Сейчас, когда международная коалиция во главе с США готовится к действиям в Ираке против радикальной организации «Исламское государство», появилась редкая возможность для заключения перемирия в Сирии. Силы режима Башара Асада и противостоящих ему умеренных вооруженных повстанческих формирований истощены до предела, они несут большие потери и оказываются во все более уязвимом положении. Они все так же далеки от переговоров по политическому урегулированию конфликта, но сейчас настал благоприятный момент. Каждая из сторон по собственным эгоистическим соображениям желает приостановить военные действия, чтобы противостоять джихадистской угрозе на востоке страны.
Обе стороны готовы в одностороннем порядке соблюдать перемирие, объявленное сепаратно, но реализуемое параллельно. Этот подход не потребует официального дипломатического соглашения: достаточно будет энергичной поддержки и своевременной координации со стороны США, Саудовской Аравии и Ирана – тех зарубежных союзников правительства или оппозиции, что больше всего вовлечены в иракские события и, пусть с неохотой, но признающих уничтожение «Исламского государства» своей общей целью.
Если такое перемирие между режимом и повстанцами в Сирии окажется устойчивым, это ободрит и усилит гражданские сообщества по обе стороны, отчаянно нуждающиеся в мирной передышке, в результате чего их лидерам и командирам будет труднее отдать приказ о возобновлении вооруженного конфликта. Динамика развития событий в стране может измениться, в действие вступят «низовые» акторы, способные преодолеть разделительные линии, что в потенциале впервые с 2011 года проложит путь к содержательному политическому диалогу.Отсутствие стратегии по Сирии
Перемирие в Сирии соответствует задаче ослабления и разгрома «Исламского государства», которую президент США Барак Обама поставил 10 сентября. Более того, подобное перемирие стало бы заметным сдвигом к лучшему в политическом курсе, который многие оценивают следующем образом: это лучше чем ничего, но до стратегии не дотягивает.
Очевидный недостаток подхода Обамы состоит в том, что он откладывает разрешение конфликта в Сирии между режимом Асада и повстанцами на более поздний срок, не разъясняя, что можно сделать на этом направлении до того, как он наступит. Как указывают критики, это может серьезно ограничить результаты кампании против «Исламского государства», позволить боевикам перегруппироваться и начать новое наступление.
Прозвучавший 10 сентября призыв Обамы к Конгрессу США «предоставить дополнительные полномочия и ресурсы для обучения и оснащения» сирийских повстанцев, наверно, послужил утешением для оппозиции в Сирии, но не содержал ничего существенно нового. Сообщения о том, что в Саудовской Аравии и других союзных Соединенным Штатам проходят подготовку, возможно, до 6000 повстанцев, также не слишком обнадеживают: год назад высокопоставленные чиновники и аналитики Эр-Рияда выступали с грандиозными заявлениями об ассигновании миллиардов долларов на создание новой повстанческой армии, но дело закончилось ничем.
Но даже при наличии необходимых ресурсов перестройка умеренных вооруженных формирований повстанцев в Сирии потребует времени. А его как раз все больше и не хватает. Как явствует из тревожных сообщений из зоны боев в Алеппо, этот город и его окрестности – которые Международная кризисная группа недавно назвала «самым ценным из сокращающихся активов мейнстримовской оппозиции» – могут вскоре быть захвачены правительственными войсками. Кроме того, «Исламское государство» явно намерено вернуть контроль над городом Азаз к северу от Алеппо и находящимся поблизости пропускным пунктом Баб аль-Хава на границе с Турцией. В случае успеха организация вероятно попытается захватить или блокировать погранпереход Атмех в соседней сирийской провинции Идлиб – последний оставшийся в руках повстанцев. Эти пропускные пункты крайне важны для снабжения и обучения восставших, поступления товаров и гуманитарной помощи, а также функционирования местных административных советов, оппозиционного Временного правительства Сирии и международных организаций на освобожденных территориях.
На северо-западе страны повстанцы сражаются на два фронта с нарастающим перенапряжением сил. Перемирие с режимом позволит им перегруппироваться и сосредоточить силы против «Исламского государства», иначе предстоящее наступление последнего может закончиться их разгромом.
Уязвимость режима
Для режима Асада незавидное положение повстанцев может служить лишь частичным утешением. Если новые наступления «Исламского государства» заставят Дамаск растянуть фронт при уже очевидной нехватке войск, ему тоже придется несладко.
По сравнительно достоверным оценкам оппозиции в июле 2014 года потери режима резко увеличились, составив 1100 человек убитыми. Из них 250-300 человек приходится на военных и гражданский персонал, погибших в ходе нападений «Исламского государства» на газовые месторождения и объекты в Джабал аль-Шере к востоку от Хомса. Еще 700 с лишним солдат было потеряно при захвате «Исламским государством» авиабазы Табка в провинции Ракка 24 августа 2014 года.
Режим продолжает корректировать свои действия, адаптируясь к меняющейся военной обстановке, и резервы у него еще есть. Но растущее число жертв остро ощущается в рядах главной его опоры – алавитов, уже понесших непропорционально высокие потери. Из изолированных алавитских деревень жители уже бегут, и в целом эта община, как утверждается, все больше выступает за отход из других регионов Сирии, чтобы защищать собственные земли.
Сейчас, когда «Исламское государство» нацеливается на последние удерживаемые режимом рубежи в городе Дейр-эз-Зор и усиливает атаки к востоку от Пальмиры, недовольство алавитов может усилиться. Кроме того, беспокойство относительно возможных атак «Исламского государства» может обернуться замедлением, а то и остановкой, нынешнего наступления правительственных войск, призванного перерезать последний путь снабжения повстанцев в осажденной восточной части Алеппо.
На эти проблемы со сторонниками накладываются растущие финансовые затруднения режима. Помимо материального ущерба, нападения «Исламского государства» на Джабал аль-Шер и Фурглус привели к сокращению добычи газа и, соответственно, государственных доходов. Правительство в Дамаске часто сетует на низкие налоговые поступления, и в июле существенно повысило цены на «корзину» товаров и услуг, в том числе сахар, рис, воду, электричество, и, самое главное, хлеб – он подорожал на 67%. Кроме того правительство объявило о намерении попросить у Ирана новый кредит для финансирования импорта. Усиливающиеся финансовые проблемы отразились на курсе сирийского фунта: с середины августа по середину сентября он упал по отношению к доллару на 10% - со 165 до 182 фунтов за доллар.
Преимущества параллельного прекращения огня, объявляемого противниками в одностороннем порядке
С учетом всех этих затруднений режим Асада и вооруженные повстанцы имеют одинаково веские причины, чтобы заморозить ситуацию там, где это возможно. А сейчас, когда в их двери стучится «Исламское государство», ставки в игре повысились еще больше. Это, конечно, не гарантия, что они перестанут стрелять друг в друга, но наступил благоприятный момент, чтобы попробовать этого добиться.
Важнейшая роль здесь принадлежит внешним сторонникам правительства и оппозиции, а с учетом угрозы о стороны «Исламского государства» у них есть все стимулы, чтобы ее сыграть. Пора трем важнейшим внешним игрокам – Ирану, США и Саудовской Аравии – заставить режим и повстанцев сепаратно и в одностороннем порядке объявить о прекращении огня, косвенно координируя этот процесс, и тем самым гарантировать его параллельную реализацию.
Важное преимущество этого подхода состоит в том, что он позволяет обойти затяжные дискуссии о предварительных политических условиях и статусе сирийских участников – вроде тех, что превратили похвальное в других отношениях коммюнике Женевы-1 в июне 2012 года в пустую бумажку.
Для политического урегулирования позиции сторон пока что слишком расходятся. В своем выступлении 10 сентября Обама исключил возможность опоры на режим Асада в борьбе с «Исламским государством», но одновременно упомянул о необходимости «стремиться к политическому решению, позволяющему урегулировать кризис в Сирии раз и навсегда». Но шансов на это нет: дипломатические усилия провалились после срыва переговоров в рамках «Женевы-2» в феврале, и режим Асада сейчас так же, как и тогда, не готов реально поделиться властью.
Однако усиление «Исламского государства» означает, что появилась возможность для перемирия, основанного не на компромиссе, а на собственных интересах каждой из сторон. Участникам конфликта необходимо перегруппировать силы и подготовиться к фактически неизбежным наступлениям «Исламского государства».
Главное на данном этапе – это четкость и простота. Перемирие означает полное прекращение огня на всех территориях, контролируемых режимом и повстанцами; беспрепятственное обеспечение продовольствием, медикаментами и топливом; восстановление подачи воды и электроэнергии и прекращение применения пыток в отношении пленных. Оно включает и снятие осады с блокированных зон – например, находящихся в руках повстанцев районов Восточная Гута и Забадани под Дамаском, или удерживаемых сторонниками режима Набула и Захры возле Алеппо – а также открытие пропускных пунктов на границе для обеспечения торговли и гуманитарной помощи. Для большинства сирийцев все это коренным образом изменит ситуацию. И если эти первоначальные цели будут достигнуты, возможно на следующих этапах станет проще решить спорный вопрос об освобождении десятков тысяч политзаключенных, удерживаемых режимом.
Политический аспект
Конечно, подобное перемирие фундаментальным образом отличается от стратегии принудительного «замирения», осуществляемой правительством Асада в ряде районов с начала 2014 года. Под лозунгом «национального примирения» режим навязывал местным сообществам перемирия на абсолютно неравных условиях, после жесткой блокады поставок продовольствия и лекарств и многомесячных обстрелов.
Когда зарубежные союзники начнут склонять режим к прекращению огня, он несомненно попытается торговаться. К примеру, Дамаск, возможно, будет настаивать, чтобы перемирие заключалось лишь на некоторых фронтах, а там, где он имеет преимущество, продолжит военное давление на повстанцев и осады населенных пунктов. Кроме того, в ответ на прекращение огня и снятие блокад он может потребовать отмены экономических санкций и запретов на въезд для представителей режима.
Действительно, сирийский правящий режим без промедления и в открытую призвал формирующуюся международную коалицию против «Исламского государства» к «сотрудничеству с президентом Асадом», как заявил в середине июля заместитель министра иностранных дел Сирии Фейсал Мекдад. Через два месяца он снова заметил, что «подлинный адрес антитеррора надо искать в Дамаске», намекая: режим по-прежнему надеется, что коалиции понадобится сотрудничество с Асадом в сфере безопасности, хотя бы негласное, и это станет прелюдией к его политической реабилитации. СМИ – как связанные с режимом, так и израильские – утверждают, что США уже косвенным путем снабжают Дамаск точными разведданными об объектах «Исламского государства» в Сирии.
Однако режим находится в уязвимом положении и не в состоянии навязывать свои условия. Прежде всего, не приняв перемирие безоговорочно, особенно перемирие, не обставленное предварительными политическими условиями другой стороны, он рискует вызвать глубокое недовольство у собственных бойцов и сторонников.
Чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки, важнейшее значение будет иметь недвусмысленный политический демарш иранцев в пользу перемирия – особенно с учетом растущей финансовой зависимости режима от Тегерана.
Конечно, позиция Асада будет не единственным препятствием: многие из сирийских повстанческих группировок также могут выступить против перемирия. Особенно им не нравится прекращение огня без предварительных уступок режима по их главным требованиям, в том числе обязательства Асада поделиться властью, как предполагает несколько комментаторов, и освобождения политзаключенных.
Меры США и других членов коалиции противников «Исламского государства» по наращиванию масштабов помощи и обучения повстанцев могут привести некоторых из них к мысли, что они в состоянии противостоять и режиму, и новой джихадистской угрозе, но подобное мнение в лучшем случае сомнительно, а в худшем представляет собой чистый самообман. С июня повстанцам удалось добиться некоторых успехов в провинциях Хама и Хомс, но свои достижения есть и у режима, и оппозиционные СМИ подтверждают: к середине сентября Дамаск еще и восстановил контроль над всеми сельскими районами восточной части провинции Хама. В том же месяце «Джабхат аль-Нусра» захватила Кунейтру и позиции режима вокруг нее на юге Сирии, но до этого, в августе, правительственным войскам достался еще более важный приз: после долгой осады они заняли пригород Дамаска Млеха в зоне Восточной Гуты.
Тем не менее гарантировать поддержку перемирия повстанцами будет непросто, особенно если при этом не произойдет немедленного освобождения заключенных. Однако, как и режим, повстанцы сталкиваются с усталостью населения от войны. Если возникнет реальная возможность повсеместного прекращения огня, они начнут испытывать значительное давление с мест в пользу согласия на него.
С начала 2014 года некоторые организации гражданского общества пытаются организовать локальные перемирия в различных районах Сирии, но пока безуспешно. В одном из таких случаев, в конце августа, «Армия Ислама», входящая в Исламский фронт, пользующийся некоторой поддержкой стран из Группы друзей Сирии, арестовала пятнадцать местных активистов, обвинив их в стремлении к локальному перемирию с режимом в двух деревнях Восточной Гуты.
Самые серьезные проблемы могут возникнуть с «Джабхат аль-Нусрой»: эта группировка с наибольшей вероятностью отвергнет прекращение огня с режимом. С августа она конфликтует с поддерживаемым Соединенным Штатами Фронтом сирийских революционеров и вышла из состава совместного судебного комитета в Алеппо. Возможно группировка планирует взять под контроль пункты пропуска на границе с Турцией.
Но и у «Джабхат аль-Нусры» есть основания для беспокойства в связи с действиями «Исламского государства». Кроме того, чтобы доказать, что она представляет собой в первую очередь сирийскую организацию, ставящую на первое место интересы сообществ на территории, где она действует, а не глобальный джихад, «Джабхат аль-Нусра» не может оставлять без внимания стремление гражданского населения к мирной передышке.
Для «умеренного» крыла повстанцев согласие на перемирие не приведет к каким-то новым негативным последствиям в плане их борьбы. Другие салафистские группировки либо уже заявили о поддержке «Исламского государства», либо серьезно ослаблены. «Бригада Дауда», к примеру, переметнулась к «Исламскому государству» еще в июле, а позиции Движения «Ахрар аль-Шам» начали слабеть еще до того, как 9 сентября большинство его руководителей погибли в результате взрыва. И напротив, мейнстримовские салафистские организации вроде «Армии Ислама» и «Сукур аль-Шам» умерили свою исламистскую риторику. 3 августа они создали совместное командование со светскими повстанческими фракциями, в частности Фронтом сирийских революционеров и Движением «Хазм»; позднее к ним присоединилась «Ахрар аль-Шам».
Чтобы убедить повстанцев пойти на перемирие с режимом, иностранные союзники должны завоевать у них авторитет и доверие, в том числе за счет наращивания материальной помощи и масштабов обучения оппозиционных формирований, что позволит им противостоять «Исламскому государству». В частности, Саудовской Аравии и Катару следует использовать свое влияние для нейтрализации или ослабления активного противодействия этому плану со стороны салафистских группировок и возможно даже «Джабхат аль-Нусры».
Однако для обеспечения поддержки перемирия на местах требуется также убедить повстанцев уважать полномочия местных административных советов оппозиции в гражданских делах. Особенно это касается судебной власти и правопорядка, поскольку именно они непосредственным образом затрагивают безопасность местных общин, и в этих сферах наиболее велико вмешательство вооруженных формирований. Параллельное усиление взаимодействия с этими советами в плане гуманитарной помощи, инфраструктурных и строительных проектов местного масштаба укрепит их политические позиции и превратит в привлекательную и действенную альтернативу «Исламскому государству».
Избегать самоуспокоенности
Чтобы победить «Исламское государство» в Ираке, потребуется время. Специалисты по планированию из Министерства обороны США, как сообщаются, отводят на это до трех лет. И даже тогда успех будет зависеть от способности – и желания – багдадского правительства по-настоящему открыть политические структуры страны для суннитской общины, реформировать армию, полицию и государственные финансы, и радикальным образом улучшить ситуацию с предоставлением основных государственных услуг.
Тем временем «Исламское государство» не будет отсиживаться в обороне. В Ираке оно перегруппировывает силы и консолидирует свои позиции, отчасти за счет поглощения или устранения соперников и прежних партнеров в суннитском лагере. Кроме того, организация активно вербует и обучает боевиков в Сирии: только в июле, по сведениям оппозиции, подготовку начали проходить 6300 ее «новобранцев». По оценкам ЦРУ на середину сентября у «Исламского государства» в Ираке и Сирии насчитывалось до 31500 бойцов – втрое больше, чем считалось раньше.
На усиливающееся военное давление в Ираке «Исламское государство» скорее всего ответит переходом в наступление за его пределами. Это означает атаки на оплоты повстанцев на северо-западе Сирии, но организация может также продвинуться от Дейр эз-Зора через степи вплоть до восточных окрестностей Дамаска и даже на юг до самой Эс-Сувейды, пока что в основном не затронутой войной. «Исламское государство» уже представляет серьезную потенциальную угрозу для Ливана, а проникнув на юг Сирии ее формирования окажутся прямо на северной границе Иордании, создавая опасность и для этого государства. Подобный маневр позволит организации поставить под угрозу контроль повстанцев над территорией Дераа-Хавран в Сирии, где наиболее прочные позиции среди повстанческих группировок уже занимает «Джабхат аль-Нусра».
Если «Исламское государство» существенно расширит контролируемую территорию в Сирии, особенно за счет умеренной оппозиции, это даст ей новые силы и сведет на нет успехи коалиции в Ираке. Эту группировку надо одновременно сдерживать и теснить в Сирии, но таким образом, чтобы это не ухудшило положение оппозиции и связанных с ней вооруженных формирований, и не усилило режим Асада. Полномасштабное перемирие позволило бы решить эту задачу.
Изменение динамики конфликта
По обе стороны сирийского конфликта есть влиятельные силы, которые будут выступать против любого перемирия или настаивать на неприемлемых предварительных условиях. Наблюдаемая в последнее время интенсификация применения хлора и ударов с воздуха по занятым оппозицией районам и объектам умеренных повстанцев свидетельствует о попытках сторонников «жесткой линии» в рядах режима подорвать возможности для любых форм «модуса вивенди». Но в связи с возникшими предпосылками деэскалации и компромиссов на нескольких фронтах между США, Саудовской Аравией и Ираном калькуляции выгоды и ущерба для основных сирийских действующих лиц могут измениться. И это необходимо, ведь число погибших в Сирии приближается к 200000, количество перемещенных лиц внутри страны составляет почти 6,5 миллионов, а в соседних государствах укрылось более 3 миллионов беженцев.
Самое главное, перемирие может изменить динамику конфликта в Сирии, создав для народа этой страны возможность заявить о своих предпочтениях. «Лагерь сторонников мира», включающий людей по обе стороны баррикад, возможно и не появится, но позиции тех, кто требует иных политических подходов и какой-то ответственности за утраты и лишения, что им приходится переживать, вероятно усилятся.
В рамках всех дипломатических инициатив по установлению мира в Сирии с 2011 года полное прекращение огня рассматривалось как необходимая предпосылка любого процесса, ведущего к политическому урегулированию. В том, что режим Асада, намеренно милитаризировавший кризис, не приложил усилий к реализации этой возможности, нет ничего удивительного, но и оппозиция не превратила требование о прекращении огня в мощный политический инструмент в своих руках.
«Параллельное» перемирие способно изменить динамику конфликта за счет отделения прекращения боевых действий от политического урегулирования. Тот, кто первым воспользуется этой возможностью, – будь то сирийская оппозиция и ее подлинные сторонники или Асад – чрезвычайно затруднит другой стороне отказ от нее.