Модернизация тюркского пространства
В связи с этим, наступает третий этап отношений, основанный на развитии независимых государств, повышении их универсальных качеств и свойств как убежищ возрождающихся наций. И чем современнее и инновационнее становится новое государство, тем современнее и инновационнее становится нация, которая в нем проживает. Государство есть форма для нации. Поэтому значение государства и государственной политики в отношении нации, национальной идентичности и национализма не просто возрастает, а становится внутренним побудительным мотивом сохранения и развития государства. Поскольку же национализм есть деятельное проявление, внутреннее живое содержание нации, которое оно транслирует вовне, государство обязано культивировать национализм или развивать национальный дух (не только в форме патриотических настроений на спортивных соревнованиях), но чтобы обезопасить и спасти страну от самых разных форм экспансионизма (товарного, экономического, финансового, миграционного, военного, социального, политического, какого угодно).
В этой связи, всякая федерация будет стремиться к дезинтеграции и расхождению наций – субъектов федерации – по национальным квартирам, если она не будет предоставлять каждой из них возможность реализации их национальной цели – развития собственной государственности в той степени, в какой это отвечает самым глубоким чаяниям этноса. С другой стороны, предоставляя такие возможности, федерация сама будет постепенно превращаться в конфедерацию. Это ее внутренний закон развития, закон эволюции самоопределения, свободы воли, как внутреннего имманентного содержания ее форм развития. Ведь, не превращаясь в конфедерацию, федерация возвращается к прежнему тренду – развитию посредством унии «старшего брата», доминирующего субъекта – унитарному государству, основанному на доминировании (силовом, физическом, социальном и политическом) одного этноса над остальными.
Россия, находясь, вернее, остановившись сегодня в этой парадигме, не способна к движению вперед, в конфедеративное состояние, результатом чего может стать движение назад, а именно дезинтеграция федерации по примеру дезинтеграции СССР, с образованием на его развалинах уже новейших унитарных независимых государств. Временным выходом для политической элиты России считается удержание России в состоянии «подвешенности», «нулевого тренда», когда она и не двигается к конфедерации, и не двигается к унитарному государству. Для нее важно сохранить себя и только, поскольку ни в конфедеративном, ни в унитарном состоянии она сохраниться как мировая держава не сможет. А значит, не сможет сохраниться и сама идея «Третьего Рима».
К слову, если Первый Рим был разрушен кочевником, предводителем гуннов - тюрком Атиллой, а Второй Рим – Константинополь – был завоеван тюрками-османами, то возникает риторический вопрос: от чьих рук падет Третий Рим? Ответ на этот вопрос кроется, как мне кажется, опять-таки в географии и генеалогии.
Сегодня, когда говорить о переделе несправедливо оформленных границ не приходится, поскольку сложившаяся система международных отношений препятствует этому, тем не менее, приходится соглашаться с тем, что историческая справедливость или несправедливость выступает на острие тех тенденций, которые формируют новый мировой порядок. Это, кстати, касается не только территориальных потерь Грузии в 2008 году и других подобных событий, это касается и истории, и будущего тюрков. Скрытое, вместе с тем, раздробленное состояние тюрков, засевших и разрастающихся в своих национальных квартирах, уже сегодня не предопределено навечно. Их способность к регенерации и восстановлению как внутри отдельного этноса, так и внутри тюркского суперэтноса основана на их генеалогическом принципе «Жетi ата», хотя и ему не везде неукоснительно следуют. Их разрастание и заполнение ими разделяющего их пространства подобно разрастанию ризомы, которую западные философы Ж.Делез и Ф.Гваттари определили как структуру кочевого общества – общества номадов, в основе которого лежат кровно-родственные связи. Ризома всегда восстанавливается, так как внутренний принцип ее существования и развития - это именно семейный принцип «Жетi ата», он выступает как исходный биологический принцип социальной структуры кочевников, противостоявших суровой природе именно таким множащим множественности (семья, род, племя) способом. Распределение на семьи, роды, племена и жузы у казахов и других тюркских этносов играет кардинальную роль в процессе восстановления их этнических структур как отдельного этноса, так и восстановления тюркского суперэтноса в целом, поскольку практически у всех тюркских этносов имеются совместные роды. Не позволяя заключать внутриродовые браки, данный принцип способствует равномерному восстановлению и разрастанию семей, родов и племен, составляющих генеалогическую структуру нации.
Следовательно, генеалогические структуры тюркских этносов в целом общи, едины, и задача заключается в том, чтобы посредством разрастания этнических структур и множественностей тюркских этносов и сочленения их в местах былых разрывов и пограничных разделов, сделать единой генеалогическую структуру и всего тюркского суперэтноса. Примерно об этом, но в политических терминах говорил Н.Назарбаев в Стамбуле, когда он, призывая тюрков к объединению (что, если тюрки объединятся?), утверждал, что это будет серьезной силой на континенте и в мире, если вспомнить, как это было раньше.
Но объединения не будет, пока не зарастут разрывы ризомы, пока не заполнятся социальными, экономическими и политическими, а главное культурными связями и отношениями самые неудобные и самые исковерканные, изуродованные колониальной политикой и историей разломы, «белые пятна» и вся социометрия былого единого тюркского пространства, промежутки между границами тюркских этносов, пока вся территория исторического бытования тюрков не зарастет полынью половецкого поля, смыслами общего тюркского духа. Вот тогда возродится доблесть небесных тюрков, и они будут представлять собой важнейшую геополитическую и геостратегическую реальность современного мира. Поэтому основная задача тюрков и составляющих их тюркских этносов в XXI веке на фоне цивилизационных целей (модернизация, национализация и т.д.) – это размножение и расселение по местам их прежних ареалов бытования. Это с одной стороны.
С другой стороны, на этом основании и на этом принципе «общих корней» травы, «степного ковыля» возможно написание как истории тюркских народов в отдельности, так и общей истории тюрков, поскольку именно в этом консолидирующем качестве они помнят себя раньше и лучше всех.
Это был бы новый «Золотой век». Начиная с самых ранних объединений кочевников, поражающих и подчиняющих по периметру своего ареала всех своих противников, переступая времена Тюркского каганата и завершая временами Золотой Орды, этот Золотой век вершил судьбы всего евразийского континента. В современных обстоятельствах становление этого Золотого века тюрков будет более-менее успешно происходить во всех их национальных квартирах, где они не будут сталкиваться с политикой противодействия и ассимиляции. Труднее всего восстанавливаться придется тюркским этносам в России, где исторически господствует политика развития унии русского этноса и сегодня федерация ставится под сомнение. О необходимости построения унитарного русского государства, кстати, яснее всего высказался экс-президент России Д.Медведев после известных событий в Грузии. Эту позицию естественно поддерживает и В.Путин, и весь господствующий русский политический класс, выражая готовность сохранения доминирования и в границах интеграционных объединений, куда входит Россия, и в границах бывшего СССР, развал которого был, как мы все знаем, для политической элиты России трагедией.
Чтобы сохранить былое доминирование России в ближнем зарубежье, Россия должна перестать быть федеративной, поскольку автохтоны-тюрки со временем станут в ней доминирующим суперэтносом и смогут в корне изменить политику России в отношении ближнего зарубежья, в частности, региона ЦА. А сама Россия может быть ими дезинтегрирована, поскольку тюркские субъекты федерации непременно захотят стать новыми, вернее новейшими, независимыми государствами. Опасаясь такого развития сценария, правящая прорусская политическая элита будет всячески желать, чтобы Россия становилась унитарной. Но, чтобы стать унитарной, Россия должна сохранить свое русское этническое доминирование везде, начиная со своего геостратегического центра - исторической территории бывшего Московского княжества с центром в городе Москва - и «до самых, до окраин», что весьма проблематично, если не сказать невозможно. И в этой связи для России, как наследницы СССР, дезинтегрировавшегося вследствие первичного ослабления доминирования русского этноса над остальными «братскими социалистическими этносами», все только начинается.
Вторичная дезинтеграция будет происходить по алгоритму первичной, но в данном сценарии будет дополнительно мотивирована растущей центробежной тенденцией, подстегиваемой как «конфедеративными», так и полностью ориентированными на обретение суверенитета и независимости мотивами и интересами национальных субъектов. Значит, формула «идти нельзя остановиться» в любом случае для России становится вызовом, ведущим к структурным изменениям. Поэтому то страна и остановилась в развитии, «впала в спячку», не желая, с одной стороны, быстро продвигаться вперед по пути более либерального демократического развития, так и, с другой стороны, не имея возможности вернуться в тоталитарное прошлое. Поскольку более либеральный демократический путь невозможен без развития прав и свобод всех субъектов государства и, прежде всего, национальных образований, то их право на самоопределение должно стать определяющим правом федерации. Без осознания того, что политическая элита России как наследница ее былой истории должна минимизировать негативные последствия вторичной дезинтеграции через движение именно вперед – к подлинно федеративным, а потом и к конфедеративным правилам общежития, общественный прогресс в России достичь будет практически невозможно.
Поэтому, для Казахстана как тюркского государства формы интеграции с Россией не могут не быть формами самостоятельного культурного и цивилизационного позиционирования, десоветизации и деколонизации, где фактор восстановления тюркского единства, процессы его интеграции на «общей почве» будет играть более важное и кардинальное значение для цивилизационного и геополитического контроля всего Хартленда. И это в полной мере должно учитываться при определении форматов взаимодействия Казахстана с Россией.
Отчасти, попытки переосмыслить весь спектр отношений с Россией, предпринимаемые Казахстаном, как и его самостоятельные действия по формированию более устойчивых и эффективных институтов развития, приведшие к лучшим результатам социально-экономического развития, серьезному увеличению функциональной мощи, стали способствовать перемещению центра геополитического влияния в евразийском регионе. Тем не менее, данных усилий в целом недостаточно для универсализации своих возможностей по обретению свойств «неоспоримого суверенитета», характерных для универсальных государств планеты.
Достижение универсальности качеств и свойств государства – задача сугубо внутреннего, а не внешнего плана. Универсализм как способность к самосовершенствованию и внутреннему изменению качеств и свойств собственной структуры развития, как способность к саморазвитию и быстрому видоизменению собственных параметров существования, обретению адекватной конкурентной формы и самостоятельной аксиологической деятельности, основана на реализации универсальных философских принципов, преподанных феноменологией в качестве внутреннего содержания национального духа, идеального основания жизни нации.
Итак, государство, если оно создано на институциональных основаниях, всегда будет стремиться стать вечным (Мәңгі Ел). Отсюда его стремление к имперскости как установлению на века приоритета духа нации (идеологии) над телом (пространством, территорией) государства. И хотя создания единого тюркского государства - тюркской конфедерации - пока не предвидится, тем не менее, восстановление единой духовной и формирование новой культурно-цивилизационной основы тюркского суперэтноса является важнейшей задачей сохранения в вечности каждого тюркского этноса в отдельности. Прежний геополитический порядок в будущем будет воплощаться в Евразии не просто в национально-демократическом, но и в суперэтническом формате (христианский европейский мир, мир конфуцианской культуры, мусульманский и индо-буддийский миры). Возрождающийся тюркский мир, в этом смысле, будет основан на объединении тюркских этносов и развитии всего тюркского суперэтноса в целом.
Социально-экономический аспект
В целом понимание социально-экономического аспекта государственной политики может и должно формироваться на использовании базового концепта европейской социально-экономической политики и форм ее имплементации, с одной стороны. А также культурно-историческом «переваривании» этой европейской модели управления в соответствии со своими национальными этико-эстетическими концептами жизнедеятельности, с другой стороны. В общем и целом же, речь идет о взаимопроникновении глобальных и культурно-национальных трендов современности, взаимодополнении их друг другом, гармонизации глобальных модернизационных (инновационных) и национально-традиционных трендов современности. Вопрос гармонизации, к примеру, «европейских стандартов» с традиционной культурной ориентацией граждан каждой страной может решаться по-своему. Самыми позитивными примерами для Казахстана в этой связи могут выступать страны восточной культуры, воспринявшие и переработавшие западные тренды. Это такие страны как Япония, Сингапур, Малайзия, Южная Корея и т.д., вступившие в постиндустриальную эпоху на основе своей, а не чужой, культуры.
Вместо заключения или Философский аспект
Значение философии государственной политики заключается в восстановлении подлинной сущности извечных метаний нашего древнего духа и вековой мечты казахской нации как такого тюркского этноса с тенгрианским мировоззрением, который сохранил с незапамятных времен первоначальное метафизическое ядро своей культурной идентичности посредством следования генеалогическому принципу своих древнейших предков, воспроизведя весь цикл развития кочевого сознания и номадического существования: от кочевого способа жизнедеятельности, как отражения условий природных циклов – к номадической философии современности, как отражению динамики и диалектики развития человеческого общества.
Казахи замкнули цикл на себе, начав восстанавливать исходные культурные коды и модели – коды и модели своего исконного первородного мировоззрения, явились свидетелями завершения его 12-ти тысячелетнего цикла. Во всяком случае космология Тенгрианства позволяет об этом говорить, если иметь в виду и 12-ти цикличный календарь номадов-тенгрианцев Мушель, отразивший начало исчисления времени в дошедших до наших дней артефактах исследованной археологами тенгрианской цивилизации и культуры. Возможно, до этого были и другие циклы, но они нам доподлинно еще не известны. Нам только предстоит под слоем многих геологических слоев раскопать предшествующие периоды истории Великой Степи и понять, вернее, более точно определить, где мы находимся теперь.
Подобно Хосе Аргуэльесу, расшифровавшему и представившему древний календарь Майя (календарь 13 лун) на суд международной общественности, нашим философам, археологам и историкам также будет необходимо расшифровать свой еще более древнейший календарь, представить наше собственное номадическое понимание пространства и времени, нашу философию жизни.