Источник: Ведомости
Самовыдвиженец, т. е. выдвиженец не «Единой России», но Владимира Путина, на выборах губернатора Санкт-Петербурга Александр Беглов рванул с низкого старта. Каждый день приносит впечатляющие мегаломанические обещания. Удвою число туристов. Добавлю 800 вагонов метро. Увеличу расходы на дороги. Заморожу тарифы ЖКХ. С одной стороны, классический набор популиста a la russe, идущего на выборы. С другой стороны, невыполнимые (ввиду ограниченности бюджета или в силу того, что судебные приставы не могут насильственно затянуть в город туристов), а то и антирыночные, т. е. с тяжелыми долгосрочными последствиями (заморозка тарифов), обещания. И, наконец, убежденность в том, что нависшая над кандидатом тень президента способна магическим образом привести жителей города на участки, чтобы проголосовать за того, кому поможет «сам».
Но главное – удар ниже пояса по и так не ярко выраженным конкурентам: льготы блокадникам, которые прожили в осажденном Ленинграде менее четырех месяцев. На победу на выборах брошены ресурсы истории – конечно, это может позволить себе только кандидат власти. Блокада как аргумент. Как предвыборный инструмент.
Осада Ленинграда оказалась самой чувствительной драмой Великой Отечественной. Ромовые бабы для начальства и вопрос «Дождя» 2014 г., следовало ли сдать город, чтобы спасти жизни людей. Фильм «Праздник» и спекуляция самого Беглова, от которой он пытался откреститься, на якобы произнесенной депутатом Максимом Резником фразе, что город надо было сдать. Омерзительный донос в органы на писателя Елену Чижову, дочь и внучку блокадниц, автора пронзительной книги «Город, написанный по памяти», по поводу ее статьи о том, что не только Гитлер, но и Сталин хотел истребить ненавидимых им ленинградцев. И вот – новые льготы блокадникам. Естественный вопрос: а почему раньше не шли на столь высокую степень социальной поддержки переживших осаду? Или считалось, что четыре месяца – слишком короткий срок для того, чтобы, если называть вещи своими именами, умереть от истощения?
Против льгот невозможно выступать – это аморально. Однако невозможно избавиться от впечатления, что самовыдвиженец от власти использует блокаду как политтехнологический финт, против которого, естественно, нет приема. Если бы с такой инициативой выступил любой оппозиционный кандидат, его бы назвали циником и популистом. У кандидата власти есть деньги, а значит, избиратели могут питать надежды на то, что обещание будет выполнено. Но тогда кто тут у нас циник в квадрате?! Интересно будет через пару месяцев посчитать экономическую цену кампании Беглова – на сколько рублей он наобещал. Получится, думаю, астрономическая сумма. «Счетчик Беглова» дополнит лопату его имени.
Видно, что федеральному центру и лично первому лицу крайне важно протолкнуть Александра Дмитриевича любой ценой. Если сказано с самого верха Беглов – значит, Беглов. Это вызов и федеральному центру, и городским властям, и политтехнологам, избавленным погодой от смертоносных сосулек. Но это и вызов жителям города: «сам» настаивает на кандидате, который в нормальных условиях был бы абсолютно неизбираем. Посмотрим, что такое воля горожан по сравнению с несдвигаемой позицией президента – кто кого пересилит.
Это еще тест и для общества, и для путинской системы как таковой. Означает ли твердая поддержка Путиным своего кандидата во втором по значению городе страны (идеологически – первом) неизбежную победу такого персонажа? Если да, то с политической системой автократии вроде бы все нормально – харизмы президента по-прежнему достаточно для того, чтобы делать в стране все так, как он хочет. Обращать внимание на меньшинство нет смысла. Пусть «безбожники» бунтуют, а столичные либералы «пиарятся». Избиратели – по-прежнему манипулируемая масса, подчиняющаяся законам психологии толпы. Если Беглов проиграет – значит, у системы проблемы.
Правда, вывод может оказаться неточным: едва ли можно измерять эффективность системы во всей стране по выборке в одном, пусть и самом важном, городе. Где большинство, наверное, уверено в том, что все равно Питеру навяжут именно того кандидата, которого хотят в Кремле. Кандидата, обреченного на пиррову победу: ему ведь потом пять лет, до самого конца срока Путина, отвечать за те слова, которые он наговорит за целое лето 2019 г.