться.