С назначением нового генерального прокурора и министра юстиции (а также уходом Дмитрия Медведева в Совет безопасности) структура и логика правоприменения в России серьезно изменятся. Новый генпрокурор Игорь Краснов, очевидно, сильно повлияет на кадровый состав прокуратуры, а это важно.
Однако гораздо важнее, что последует дальше: создание единой Службы расследований или, например, возвращение следствия в прокуратуру. В любом случае мы будем наблюдать серьезный передел сфер влияния у силовиков.
Перемены возможны и на Северном Кавказе, куда отправили полпредом Юрия Чайку в момент, когда глава Чечни Рамзан Кадыров внезапно приболел. В качестве полпреда Чайка будет соседствовать с другим бывшим генпрокурором, Владимиром Устиновым, который занимает пост полпреда Южного федерального округа с 2008 года.
Перевод Чайки похож на почетную отставку и ставит точку в затяжном конфликте Следственного комитета с Генпрокуратурой.
Прокуратура
Новый генпрокурор Краснов – практически идеальный символ грядущих и уже случившихся перемен в силовых структурах. В декабре прошлого года ему исполнилось 44 года, он весьма авторитетный профессионал. Это подтверждают даже адвокаты, защищавшие подсудимых и подследственных по делам, которые вел следователь, а потом и следователь по особо важным делам Краснов.
Игорь Краснов и бывший генеральный прокурор РФ Юрий Чайка (слева направо) на первом в весенней сессии пленарном заседании Совета Федерации РФ. Фото: Антон Новодережкин/ТАССК нему часто применяли определения «настоящий сыскарь», «бульдожья хватка», «любимчик Бастрыкина». Одним из первых громких дел Игоря Краснова стало расследование покушения на Анатолия Чубайса.
В последние годы он курировал расследования в отношении губернаторов Александра Хорошавина, Никиты Белых и Вячеслава Гейзера, дело Арашуковых и дело Улюкаева. Краснов также расследовал дело полковника Захарченко и дело о хищениях при строительстве космодрома «Восточный».
Во всех этих делах было много политики. Участие Краснова было важным и в деле Боевой организации русских националистов (БОРН), и в расследовании убийств адвоката Станислава Маркелова и журналистки «Новой газеты» Анастасии Бабуровой.
На допросах обвиняемые давали показания о сотрудничестве с некими кураторами из внутриполитического блока президентской администрации – а тогда это был Владислав Сурков. Во время следствия Сурков раскритиковал СК – правда, поводом послужило дело о хищениях в «Сколкове», – но в ответ получил резкое заявление, где упоминалось давление на следствие. Вскоре Суркова отправили в отставку.
Краснов часто расследовал дела в тесном сотрудничестве с ФСБ. О ходе расследования Дмитрию Медведеву, который взял дело об убийстве Маркелова и Бабуровой под личный контроль, докладывал директор ФСБ Александр Бортников. В ФСБ расследование велось в Управлении по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом.
Следователь Краснов тесно работал не только с Управлением по защите конституционного строя. На судебных слушаниях по делу фонда Baring Vostok был обнародован механизм возникновения этого дела. Заявление против основателя фонда Майкла Калви написал миноритарный акционер банка «Восточный» Шерзод Юсупов на имя начальника Управления «К» (контроль за кредитно-финансовой сферой) Службы экономической безопасности ФСБ Ивана Ткачева. А тот немедленно передал жалобу именно Игорю Краснову, после чего и грянуло громкое дело Калви и Baring Vostok, которое, кстати, далеко не закончено, суд еще впереди, несколько обвиняемых ждут суда в СИЗО.
Можно сказать наверняка, что с приходом нового генерального прокурора влияние ФСБ на прокуратуру возрастет.
Следственный комитет
В Следственном комитете наверняка тоже грядут перемены. Игоря Краснова прочили в начальники СК еще в 2018 году, когда ФСБ задержала одного из влиятельнейших генералов СК, начальника московского СК Александра Дрыманова по делу вора в законе Шакро Молодого.
Тогда в очередной раз заговорили о скорой отставке Александра Бастрыкина, который слишком долго тянул с увольнением Дрыманова. Собственно, с тех пор мало что изменилось, если не считать, что Бастрыкин лишился своей опоры в СК в лице Игоря Краснова.
Пожалуй, есть еще три эпизода, которые важно знать об Игоре Краснове.
Во-первых, расследование убийства Бориса Немцова. Представлявший интересы Жанны Немцовой адвокат Вадим Прохоров сказал The Bell: «Ощущения у меня от действий генерала Краснова двоякие: с одной стороны, он настоящий сыскарь и профессионал, с другой – это человек системы, спустивший расследование дела об убийстве Немцова на тормоза после команды “отбой”».
При этом один из обвиняемых, Заур Дадаев, настаивал в суде, что его показания Краснов ему просто надиктовал. Подсудимые требовали, чтобы Краснова допросили перед судом присяжных, но этого так и не произошло.
Второй эпизод – расследование дела об убийстве российских журналистов Орхана Джемаля, Александра Расторгуева и Кирилла Радченко в Центрально-Африканской Республике. Ровно за неделю до отставки Чайки Игорь Краснов дал интервью, в котором заявил, что никакой политической подоплеки в убийстве журналистов не было – их убили с целью грабежа: «Установленные обстоятельства нападения указывают на совершение убийства с целью грабежа жителями ЦАР или близлежащих стран, систематически занимающимися совершением тяжких преступлений в этом регионе».
Третий эпизод тоже совсем свежий. За день до того, как Путин назвал имя кандидата в новые генпрокуроры, стало известно, что в рамках дела ростовской активистки «Открытой России» Анастасии Шевченко – первой в России обвиняемой по делу о «нежелательной организации» – оперативники установили скрытую камеру в ее спальне и четыре месяца вели негласную съемку именно там. Адвокат Шевченко Сергей Бадамшин написал в своем телеграм-канале, что именно Краснов «непосредственно контролирует расследование» дела.
Похоже, что Генеральная прокуратура, которая и без того не отличалась мягкостью в делах, связанных с политикой, будет делать упор именно на этом. Игорь Краснов, надо сказать, не замечен в особенных связях с той или иной властной группировкой – если, конечно, не считать ФСБ.
В последние годы Генпрокуратура, увлеченная конкуренцией с СК и частными интересами бизнеса многих прокурорских семейств, деформировалась и расплылась как институт. Теперь можно не сомневаться, что она воспрянет. Но воспрянет аки феникс из пепла – или, как печально шутили диссиденты в советское время, аки Феликс из пекла. И по логике нужно ждать серьезных изменений в следствии: отставки Бастрыкина, создании нового следственного органа, слияния следствия МВД с СК или еще чего-то подобного.
Минюст
Министров президентского блока у нас пять: это Колокольцев (МВД), Зиничев (МЧС), Лавров (МИД), Шойгу (Минобороны) и Чуйченко (Минюст).
Логика назначения Дмитрия Медведева в Совбез стала более понятной после формирования нового правительства: министром юстиции стал Константин Чуйченко, сменив на этом посту бывшего полпреда в Приволжском округе Александра Коновалова.
Коновалов (бывший прокурор) возглавлял Министерство юстиции с 2008 года. Спортсмен, занимался академической греблей и баскетболом. В дополнение к юридическому образованию получил и серьезное богословское – окончил Свято-Тихоновский университет.
В правительстве Медведева он был одним из самых критикуемых сотрудников (по версии Forbes). Поводом для критики было то, что два американских сенатора призвали правительство США ввести санкции в отношении самого Коновалова и теперь уже бывшего генпрокурора Юрия Чайки – оба отправлены в отставку.
Коновалова также критиковали, когда родственники женщин, погибших из-за домашнего насилия, попросили его проверить своего заместителя Максима Гальперина на профпригодность. Поводом стало заявление Гальперина, что «масштабы проблемы» насилия в семье в России «достаточно преувеличены».
В СМИ писали, что сотрудники Федеральной службы исполнения наказаний в течение нескольких лет прослушивали кабинеты Коновалова и его заместителей. Но до сих пор критики было недостаточно для отставки.
Коновалов, как и сменивший его Чуйченко, представляет «команду Медведева», биографии у них схожи: Питер, юрист, прокурор. Впрочем, у Чуйченко есть одно серьезное отличие от Коновалова: Чуйченко был кадровым офицером КГБ.
К тому же Чуйченко – одногруппник Медведева по университету, до последнего времени он руководил аппаратом правительства. Они вместе практически всю сознательную жизнь. Похоже, в этой связке они будут работать над фактически объявленной Путиным масштабной реформой судов.
Совет безопасности – удобное для этого место, его роль всегда меняется в зависимости от политической конъюнктуры. С назначением Чуйченко в Минюст область занятий бывшего премьера в Совбезе становится куда более понятной. Кстати сказать, идея создания единого следственного органа тоже в свое время была выдвинута именно Медведевым.
Очертания грядущей судебной реформы, которой займутся Медведев и Чуйченко, уже оформились: окончательное отмежевание от международных органов по защите прав человека, наделение президента правом вносить в Совет Федерации представления об отрешении судей от должности, проверка Конституционным судом законопроектов и так далее.
В принципе все эти новации окончательно похоронят даже видимость независимости судов, а в дальнейшем отменить эти перемены будет крайне трудно. Чуйченко во главе Минюста и Медведев в кресле зама главы Совбеза, очевидно, справятся с поставленной задачей.
А особо недовольные уже скоро поступят в распоряжение отреформированного суда и Минюста. Точнее, Федеральной службы исполнения наказаний, где тоже идет обновление. Три месяца назад ее возглавил Александр Калашников, бывший начальник Управления ФСБ по Республике Коми и Красноярскому краю.