Исторически Иран всегда оказывал сильное влияние на Афганистан, и это влияние усилилось после апрельского вооруженного переворота 1978 г., когда в соседней стране была установлена власть коммунистов. Иранский фактор оставался значимым и в ходе последующих событий, связанных с военно-политическим присутствием бывшего Советского Союза на территории восточного соседа.
В 90-е гг. ХХ века афганский вектор политики Тегерана неоднократно корректировался с учетом тенденций развития внутриполитической ситуации и расстановки сил в Афганистане после прихода к власти в Кабуле правительства моджахедов, а затем и установления правления талибов. В указанный период свои основные усилия Иран направил на поддержку антиталибской коалиции, в том числе в рамках различных региональных и международных форумов по вопросам афганского урегулирования. Официальная позиция Исламской республики зиждилась на убежденности в том, что движение Талибан представляет не только региональную угрозу, но и являет собой угрозу всему миру. При этом события сентября 2001 г. в США только «подтвердили правильность» такой линии в отношении соседнего Афганистана.
Иранское участие – важнейший фактор восстановления Афганистана
Ввод американских войск в Афганистан, ликвидация режима талибов, считавшихся Тегераном основной идеологической угрозой, открыли «новое окно возможностей для Исламской республики». Как отмечает исследователь Лондонской Школы восточных и африканских исследований Маъсуме Торфэ, «Иран превратился в крупного союзника нового Афганистана с надеждой получить выгоду от увеличивающегося объема торговли и ожидавшихся сделок по реконструкции этой страны».1
Следует отметить, что в Тегеране присутствовало понимание того, что для исправления сложившегося на тот период положения в Афганистане придется сделать много – восстановить инфраструктуру жизнеобеспечения, создать условия для развития промышленности и сельского хозяйства, повысить жизненный уровень населения. Требовалась электрификация страны, создание новой ирригационной системы, включение Афганистана в международную транспортно-логистическую систему, создание фактически с нуля системы образования. Одновременно должны были уничтожаться посевы опиума, и пресекаться схемы отмывания денег, полученных от его реализации.
На сегодняшний день Иран продолжает предпринимать попытки изменить ситуацию в Афганистане как в политическом, так и экономическом разрезах. Исламской Республике на данный момент принадлежит ключевая роль в обеспечении своего восточного соседа продовольствием, энергоресурсами и другими товарами. 15% поставляемой в Афганистан нефти также идет из Ирана. Годовой товарооборот между двумя странами составляет 2 миллиарда долларов.
Без участия Ирана практически невозможно экономическое возрождение Афганистана. В этой связи немецкий эксперт Риик Хеннинг пишет: «Иран имеет сильное влияние на западные провинции Афганистана ... Он тратит сотни миллионов долларов на реконструкцию этой страны, создает региональные торговые сети, соединяющие Центральную Азию и эти провинции – и таким образом выстраивает специальные экономические зоны, где доминирует ИРИ».2
Афганистан, в свою очередь, проявляет интерес к Ирану по широкому кругу вопросов, включая развитие транспортных путей в Таджикистан и Китай, обеспечение безопасности границ, пресечение наркотрафика и потока беженцев. Кроме того, Афганистан – одна из стран региона, обладающих крупными залежами природных ресурсов и полезных ископаемых, а Иран – соседнее государство с технологиями их добычи. Эти и другие факторы способствовали тому, что Тегеран начал активно вырабатывать механизмы по «мягкому» проникновению в соседнюю страну и оказывать влияние на происходящие в ней внутриполитические процессы с опорой на шиитское население и этнических таджиков, а также на возвращающихся из ИРИ афганских беженцев путем развития персоязычной образовательной и культурной сферы.
Особо в этом плане стоит вопрос о роли нового президента Ирана Хасана Рухани. Еще в своих предвыборных речах Рухани заявлял о необходимости прямых переговоров с Вашингтоном, незыблемости национальных интересов и необходимости их отстаивания на международной арене. Как известно, помимо сложной ситуации в Сирии, ядерной программы Ирана и введенных в этой связи международных санкций, афганское урегулирование однозначно входит в список приоритетных интересов Ирана.
При этом следует отметить, что затянувшиеся споры Исламской Республики с США по поводу соглашения о выводе иностранных войск позволили президенту Афганистана Хамиду Карзаю расширить контакты с лидерами региональных стран, прежде всего для достижения конкретных договоренностей по вопросам обеспечения безопасности и стабильности в Афганистане. Так, в ходе визита главы афганского государства в Тегеран в конце 2012 г. была достигнута договоренность о подписании Соглашения о дружбе и сотрудничестве, а в августе 2013 г. Кабул и Тегеран заключили пакт о стратегическом партнерстве.
Вместе с тем следует особо подчеркнуть, что Иран является единственной страной, призвавшей афганское руководство не подписывать соглашение о безопасности с США, которое предусматривает сохранение американского военного присутствия в Афганистане. Такой же позиции придерживается и движение Талибан.
Фактор США в политике Ирана на афганском направлении
После событий 11 сентября 2001 г. начали высказываться мнения о возможности улучшения взаимоотношений между США и Ираном, чему послужила причиной позиция позитивного нейтралитета Ирана во время американской военной операции в Афганистане. Официальный Тегеран также объявил о готовности спасать американских солдат и пилотов на своей территории и предложил использовать свою территорию для перевозки гуманитарного груза в Афганистан. Кроме того, Иран пообещал выделить 567 млн. долл. США для восстановления Афганистана и убедил «своего подопечного» Бурхануддина Раббани отказаться от усилий быть признанным законным президентом этой страны.
Однако быстрое свержение Соединенными Штатами режима талибов и замена власти в Афганистане проамериканским правительством вызвали подозрения у спецслужб Ирана в отношении намерений Вашингтона в регионе. По их мнению, действия американской администрации вызваны не интересами борьбы с терроризмом, а продиктованы стремлением США создать зону стратегического окружения вокруг Ирана. Озабоченность Тегерана также усилилась после того, как администрация Джорджа Буша включила Иран в так называемую «ось зла», наряду с Ираком и Северной Кореей. В последующие годы ирано-американские отношения характеризировались усилением напряженности на фоне актуализации иранской ядерной программы. Такая тенденция подвела к тому, что Соединенные Штаты были близки к началу военных действий против Ирана вплоть до прихода к власти Хасана Рухани.
Однако, в Иране по-прежнему рассматривают военное присутствие США в Афганистане в качестве угрозы не только иранским национальным интересам, но и региональной безопасности. В этом контексте примечательны оценки узбекского эксперта Рустама Махмудова, считающего, что Афганистан занимает важнейшее место во внешней политике Ирана, и не только потому, что оба государства имеют протяженную общую границу, но в значительной степени из-за нахождения на афганской территории мощной военной группировки США и НАТО.
В свою очередь, США, испытывающие взаимное недоверие к афганской политике Ирана, препятствуют усилению влияния Тегерана в Афганистане путем использования различных политико-дипломатических и иных мер. В Вашингтоне озабочены тем, что иранская политика способна стать препятствующим фактором реализации американских долгосрочных планов в Афганистане.
Исходя из этого, как пишет О. Столповский, «политика Ирана на афганском треке в последние годы была направлена, во-первых, на усиление своего влияния в Афганистане, прежде всего в западных, граничащих с ИРИ провинциях, во-вторых, на поиск потенциальных союзников в противодействии США и Западу в этой стране, в-третьих, на создание буферной зоны вдоль ирано-афганской границы для обеспечения безопасности в случае возможного удара США по ИРИ с афганской территории».
Подобные действия Тегерана, опасающегося возможных активных военных действий со стороны США против Ирана, способствовали созданию своеобразной буферной зоны в приграничных с Афганистаном провинциях, предназначенной для прикрытия иранской границы с востока. Это, в целом, дает некоторым политикам основание утверждать, что нынешнее политическое руководство Ирана преследует далеко идущие цели, направленные на отстаивание своих военно-политических интересов в Афганистане, в основе которых лежит стремление обеспечить свое присутствие в противовес США.
Все последние годы Иран проявлял недовольство возможным долгосрочным пребыванием США в соседнем Афганистане, одновременно не оставляя попыток расширить свое влияние в регионе. Практически же политика Тегерана в отношении Афганистана, основу которой составляют экономические аспекты, в целом воспринималась положительно, в том числе и американцами. Однако, по некоторым экспертным оценкам, возможное усиление американо-иранского соперничества может не только обострить двусторонние отношения, но и негативно отразиться на региональной безопасности и стабильности, в чем крайне не заинтересованы все страны Центральной Азии.
При рассмотрении нынешнего состояния ирано-американских отношений сквозь призму их влияния на проблему афганского урегулирования следует обратить особое внимание на проблему иранской ядерной программы, которая постепенно стала приобретать более реальные контуры ее разрешения.
Так, по результатам третьего раунда переговоров «шестерки» (по проблеме иранской ядерной программы) в начале декабря 2013 г. было подписано промежуточное соглашение в виде «Совместного плана действий», которое, как отмечает В. Евсеев, «определило как первоочередные, так и заключительные шаги ИРИ и Запада по урегулированию иранского ядерного кризиса». Известно также и то, что в ходе предварительных переговоров между представителями США и ИРИ, проходивших в конце сентября 2013 г. накануне открытия 68-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Тегеран согласился на осуществление по собственной территории транзита американских грузов, в целях снабжения иностранных войск, дислоцированных на территории ИРА.
Подписание данного соглашения указывает на то, что Вашингтон осознает значимость Тегерана в решении афганской проблемы. В этой связи США и дальше будут пытаться использовать потенциал Ирана в целях стабилизации ситуации в Афганистане. Не случайной, в этой связи, представляется появившаяся в конце мая 2009 г. в ряде западных изданиях информация о том, что НАТО по дипломатическим каналам официально обратился к иранским властям с предложением открыть наземные транзитные коридоры для транспортировки грузов в Афганистан. В этом контексте узбекский эксперт Гули Юлдашева отмечает, что «достижение компромисса с Ираном позволило бы Вашингтону “сохранить лицо” в преддверии вывода войск и в перспективе обеспечить американским компаниям доступ к нефтегазовым ресурсам региона на приемлемых условиях».
В целом, как представляется, степень эффективности участия Ирана в афганском урегулировании во многом будет определяться траекторией отношений между Тегераном и Вашингтоном. Наблюдающееся в последнее время “потепление” во взаимоотношениях между ними по мере продвижения переговоров по иранской ядерной программе вселяет определенные надежды на снижение конфронтации и начало прагматичного взаимодействия между Иранской республикой и Западом по целому ряду острых проблем международной и региональной безопасности, в том числе по афганскому кризису.
Между тем, в обозримой перспективе Иран, скорее всего, сосредоточит свои усилия на закреплении своих политико-экономических и иных позиций в Афганистане. В Тегеране внимательно следят за внутриполитическими процессами в ИРА на фоне сворачивания войск НАТО/АЙСАФ и приближения намеченных на текущий год в этой стране президентских выборов. Иранское руководство осознает необходимость быть готовым к любым возможным сценариям развития ситуации в Афганистане, особенно к изменениям в расстановке внутриафганских и внешних сил. В этих условиях для иранского руководства важно не только рациональное использование таких объективных факторов, как общность истории, близость языка, религии, культур и традиций народов двух стран, но и налаживание конструктивного диалога со всеми вовлеченными в афганское урегулирование сторонами, в первую очередь, США и их союзниками.
1 Torfeh Masoumeh. Iran in Afghanistan: Political Designs and Regional Games //Partners for Stability. Involving Neighbors in Afghanistan`s Reconstruction – Transatlantic Approaches. Henning Riecke / Kevin Francke (eds.), Berlin 2013.
2 Partners for Stability. Involving Neighbors in Afghanistan`s Reconstruction – Transatlantic Approaches. Henning Riecke / Kevin Francke (eds.), Berlin 2013.