Тема, вынесенная в заглавие, долгие годы подспудно присутствовала в политическом дискурсе государства Казахстан. Она была как бы в тени, поскольку молодому, функционально слабому государству приходилось действовать осторожно, не вызывая подозрений относительно его долгосрочных стратегических интересов. Теперь же, когда относительная устойчивость государства обеспечена стабильностью его институтов, настало время приоткрыть завесу философии государственной политики, которая уже имманентно присутствует в Стратегии «Казахстан 2050» в самых общих чертах…
Часть 1. Географический аспект
Геостратегический центр Казахстана
Первое. Казахстан до сих пор не преодолел негативного влияния географических сложностей: его западные области соединяются с юго-восточными посредством локальных автомобильных и железнодорожных коридоров, проходящих по северному региону страны. Прямой и кардинальной трассы, транснационального пути, типа «национального шоссе» в США, который бы пролегал через центральные районы и обслуживал формирующуюся экономику центра, юга и юго-запада страны, пустынь и полупустынь Бетпак-Далы, а в целом был бы интегрирован в международный трансконтинентальный путь, еще нет. И даже когда он построится, потребуется очень много времени, чтобы обустроить эти малозаселенные земли. Так что, говорить о том, что в ближнесрочной или среднесрочной перспективе «проклятие пространства» будет преодолено, нет никакой серьезной возможности, потому что возникшие на очереди проекты интеграции незаселенных и малозаселенных территорий в структуру южного региона и в целом в структуру экономики государства, потребуют еще большего времени, духовных и материальных ресурсов нации.
Второе. География Казахстана в силу протяженности его границ способствует большей приграничной и межгосударственной экономической интеграции с северным соседом, что является как возможностью, так и вызовом. Возможность заключается в расширении торговли для заселения северных территорий представителями государствообразующего этноса и социально-экономического развития, но вместе с тем, она должна быть ограничена, поскольку у страны в приоритете развития должен стоять свой геостратегический центр, который необходимо укреплять как такой форпост, с которого начинается сама идея независимого Казахстана. А этим форпостом с полным правом можно назвать лишь юго-восток страны с центром в Алматы.
С другой стороны, приграничная и межгосударственная экономическая интеграция с южными соседями была бы предпочтительней в силу родственности культур, близости цивилизационных и мировоззренческих установок. И в этом смысле, Алматы должен будет играть еще большую роль как геополитический и геокультурный центр аккредитации и имплементации культурно-исторических предпочтений и интересов родственных народов. Находящийся практически на стыке границ со среднеазиатским регионом, «спиной к спине» со своими братьями – тюркскмими этносами, Казахстан в регионе Алматы имеет цитадель, центр молодого независимого государства, из которого распространяются все самые значимые импульсы, развивается энергетика национально-государственного устройства.
Именно из этого центра началась экспансия политических, экономических и социальных возможностей на север и запад. Согласно этому вектору была перенесена и столица страны, началась миграция и последовали инвестиции. Пошло по этому пути и наполнение пространства национальным духом. Алматы продолжает оставаться геостратегическим центром Казахстана и сегодня, генерируя интеллектуальные и культурные импульсы развития, питая растущую и развивающуюся политико-экономическую структуру государства. В этом причина геополитической устойчивости государства в целом. В противном случае, если не сохранять за Алматы функции финансового, экономического и культурного центра, наполняющего бюджет страны почти на 40% финансовыми средствами и налогами, то и мотивация продвижения на север и запад существенно снизится.
Исчерпание ресурсов данного геостратегического центра отразится и на снижении энергетики новой столицы Казахстана Астаны как в вопросах социально-экономического развития региона, так и снижения влияния и веса Астаны в евразийских интеграционных процессах. Последнего допускать нельзя, ибо найдется много желающих взять управление этими процессами под свой контроль и проводить собственные имперские сценарии объединения постсоветского пространства. Что далеко ходить, всем известно, как Россия в последние годы занялась продвижением собственных проектов интеграции, выдвигая немыслимое число инициатив, большинство из которых просто неадекватны современным обстоятельствам. Чтобы не допустить этого, необходимо усилить значение Алматы и региона, открыв полноценный формат социально-экономического сотрудничества и торговли через Хоргос и другие каналы с нашим растущим и быстроразвивающимся соседом – Китаем, доказавшим отсутствие каких-либо экспансионистских намерений в отношении как нашей страны, так и всего постсоветского пространства. Тем более, что сегодня открываются все новые и новые свидетельства близости тюркской и китайской культуры, моделей поведения и кодексов жизни, в истории тюрки и китайцы жили рядом всегда. Поэтому, у Казахстана и Китая имеется огромный опыт взаимодействия и решения проблем, а значит откладывать открытие полноценного формата сотрудничества в самых разных сферах с нашим стратегическим партнером нельзя ни в коем случае, это необходимо сделать сразу, не дожидаясь вступления Казахстана в ВТО. Стать для Европы восточными воротами в Китай, пока Кыргызстан (кстати, давний член ВТО) не воспользовался своим коридором, важнейшая задача региона Алматы. Настало время преодолеть узкий формат Таможенного союза и ЕЭП, определив их место для Казахстана в глобальной структуре ВТО в качестве частного элемента региональной торгово-экономической политики.
Усиление значения Алматы возможно на пути его превращения в настоящий современный мегаполис с населением порядка 5 миллионов человек (в течение 30-40 лет) и с инфраструктурой, соответствующей центральным городам и столицам Европейского Союза. Алматы не является большим морским портом наподобие Роттердама, Амстердама или Гамбурга, тем не менее, он может быть не менее важным и не менее большим и эффективным транспортно-логистическим хабом, узлом, обеспечивающим перевалку огромного количества грузов и материалов благодаря мощному развитию железнодорожных и автомобильных, трубопроводных и иных перевозок, перемещений, включая передачу энергии через ЛЭП. Обеспечивая перевалку грузов с востока на запад и наоборот, Алматы существенно оживил бы свои торгово-экономические связи со своими южными соседями – Кыргызстаном, Узбекистаном, Таджикистаном и Туркменистаном, превращая ЦА в полностью самодостаточный в социально-экономическом и политическом плане регион.
Более того, привлекательные природные условия жизни в Алматинской области и юго-восточном регионе, позволили бы вслед растущей, ориентированной на транспорт и логистику, экономикой и промышленностью региона, более плотно заселить все его пространство вплоть до границ с КНР. Такая повышенная плотность и густозаселенность имела бы кардинальное значение для улучшения демографической ситуации в стране, позволила бы генерировать большую рождаемость и направлять избыточные людские ресурсы на север и запад.
Итак, современный внутренний геополитический вектор государственного строительства идет из Алматы, концентрируясь в Астане и продвигаясь дальше на север и запад. И он не заканчивается границами Казахстана с Россией, а продолжается дальше, распространяясь и на территорию России в виде интеграционных инициатив определенного, конкретного, не допускающего какую-либо потерю суверенитета, свойства. Посредством этих инициатив временного характера, не допускающих создания каких-либо наднациональных органов и жестко контролирующих Евразийскую экономическую комиссию, Казахстан распространяет и усиливает свое влияние как государство, основывающее свое развитие на формировании внутренних резервов, усилении функциональной мощи, возрастании и возмужании национального духа, т.е. как растущая и развивающаяся империя (не в старом смысле слова, хотя и такие коннотации также могут быть актуальными).
С другой стороны, следует учитывать то, что тюрки как автохтоны проживали на территории сегодняшней России задолго до Золотой Орды. И их сегодняшнее продвижение на север и запад (переселенческая и трудовая миграция), встречающее сильное противодействие российских властей (облавы, депортации и т.д.), может быть отголоском прошлого, воспоминанием известного испокон веков маршрута, возвращением в родные края.
Карта и территория
Юго-восток Казахстана защищен естественными географическими границами – горами Тянь-Шаня, в отрогах которого хотя и находятся еще и другие государства, но их прямая угроза Казахстану нивелируется глубоким взаимопроникновением сопредельных территорий, практически смыкающимся социальным и культурным пространством, сопряженностью форм и способов жизнедеятельности. Конечно, более слабую защиту Казахстан имеет от Узбекистана и от Кыргызстана в гидроэнергетической и водной областях, чем в других, включая военно-политическую. Последняя зависимость не имеет принципиального значения в силу сложившихся реалий развития, где разница влияния этих государств на Казахстан видна невооруженным глазом, хотя и не столь парадоксально противоречива.
На юге Казахстан также защищают непроходимые пустыни и степи, горы и впадины плато Устюрт, Аральское море, Туранская низменность, Кызылкум, плато Бетпак-Далы, огромной территорией, расположенной между низовьем реки Сарысу, реки Чу и озером Балхаш, куда никто не хочет соваться, рискуя и в летнее время завязнуть в галечнике и глинянно-песчанном иле. А еще южнее находится пустыня Моинкум, еще более суровое и безжизненное с точки зрения климата и условий место.
С этнической точки зрения, народы, живущие южнее – это также в большинстве своем родственные тюркские народы (туркмены, каракалпаки, узбеки и кыргызы) и общность культур выступает важным фактором взаимной безопасности – безопасности региона ЦА. В целом представление о безопасности Центральной Азии основано на общности судеб наших народов и оно в итоге было выражено Н.Назарбаевым в его речи на открытии Евразийского медиафорума в 2013 году. ЦА – это единый и самостоятельный регион, глубоко эшелонированный с точки зрения обороны и безопасности, способный самостоятельно, без участия иных государств решать проблемы региона и т.д. Подтверждение такого подхода зафиксировано в достижении отношений стратегического партнерства с Узбекистаном, подтвердившем сугубо самостоятельное субъектное решение проблем странами региона, без участия государств извне (читай России – В.Т.).
Ведь, с точки зрения прошлого, казахи и узбеки - это один народ, один этнос, который в новых условиях расселился по соседним национальным квартирам и продолжает обособление. Эти квартиры можно, как раньше, объединить в одну большую, пока только при условии силового тотального смешения, что сегодня практически невозможно. Но, продолжая жить в разных квартирах одного дома, можно гармонично поддерживать и укреплять родство и эффективно сотрудничать, если следовать единым мировоззренческим основаниям (философия Тенгрианства, эпос, мифология и т.д.) и этическому кодексу, унифицировать графику национальных тюркских языков и формировать объединяющие всех подходы к развитию религий и культуры, экономики и политики и в целом всей тюркской цивилизации.
Поэтому, когда мы говорим, что юго-восток и юг Казахстана более-менее защищены от физического проникновения возможных противников, мы имеем в виду сопричастность нас и наших родственных этносов единой судьбе. Да и Казахстан для остальных стран ЦА выступает глубокой оборонительной зоной, защищая их от геополитического влияния России и давления славянского суперэтноса, уменьшая и нивелируя их значение. Это позволяет нашим южным соседям – братским странам в той мере, в какой это могут позволить себе политические элиты этих стран, пользоваться положением, относительно самостоятельно выбирая линию поведения и лавируя между интересами мировых держав в регионе.
Северо-запад страны тоже в некоторой степени находится под защитой относительно небольшой географической преграды – Предуральского плато, Прикаспийской низменности, Каспия и впадающего в него Урала, составляющих единый природный регион. Однако территория севернее Каспия и западнее реки Урал является практически незащищенной. Восток также защищен предгорьями и горами Алтая, оставляя незащищенным лишь горное русло Иртыша и других трансграничных с Китаем рек. И лишь север страны практически не защищен, хотя в некотором отношении Уральские горы сами являются естественной географической защитой малозаселенной Сибири со стороны европейской части России (за Уральскими горами вплоть до Камчатки проживает всего лишь 25 миллионов российских граждан).
Малозаселенность Сибири не позволяет России осуществлять какую-либо из форм давления на Казахстан: отрицательное миграционное сальдо свидетельствует об обратном. Казахи же, живущие на территории Сибири, практически не собираются мигрировать в Казахстан, поскольку считают территории, где они проживают исконно своими. Казахи, ведь, автохтоны Сибири, как практически и все тюрки: узбеки, кыргызы и другие 43 тюркских этноса.
С другой стороны, имей Казахстан избыточное население на севере, он сам бы со временем мог претендовать на совместное освоение сибирских недр России и стать важным геополитическим субъектом в данном регионе. Во всяком случае, геополитический вектор территориального и экономического развития страны свидетельствует об этом. Пока же о миграционной экспансии казахов в частности и тюрков вообще на север - в Сибирь, говорить не приходится, так как сам Казахстан, его центральная, юго-западная и северная части малозаселены, а немногочисленные миграции узбеков, кыргызов и таджиков в Сибирь экспансией назвать язык не поворачивается.
Поэтому, именно такая ситуация неопределенного выбора делает данный малозаселенный и слаборазвитый регион казахстанско-российской территории Сибири – былую территорию Тенгри, особым регионом для тюрков – регионом самого перспективного месторазвития (термин Л.Гумелева), освоение которого предопределит будущую геополитическую карту континента. Поскольку на другие былые территории тюрков, расположенные на территории Российской Федерации, тюркам можно будет по-настоящему вернуться, осваивая их полноценно в соответствии с тюркскими культурными кодами, только пройдя в эту – казахстанско-российскую «дверь». Ведь тюркские культурные традиции практически очень слабо восстанавливаются там, где процент тюркского населения ниже славянского, что позволяет славянским этносам доминировать в политическом и, следовательно, социально-экономическом отношении. А это такие тюркские территории как Республики Саха (Якутия) – 47%, Карачаево-Черкесская Республика – 44,3%, Республика Алтай – 40%, Республика Дагестан – 20,6%, Кабардино-Балкарская Республика – 14,8%, Республика Хакасия – 12% и т.д.
Последнее обстоятельство («ситуация неопределенного выбора») явилось поводом для некоторых «горячих голов» в России в первые годы независимости попытаться отделить северные области Казахстана в пользу России («Усть-Каменогорское дело», Э.Лимонов и др.), а в последующем некоторые в качестве решения русского вопроса в Казахстане (такое возможно только у нас, к сожалению) предлагали провозгласить создание Казахстанской Федерации. Северный Казахстан эти горе-политики вообще называли «естественным и органическим»(!) продолжением России.
Более того, политическим циником и комиком, заместителем спикера Государственной Думы России, между прочим, В.Жириновским, вслед за А.Солженицыным, который на самом деле являлся обыкновенным русским писателем, разделяющим имперские устремления господствующей в России идеологемы, вообще отрицалось историческое прошлое и настоящее Казахстана.
(продолжение следует)